В очередной раз в глазах Джастина люди обернулись злыми и жестокими, не способными принять. Даже необычная девушка, коварная цыганка, притворившаяся дружелюбной и интригующей, одурачила Джастина, подставив под удар.

Остаток лета прошел для Джастина как в тумане. Хотелось верить, что мама никогда вновь не решиться испытать судьбу и не повторит ссылку. Она наверняка рассчитывала на другой исход. Но Джастин не изменился, разве что решил никого больше не впускать в свой нестабильный мир.

До сих пор Джастин старался справляться со своими проблемами, и ему казалось, что у него это получалось. Летние каникулы все поставили под сомнение. Когда тяготы прошлого почти покинули его, обрушилось новое разочарование. Окружающие оказались бесчестны, родные навязчивы. Уверенность в самом себе заметно уменьшилась. Но мучительней всего было обнаружить, что мама не находила себе места. Отстраненность в поведении и синяки на теле сына вынудили ее сдаться. Она приготовилась капитулировать, лишь бы Джастин почувствовал себя лучше.

Наблюдая за тем, как мать терзает себя переживаниями, ради нее он решил хотя бы закончить школу. И это единственное, что он счел достойным результатом поездки в деревню.

И хотя Джастину подарили удивительный «пендаль от жизни» и кучу эмоций всего за несколько дней, он быстро избавился от ненужных воспоминаний, с сожалением признав, что не смог откинуть другие мысли.

С этим он вошел в новый этап своей жизни, все еще не отпуская прошлое, и не желая принимать будущее.

Вернувшись в город, Джастин быстро растратил ощущение свободы. Оно ушло вместе с синяками. Им вновь завладела скованность, уныние насквозь пропитало мысли, в душе завелась хандра. Он лишь стал чуть более внимательным к сестре и матери, стараясь лишний раз не волновать их, но изменять привычный ход событий не собирался. Все также, бесцельно существуя, он перестал надеяться, что перемены смогут произойти с ним в городе, где множество людей ненавидели его. Да и за его пределами, как Джастин убедился, вероятность тоже была мала.

Из-за этого в семье Свуит дни переходили один в другой, оставляя за собой тяжелый шлейф из каких-то сомнений и недомолвок. Мать умолкла, а Ева вновь принялась отчитывать брата. Она устала от его глупости и упрямства, и никак не хотела мириться с выбранным им образом жизни.

Сама же она была примерной дочкой и отличной ученицей женского колледжа, была послушна и очаровательна, нежна, скромна и добродушна. Хотя, порой, и забывала об этом, общаясь с братом.

Ева ценила все, что происходило с ней, и трепетно относилась к этому. Она стремилась быть такой же важной и значимой как отец, такой же светлой и нежной как мать и быть особенной, неповторимой.

Круг ее общения составляли люди исключительно приятные и образованные, знающие толк в светской жизни, моде, делах политики и, конечно, умеющие отдыхать. Ева тоже умела отдыхать. И один из ее любимых способов релаксации заключался в шопинге. Поход по магазинам за очередной парой обуви лучше всего отвлекал от повседневных тягот. Ее «церемония покупок» отличалась элегантностью и шармом, исключая помешанность. И, хотя, полки ломились от невиданного количества туфель, от одержимости ее сдерживало воспитание.

Долгожданный субботний день Ева решила отметить прогулкой в любимом торговом комплексе. Стояла теплая погода, и птицы пели, радуясь солнцу. Ева была спокойна, и полна надежд получить положительные эмоции от предстоящих покупок. Хотя что-то все же мешало полностью расслабиться и забыться, какая-то грустная нотка сидела глубоко в душе. Джастин? Думать о нем не хотелось!

