========== Часть 1 ==========
Голова гудела, будто мозг вынули. Стройное тело прижималось к торсу, что вполне нормально, ибо на моей “полуторке” вдвоем по-другому спать не получится. Блин, где ж я ее зацепил? А-а, неважно…
Нет, блять, очень важно! Да, этому темноволосому чуду на вид лет восемнадцать, но девчонки и в четырнадцать ухитряются так выглядеть.
— Сколько тебе лет? — Я потряс ее за плечи.
— От’тань…
— Лет сколько?! — Уже рыкнул я.
Девчонка открыла глаза, изумленно-испуганно воззрилась на меня и пролепетала:
— Семнадцать…
В таком состоянии не врут, так что я со спокойной совестью отправился курить на балкон, застегнув болтающиеся на бедрах джинсы. Шестнадцать есть, значит, под суд не пойду, и то радует… И тут я похолодел.
Последние года два мои половые связи, пусть и весьма беспорядочные, проходят исключительно в одном публичном доме, где всегда спокойно, никто никому не мешает. А главное — там всегда есть средства защиты. И потому их у меня дома нет давно.
Не докурив, я раздавил сигарету в пепельнице и отправился искать лохматое чудо. Оно принимало душ, поэтому я занялся завтраком. Эх, ну ведь зарекся еще раз жениться!
Девушка прошла в спальню, я — за ней. Усадил на кровать, сел рядом.
— На вопросы отвечай быстро и не задумываясь. После месячных и до меня у тебя кто-нибудь был? — Была бы девственницей — визг-писк бы после пробуждения устроила. Брюнетка робко качнула головой, краснея. — Противозачаточные принимаешь? — Снова отрицание. Горестно застонав, я схватился за голову. — Проклятье дома Баскервилей… — Вскочив, я вытряс из кармана валявшейся на полу кожанки визитку, протянул девчонке: — Забеременеешь — звони, буду с твоими родичами улаживать все. Пошли завтракать. — Уже за кухонным столом я стиснул зубы до скрипа: — Вот же как снег на голову…
========== Часть 2 ==========
И почему я даже не удивился, когда она позвонила мне и дрожащим от слез голосом сообщила, что беременна? Я спросил адрес, собрался, купил цветы, кольцо, конфеты и поехал знакомиться с родителями будущей жены, предварительно тщательно избавившись от запаха табачного дыма на себе и в машине.
Можно было поступить проще — получасовая операция, денек реабилитации и все. Но это не в моих принципах, да и жизнь возможными осложнениями девочке портить не хочется. Я всегда придерживался высказывания моего отца, меткого такого, замечательного. “Не готов воспитывать и содержать ребенка — держи свои штаны застегнутыми”. М-да, не удержал…
Черт, зря я надел черную рубашку, я ж и так староват для нее, а так еще и строго выгляжу. Замечательной мы парой будем, черт меня дери во все… Кхм, ладно.
Когда я пришел, рыдающая девушка была дома одна.
— Как тебя зовут? — Я стянул ботинки.
— А-аня…
— Так вот, дорогая моя Аннушка, извещаю тебя, что мы уже полгода вместе и нежно друг друга любим, а ребеночек нам только в радость. — Она уставилась на меня покрасневшими глазами. — Да-да, любимая, ты же не хочешь сказать родителям, что не помнишь, как оказалась в моей постели. — Я подмигнул, вешая куртку на крючок. — Когда у тебя день рождения?
— Третьего м-мая, а что?
— Прекрасно. — Не надо объяснять отсутствие подарка, зашибись. — Меня, кстати, Кирилл зовут. Иди умойся, щас все уладим.
Через полчаса пришли родители. И я ненавязчиво так разливался соловьем — мы так друг друга любим, вот прям завтра пойдем заявление в ЗАГС подавать, тем более, ее совершеннолетие всего через два месяца и прочие пустые слова.
Невесту свою я в тот же вечер забрал жить к себе, а то устроят после моего ухода скандал, она разнервничается, и пострадает ни в чем не повинный малыш.
— Значит, слушай меня. — Я поставил ее сумку с вещами на первое время у шкафа, начал расстегивать рубашку. — Тяжести не таскать, школу не хилять, узнаю, что куришь — вообще морально изничтожу, — да-да, я умею, не надо так на меня смотреть, — деньги для тебя всегда будут лежать в верхнем ящике комода в прихожей. Я с восьми до восьми на работе, могу и позже вернуться, звони в любое время.
