— Поссорился с ним? Иди мирись! Иди на колени встань, делай что хочешь, но чтобы отныне ты от него не отлипал, пока я так не решу. Будешь рассказывать мне все, будешь моими глазами и ушами в его доме, в его офисе, везде. Советую тебе быть осторожным, если он обнаружит, что ты работаешь на меня, то первым он свернет шею тебе же, а потом мне даже не придется убирать твою семью, он сам все сделает за меня. Я вне подозрений. Я неприметный альфа, который пока только исполняет обязанности министра. И я в любом случае выйду победителем. Если Намджун уберет твою семью, я буду править страной. Если ты поможешь мне убрать Намджуна, то твой отец просто отдаст пост, как неудавшийся политик, и уйдет в тень, а я займу его место, как герой, победивший Монстра. Зато Чжун будет жив. Не этого ли хотят для родителей дети? — словно выплевывает слова в лицо омеги Ли.
— Он убьет тебя, мне не придется ничего делать, — превозмогая боль в животе, говорит Мин, и снова альфа перекрывает ему доступ воздуха, прижимает к стене и бьет затылком о каменное покрытие.
— Спроси у него, — шипит Ли. — Спроси, какие у него планы на Чжуна. Давай, где твой мобильный? Прямо сейчас позвони и спроси! Уверен, тебе не понравится его ответ. А я предлагаю тебе выход! Предлагаю спасти и себя, и свою семью, и страну! Он - Монстр, и он должен сидеть за решеткой, — альфа переходит на крик.
— Убирайся из моей квартиры! — Юнги, собрав всю свою силу, отталкивает Ли. Альфа только ухмыляется, перетаскивает свой стул на место и садится за стол.
— Сядь теперь, и нормально поговорим, — спокойно говорит Ли. — За дверью меня ждет охрана, и тебе не сбежать. Садись.
Юнги проходит к столу и обреченно опускается на стул напротив Ли.
— Я сейчас выгляжу в твоих глазах плохим, чуть ли не злом, но в глубине души ты знаешь, что зло здесь одно, и это твой любовник, — медленно говорит альфа и, подняв палец, не дает Юнги открыть рот. — Выслушай сперва. Ты сейчас ослеплен. Ты изображаешь из себя жертву, но я знаю, что у тебя есть к нему чувства. Ты - маленький омега - встретил сильного и харизматичного альфу, ну влюбился, с кем не бывает. Это абсолютно нормально. И не криви рот. Я в этом уверен. Так вот именно поэтому я обещаю тебе, что он не умрет. Мы посадим его в клетку и все. Зато больше никаких массовых жестоких убийств, никакого гнета. Народ наконец-то заживет без страха, люди этой страны заслужили это. Заслужили не оглядываться и не засыпать со страхом. Ты можешь подарить им эту свободу. Мы можем. А самым главным для тебя должна быть твоя семья. Твой любовник подтвердит мои слова, я уверен. Намджун планирует избавиться от твоего отца и посадить в кресло свою марионетку. И Чжун это знает. Он просто сидит и ждет, когда к нему вышлют палача. Твой отец не хочет рисковать тобой, он категорически против твоего вовлечения, и я тут без его ведома. Потому что я надеюсь, что ты окажешься умнее, и, надеюсь, кровные узы не затмят твой мозг, как мозг твоего отца. Ему нужна твоя помощь, и я за него прошу тебя. Если ты мне откажешь, как ты будешь жить потом? Как будешь просыпаться по утрам, зная, что не спас своего отца и свою семью? Сможешь? — с каждым словом альфы Юнги словно уменьшается. Он сидит, сгорбившись на стуле, и еле удерживает свалившийся на себя груз.
— Ну же, иди к нему. Иди и спроси у него, какие планы у Монстра на Чжуна и семью Мин. Я подожду, — Ли откидывается на спинку стула и смотрит на омегу. - Ты ведь и так их знаешь. Просто раз уж ты не веришь мне, может поверишь своему любимому, — альфа встает, поправляет пиджак и идет к двери. — У тебя время до понедельника. Потом я откажусь от твоей помощи и решу все по-своему. И все угрозы, поверь мне, я выполню. Чжуну меня не остановить, господин президент думает, что силовые структуры подчиняются ему. Но он ошибается. Приятного вечера, — бросает Ли и выходит в коридор. Стоит двери закрыться за альфой, как Юнги слезает со стула, идет переодеваться и едет к Чонгуку.
*Колумбийский галстук— вид насильственного умерщвления, при котором на горле жертвы делается глубокий разрез, и через образовавшееся отверстие наружу вытаскивается язык, создавая некое подобие галстука.