Вместо этого, Ева нарочно задерживала взгляд на сидящих напротив нее незнакомцев. Все выглядели так по-разному! Женщина в элегантном бардовом плаще с длинным зонтом-тростью увлеченно читала книжку, мужчина в черном костюме с небрежно расстегнутой верхней пуговицей нахально заглядывал ей через плечо. Напротив окна стоял пожилой мужчина в вязаном свитере и клетчатой кепи. Ева представила, что дома его ожидала милая старушка-жена с фартуком поверх платья и маленькая собачка с длинными ушами и лохматыми лапками. Облокотившись на поручень, возле выхода из салона автобуса стоял молодой человек в широких штанах цвета хаки. Казалось, он мирно изучал город, рассматривая что-то сквозь окно. Лицо такое спокойное и юное. Ева невольно вспомнила о брате, который вряд ли стал бы без дела стоять в общественном транспорте. Скорее, он предпочел бы гнать по улице на своем скейте или велосипеде. Как он его называл? Bmx?

Ева захлопала ресницами, разгоняя мысли. Как только автобус подъехал к остановке, она незамедлительно вышла. В тоже мгновение она словно окунулась в неумолкающий океан звуков. Машины гудели, сворачивая на парковку, люди вокруг разговаривали на непонятных языках. На переходе свистнул полицейский, предупреждая об опасности перехода на красный свет. Перед глазами зарябило от обилия красок и количества народа. Люди бегали, как на предпраздничной распродаже. Словно вот-вот наступит рождество, а никто еще не купил подарки. Невероятно мощный поток пронес Еву мимо церкви, выпихнув прямо на площадь. Здесь тоже было полным-полно народа. Ева еле успевала уворачиваться от постоянных тычков и пинков. Ее притесняли, передвигая в общем потоке к переходу из прозрачных павильонов. Не успела она опомниться, как уже стояла напротив статуи огромного быка, главного символа торгового комплекса. Беспорядок, творившийся в «Буллринг», сбил Еву с толку. Она с трудом собралась с мыслями, чтобы определить, в каком направлении нужно двигаться. Казалось, что все туристы мира съехались сюда, чтобы позлить ее. Но нет! Никто не сможет помешать ей провести свой выходной в приятной расслабленности и покое. Даже толпа! Она твердо решила избавиться от напряжения, вызванного очередной ссорой с братом. Как он мог не понимать, что за него все волновались? Как он мог продолжать вести себя эгоистично после всего, что она для него сделала? Как мог изводить маму, прогуливать школу, пропадать по ночам неизвестно где?..

Ева покачала головой, выбросив назойливые мысли. Убедившись в собственной непоколебимости, она глубоко вдохнула. Воздух приятным теплом проник в легкие. Солнечные лучи ласково коснулись бархатной кожи. Невольно улыбнувшись, Ева взбодрилась. Голоса глухим звоном разлились в пространстве, перестав ее тревожить. И миг спустя настроение улучшилось. Ева выпрямила плечи, улыбнулась еще шире и устремилась навстречу долгожданному шопингу. Неспешно прогуливаясь вдоль завораживающих взгляд витрин, Ева рассматривала необычные фасоны платьев, юбок и яркие цветные брюки. Продвигаясь все дальше, она с трудом заставляла себя идти. Но задерживаться за покупками было попросту неприлично, потому что на втором этаже комплекса ее ожидала подруга.

Ева старалась двигаться как можно быстрее. Она уже зашла внутрь, но все же тонкое золотое плетение кулона зацепило и заставило притормозить. Ева прикусила губу, разглядывая узор.

«Я же не ношу подвески», – она тщетно пыталась убедить себя идти дальше.

– Что-нибудь приглянулось?

Ева вздрогнула, неожиданно услышав за спиной бархатный голос, прозвучавший так ласково, будто обращенный к любимой женщине. Но голос точно адресовался ей, потому что только Ева не решалась зайти в отдел. Оставаясь единственно покупательницей, прилипшей взглядом к витрине снаружи, она почувствовала себя озадаченно. Даже не соизволив посмотреть на говорившего, она отрицательно покачала головой и сделала шаг в сторону, собравшись уходить. Но некто бережно обхватил ее за локоть.

Ева обернулась, обнаружив перед собой высокого юношу. Юноша скромно улыбнулся и опустил руку.

– А, – Ева мгновенно узнала в стоящем перед ней молодом человеке давнего знакомого, на вид никак не изменившегося за несколько лет. – Дэвид.

Как ласково он к ней обратился. Ева расплылась в улыбке, но сразу вспомнила, что Дэвид никогда ей не нравился. Дэвид еще раз улыбнулся.