Девушки уставились на разноцветные горсточки в витрине: розовые, желтые, голубые, покрытые шоколадом, в кокосовой обсыпке, с миндалем! Печенье, халва, нуга, пастила, мютаки, лукум, ойла, щербет, сливочные колбаски, пирожные с фруктами, козинаки, грильяж! От обилия сладостей у Евы закружилась голова.

– Надо прикинуть, – Эллис озадаченно осмотрела Еву.

– Что прикинуть? – Эллис всегда была падка на сладости. И как ей удавалось употреблять их в огромных количествах, оставаясь худышкой?! Свою фигуру Ева берегла: делала зарядку, питалась полезной пищей, не ужинала перед сном и отказывалась от сладкого. А Эллис то и дело прогуливалась с какой-нибудь конфетой, оставаясь тростиночкой с крепкими зубами. Видимо, хорошая наследственность.

– Уже прикинула. Дайте, пожалуйста, пару фунтов лукума! – Эллис обратилась к продавщице, указывая на нежно розовые параллелепипеды, обсыпанные сахарной пудрой. – Гранатового!

Продавщица старательно загребла рахат-лукум в бумажный пакет, взвесила и отдала излучающей огненное сияние девушке. Та расплатилась и с довольным видом обратилась к Еве.

– Будешь брать? – как будто Ева была покупателем, а Эллис продавцом.

– Нет, – сосредоточенно ответила Ева. – Пожалуй, обойдусь.

– Как хочешь, – Эллис искрометно огляделась и, удовлетворенная покупкой, вылетела из отдела, продолжая двигаться по направлению к цели.

Ева поторопилась догнать ее. Она буквально вылетела из-за двери, окунувшись в очередной поток человеческих тел. Все спешили, толкались и не смотрели, по чьим ногам ходили. Улыбаться прохожим, как это обычно делала Ева, ни при каких обстоятельствах не хотелось. Она просто пыталась догнать подругу, следуя за красным шлейфом развивающегося сарафана. На каблуках это было невероятно трудно, а еще какой-то недотепа толкнул Еву в бок. Она чуть не повалилась, в последний момент успев ухватиться за чье-то предплечье.

– Извините, – залившись краской, Ева отпрянула от незнакомца и обернулась. Но тот, кто толкнул ее, уже успел скрыться. Рукав синей толстовки мелькнул в просвете и тотчас исчез.

«Ну, куда так спешить?»

– Подожди! – настигнув подругу, Ева разозлилась. Ее распирало от ярости, потому что Эллис даже не запыхалась. А Ева вспотела и устала.

– Что? – Эллис не поняла причину гнева.

– Ты такая маленькая, и такая шустрая! Я не успеваю за тобой! – дышать получалось с трудом.

– Конечно, – с выражением тотального равнодушия Эллис окинула Еву взглядом, – ты ведь не нашла более удобной обуви для похода в магазин?

– В магазин! НЕ на спринт!

Как хотелось, чтобы подруга услышала ее, но Эллис отмахнулась, сверкнув белоснежной улыбкой, и продолжила путь. Все равно пришлось бежать, чтобы не потерять ее из вида. Конечно, Ева не заблудилась бы и нашла дорогу до павильона. Там бы и настигла Эллис, но ведь они договорились встретиться у эскалатора, а не там! Вместе собирались гулять, расслабляться. Зачем бегать?

До заветного магазина оставалось всего несколько поворотов, и, ничуть не сбавив темпа, Эллис шагала впереди с гордо поднятой головой. Ева еле поспевала за ней. Кстати, сказать, Эллис была единственной в окружении Евы, кто отличался необузданностью и несдерживаемой эмоциональностью в сравнении со всеми остальными скромными, интеллигентными и рассудительными знакомыми. Она умела быть разной, не боялась проявить себя с любой стороны, как с хорошей, так и с плохой. Но всегда оставалась собой. Еве нравились ее честность и простодушие. Неординарность привлекала Еву, как и случайных прохожих. Впрочем, она никогда по-настоящему не задумывалась, почему сдружилась с чудаковатой и взбалмошной девчонкой. Главное, что рядом с ней Ева могла отвлечься от выходок брата, уделив время самой себе. Жаль только мама осталась дома. Ева приглашала ее присоединиться к прогулке, но она отказалась. После разговора с Джастином она сильно расстроилась. Обвинила себя в неумелости. От ее беспомощного вида у Евы слезы наворачивались на глаза. Целый день мама просидела дома, никуда не выходя. Только вечером, когда вернулся отец, она встретила его в гостиной, но затем вернулась в библиотеку. Еве было невероятно стыдно, что она прервала беседу с сыном, да еще накричала на маму. Но она хотела помочь, она видела, что мама не в силах давить на сына, заставлять его, и это огорчало. По мнению Евы, Джастин нуждался в твердой руке воспитателя. А мама расклеивалась от одной только мысли о том, чтобы принудить Джастина хоть к чему-нибудь.