— Да нужен ты мне сто лет! — Фыркнула и отвернулась.
— В принципе, такое твое отношение ко мне меня устраивает, — я ухмыльнулся и с пижамными штанами на плече отправился к ванной, — но за такое отношение к нашему ребенку я тебя покараю! — Пришлось повысить голос, чтобы она меня услышала.
— Твоему ребенку. — Ворчливо поправила она меня, тихо, но я услышал.
— Еще раз, — я навис над ней, заставив съежиться, — я такое услышу — будешь одна его воспитывать, чтобы осознала, что он и твой тоже, ясно?
Аня дергано кивнула, пряча взгляд. Я же сменил устрашающее выражение лица на умиротворенное и спокойно направился в душ.
Стоя под теплыми струями, я размышлял. Говорят, у них, у женщин, срабатывает инстинкт и свою ляльку они любят. А если нет? Как мне тогда на нее воздействовать? Или, как родит, развестись и ребенка отсудить? Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления…
Я уже валялся в постели, играя в телефон, когда невестушка моя драгоценная улеглась рядом спиной ко мне. Я сразу отложил телефон и легонько приобнял ее за талию.
— Шел бы ты на диван, а? — Мою руку стряхнули.
— Лежи смирно! — Рыкнул я, уже настойчивей притягивая стройное тело к себе.
Обиженно поворчав, девчонка задремала.
Я всегда придерживался мнения, что в теплых объятиях, пусть даже и неприятного человека, лучше спится. Организм осознает защищенность и расслабляется, сбрасывает накопившееся за день напряжение. А этой девочке такой релакс необходим. Надо еще ей вместо чая пустырник на ночь заваривать.
Улыбнувшись тому, какой же я заботливый, оказывается, муж и отец, я провалился в глубокий сон.
========== Часть 3 ==========
Я приехал домой уставший и голодный. Сегодня было так много дел, что я не смог даже двадцати минут выкроить на обед — мотался по всему городу, как угорелый. Ага, конечно, ждет меня дома ужин…
— Где ты? — Зажав телефон между плечом и ухом, я уже чистил себе сосиски.
— Гуляю. — Дерзко и безаппеляционно.
— В десять вечера?
— И что? — Фыркнула.
— Так, живо домой!
— Но!..
— Я сказал, ЖИВО!
Ишь, чё удумала, зараза! Таскает моего ребенка по улицам допоздна! Пусть только попробует ослушаться…
Спустя двадцать минут, когда я уже допивал чай, хлопнула входная дверь.
— И как это понимать? — Она уперла руки в боки.
— Это мой текст! — Я вскочил и оперся ладонями на стол. — Как это понимать? Шляешься хрен знает где! С сегодняшнего дня ты гуляешь до восьми, и никаких “но”! В восемь ноль пять тебя нет дома — ты в розыске, поняла?
Фыркнув, девушка закрылась в спальне, а я опустился обратно на стул. Вот же дуреха, это для ее же блага, ведь того ублюдка так и не поймали. А Аня как раз подходит под его “критерии” — вступила в интимную связь с мужчиной до восемнадцати, да еще и забеременела. Для меня она стала бы просто еще одной цифрой в статистике, если бы в ней не рос мой ребенок. Да даже эта малолетняя стервоза не заслуживает такой смерти. Ее заслуживает только он, тот, кого следаки нашего района называют просто и ласково — Ублюдок.
Из кабинета раздался истошный короткий взвизг. Я сразу ломанулся туда.
Эта дурища залезла в папку, где материалы по делу Ублюдка! Проклятье…
— Зачем ты туда полезла? — Я закрыл окно с фотографией тела и обнял дрожащую девушку.
— Б-браузер… — Лязгнула зубами она. — П-промазала…
Ну да, папка эта слева от иконки браузера… Боже, ну за что мне это?
Я отнес ее на кухню, достал успокоительное, вычитал в инструкции, можно ли его принимать беременным. Аня без вопросов проглотила две капсулы, вытерла слезы.
— К-кто это была? — Она уставилась на меня так, будто то месиво на экране было делом моих рук.
— Самая первая жертва местного маньяка. — Только я заговорил об этом, сразу жутко захотелось курить. — Я тогда работал следователем, а это была жена моего напарника. Он до сих пор это расследует. Не лазь больше туда, ладно?
