Баронесса!
Платье уже иное, светло-желтое, покороче и попроще. И сумочка другая, платью в цвет. Шапочка исчезла, зато в волосах появилась нитка-диадема, белые камни на белом металле.
Мундштук тот же, полуметровый. Как и выражение лица.
– У вас странный вид, господа! – Тонкие брови еле заметно дрогнули. – Надеюсь, ничего критического? Нет? Тогда могу я попросить список вчерашних и сегодняшних покупок?
Хинтерштойсер напрягся. Давай, Тони, давай! Просто и ясно: «Нет!» Если надо, то «Нет, нет и нет!» А там и он подключится.
– Ингрид! Вы нас, конечно, извините…
Андреас чуть не застонал. Тони, Тони, не время для дипломатии! Ты же не фон Нейрат!..[57]
– Вы – хорошая девушка. Замечательная и очень красивая! Но…
– Ясно! – Баронесса поджала губы, взглянула брезгливо. – Мужской шовинистический бунт. Стоило оставить вас одних, и вы тут же сговорились. Что там на повестке дня? Не умываться, не бриться и не менять носки? А «замечательную» и особенно «очень красивую», Антониус, я вам еще припомню, обещаю.
Еще не поздно было дать отпор зарвавшейся гордячке, но секунды текли, Курц почему-то молчал, северное небо в глазах баронессы затягивалось тяжелым льдом. Андреас вдохнул, выдохнул…
Гори они огнем, все планы!
– Послушайте, Ингрид! Не знаю, хорошая вы или нет, мы с вами на танцы не ходили. Но вы – человек. Настоящий! Никто нам не помог, вы помогли! И с деньгами, и что сюда приехали. И каски эти… Вдруг и в самом деле сгодятся? Спасибо! А сейчас помогите нам еще раз…
– …Перестаньте мешать и убирайтесь отсюда к дьяволу!
Девушка отвернулась, провела кулачком по глазам и внезапно всхлипнула. Негромкий стук – мундштук ударился об асфальт. Курц рванулся вперед, но Андреас схватил его за руку.
– Ингрид, не надо! – выдохнул. – После Эйгера, если живы будем, делайте с нами, чего захотите, хоть манной кашей кормите три раза в день. Я согласен! Но сейчас… Понимаете, мы вроде пуль, которые из ствола уже вылетели…
Баронесса, не оборачиваясь, кивнула, нащупала сумочку. Негромко щелкнул замок.
– Перешли на военный язык, Андреас? Что ж, значит, настало время для тяжелой артиллерии.
Бумаги, вчетверо сложенные. Одна, другая, третья. Ингрид взвесила их на ладони, ударила сухим тяжелым взглядом.
– Наверно, следовало с этого начать, господа. Но мне, человеку наивному, казалось, что я ничего особенного не прошу. Только одно – дать возможность вам помогать…
Курц попытался что-то сказать, но девушка мотнула головой.
– Молчите, Антониус. Я на вас очень зла. Нельзя лгать в глаза! Сказали бы просто: «сопливая девчонка». Но дело сейчас не во мне… Деньги, которые я вам прислала, собраны в трех странах – в США, во Франции и у нас, в Германии. Там не триста марок, гораздо больше. В воинскую часть об этом писать было нельзя. Сами видите, какое сейчас время! Поэтому попросили меня, ничем не замечательную сопливую девчонку. Да что я рассказываю, читайте!.. Это списки тех, кто внес деньги, и в каждом, обратите внимание, упомянуты мои полномочия, как полноправного представителя ваших друзей. Берите!..
Андреас промешкал – и бумагу ему сунули в руку.
…Сверху заголовок – большие черные буквы, в самом низу – синие печати, между ними – фамилии и цифры. Английский язык Хинтерштойсер знал с пятого на десятое, но имена разобрать конечно же смог. И сразу же стало жарко. Дэвид Росс Брауэр, герой Высокой Сьерры, Вильям Бланшард, покоритель скал в Йосемити, Лестер Герман, физик-альпинист… Джон Гилл оказался пятым. Всего же – двенадцать фамилий. Андреас хотел уже отдать документ, но не удержался – посмотрел на последний абзац. Вчитался. Когда же смог оторвать взгляд, то из жара его кинуло в холод.
Он и она, Ингрид и Курц. Рядом, считай, нос к носу. Он что-то говорит – негромко, чуть ли не шепотом, она слушает, кусает губы.
…Тяжелая каменная кромка карниза беззвучно оторвалась от стены, неровные острые обломки врезались в податливый теплый воздух…
Андреас кашлянул. Не помогло. Кашлянул погромче.
– Вы там еще долго? Список правильный, и ребята правильные. Одного я не понял. Вы, Ингрид, сказали, будто вы представитель. А здесь написано, что глава какого-то международного комитета и председатель фонда. Это у меня английский неправильный?
Подумал – и поднял с асфальта мундштук, раз Тони не догадался.
– Не важно!
Баронесса отстранилась, поправила диадему. В глазах вновь – холодное северное небо.
– Вас не переделать, господа. Меня тоже. Но договориться мы все-таки должны.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