Устав от бега, Ева погрустнела. На секунду ей показалось, что на пути к обувному расставили кучу ловушек, которые могла преодолеть только Эллис. Но вдруг девушка резко затормозила и уставилась куда-то вдаль. Ева не заметила этого, борясь с калейдоскопом прыгающих в голове мыслей. Перед глазами мелькали наряды, нуждающиеся в красивой паре обуви. Ева заранее знала, чего хотела купить. Она спешила за прытким шагом подруги, минуя павильоны и отражаясь в тысячи стекол. Ее волосы блестели золотом, глаза светились от предвкушения. Как обычно, завтра центр закроется на выходной, поэтому сегодня в нем невероятное количество людей! Единственный день, когда большая часть города может забыть про свои офисы и окунуться в атмосферу покупок. Перескакивая с мысли на мысль, от мамы и Джастина к выбору туфель, Ева таки догнала подругу. Но Эллис вдруг перегородила ей путь, удержав рукой на месте. Она указала в сторону заветного отдела. Внезапная остановка оборвала рассуждения Евы, и она замерла от неожиданности.

– Что там? – спросила она.

– Ты что не видишь? – сурово отозвалась подруга.

– Не вижу, что?

Ева вглядывалась в дверной проем, декорированный искусственными листьями, но ничего не могла разглядеть из-за мелькающих перед носом людей. Она раздраженно подтолкнула Эллис, но потом заметила склонившуюся у входа фигуру.

Сначала Ева подумала, что кому-то из покупателей стало плохо, но никто не обращал внимания на согнувшегося человека. Обувной отдел был последним по коридору, обувь в нем продавали дорогую, и желающих просто так потолпиться в отделе никогда не было. Прохожие не замечали его или игнорировали. Но если бы человеку было действительно плохо, разве не нашелся хоть кто-нибудь, кто бы помог? Продавец, например. Где продавец? Видимо, Еве показалось. И это не кто-то, кому плохо, а странный манекен. Интересно, что он изображал?

– Кровь! – выпалила Эллис. – Я за милю учую! В анатомичке много такого… – самодовольно объяснила она.

– Что? – Ева испугалась. Она еще раз осмотрела вход в обувной отдел, и только тогда поняла, о чем говорила подруга.

Люди иступлено пятились назад, сбившись в толпу. Испуганные туристы, спотыкаясь, ломились обратно к выходу. Как только они очистили коридор возле бутика, Ева узнала в странной фигуре продавца.

– Это Карл! – в ужасе прошептала она.

Мужчина повис на металлодетекторе, обхватив себя за живот. На белоснежной рубашке, словно акварель на мокром холсте, растеклось пятно. Шокированная увиденным, Ева сделала шаг назад, но уперлась в Эллис.

– Почему он в крови?! – требуя ответа, Ева повернулась к подруге.

– Пойдем, посмотрим, – не растерявшись, предложила Эллис. Она протянула пакет с лукумом Еве и поспешила вперед.

Ева смутилась и нахмурила брови, принимая бумажный пакет из рук подруги. Ей вовсе не хотелось смотреть на кровь. Тем более на человека, истекающего кровью! На сколько Ева могла знать, зрелище не из приятных. Но ведь нужно помочь!

В голове вновь закружились мысли. Очень хотелось, чтобы все это просто померещилось. Но люди разбежались, а Эллис так настойчиво подходила к человеку. Вдруг мужчина отпустил металлодетектор. И он обязательно упал бы, если бы Эллис его не подхватила. Слабая на вид, она аккуратно усадила на пол взрослого мужчину без чьей-либо помощи.

Ева подбежала, вытаращив глаза. Действительно, человек был ранен, он истекал кровью.

– Карл, – Ева присела на корточки, обхватив обеими руками завернутый край пакета.

Карл растеряно оглядел девушек, силясь что-то сказать, но не смог.