========== Your cockiness ==========
Troye Sivan - DKLA
***
Юнги не знает, что и как скажет Чонгуку. Не знает, стоит ли вообще говорить. Но одно омега знает точно — он не пойдет против Намджуна. Он не сможет. Пусть эта любовь больная и ненормальная, пусть альфа втоптал его в грязь, сломал привычный устой жизни, пусть он ему ничего не обещал и не предлагал — Юнги не предатель. Он не может подставить человека, которого любит, и пусть даже этот человек не отвечает взаимностью: Юнги Намджуна не предаст. Он честностью на честность отвечает, болью на боль и дальше по списку.
Омега приоткрывает окно в такси и пытается прикурить, выходит с трудом. У Юнги руки трясутся от мысли, что можно смотреть в глаза Намджуну с его меткой на теле, с теми эмоциями в его руках, и даже когда его рядом нет - врать ему, сливать что-то за его спиной. Это невозможно. Это не реальность Юнги. Он расплачивается за проезд и, еле передвигая ноги, словно на них повесили мешки с цементом, идет к подъезду друга. Чон открывает сразу. Юнги забывает, зачем приехал сразу, стоит увидеть бледное лицо Чона и темные круги под глазами. Мин еще с порога обеспокоено спрашивает, что случилось, и почему на нем нет лица. И Чонгук рассказывает. Делает наспех бутерброды и все рассказывает. Юнги на еду не смотрит, звенит ложкой в стакане с кофе и считает образовавшиеся на черной поверхности пузырьки.
— Я не знал, что столько людей погибло, — Юнги почему-то трудно дышать, он делает пару глубоких вдохов, но в легкие кислород будто не поступает.
— Восемь. Он убил восьмерых, — Чонгук взбирается ногами на стул и, обхватив их руками, смотрит на друга.
— Я не знал, что Техен такой жестокий, — бесцветным голосом говорит Мин.
— Он выполнял приказ Намджуна, — хмыкает Чон.
— Ты сейчас защищаешь Техена? — Юнги впервые за последние минуты поднимает взгляд на друга.
— А ты защищаешь Намджуна? — парирует Чонгук. Юнги нечем ответить. Он снова опускает голову и смотрит на стакан с так и не тронутым кофе.
— Я не знаю, кто из них большее чудовище… Кто настоящий монстр… — обреченно вздыхает Чон. — Но одно я знаю точно — я люблю это чудовище, и я пойду с ним до конца. Да, мне страшно. Я столько часов только и делаю, что думаю, но я не брошу своего альфу. Особенно после того, как он признался. Он любит меня, — горько улыбается Чон. — Представь, он сказал мне это.
Юнги проглатывает ком в горле, вымученно улыбается и умирает внутри. Кажется, Мин никогда не услышит эти три слова. От того, кого любит и к кому привязывается — точно. От этой мысли хочется вскрыться. Намджун четко дает понять, что чувств нет. Он это подчеркивает еще раз, говоря об аборте. Юнги сжимается, обхватывает ладонью лицо и пытается сопротивляться той горькой обиде, разъедающей внутренности. Он не хочет от него детей. Мин детей тоже не хочет. Но он вырос, думая что если двое любят друг друга, то они обязательно в какой-то момент будут хотеть и ребенка. Намджун не любит его. Все что он хочет — это секс. Но даже несмотря на все это, Мин не воспринимает предательство. Не понимает его и не видит ему оправданий.
— Останешься? — спрашивает Чонгук и вырывает Юнги из омута мыслей.
— Да… Нет… Я пойду, — Мин слишком резко встает и опрокидывает остывший кофе. Чонгук сразу бросается к рулону салфеток и машинально вытирает лужицы на столе.
— Ты просто так зашел? — не унимается Чон.
— Да… Я мимо проезжал, решил зайти, — Юнги хватает куртку со спинки стула и натягивает на себя.
— У тебя все нормально? — Чонгуку кажется, что он что-то упускает. Юнги какой-то потерянный, но что занимает его голову, друг не говорит.
— Да, правда. Не беспокойся, — Мин фальшиво улыбается и идет к двери.
«Не надо было идти к Чонгуку», — думает Мин уже дома, лежа на неразобранной постели. Сна ни в одном глазу, хотя на дворе уже второй час ночи. Голова омеги разрывается от мыслей, от всех «за» и «против», но придумать решение и как-то обойти эту сложную ситуацию - не выходит. Юнги ворочается, пару раз встает и идет курить, долго стоит у окна и смотрит на ночь. Но ничего не помогает. Просвета не видно. От своей беспомощности, от всего свалившегося на него за последние дни, хочется выть. Хочется пойти к нему, все рассказать и попросить помощи.
