Я присела на корточки, без опасения резко стать старше ласково перебрала волосы на его затылке. До двадцати лет темпоральный дар не работает, даже обратный. Совсем не изменился, только черты лица стали немного острее, будто он физически страдал. Да за столько лет разве можно не пережить страдания?

— Привет, щеночек, — улыбнулась я, когда он поднял взгляд.

— Моя госпожа, — прошептал парень, все так же влажно, преданно и с восхищением глядя на меня, как тысячи лет назад, — моя госпожа…

— Вставай, — я выпрямилась, он торопливо вскочил, — нам о многом нужно поговорить, да?

— Х-хотите куда-нибудь пойти? — сипло предложил брюнет, не отводя от меня глаз.

— Пойдем, — согласилась я, — где ты живешь? — мне показали на соседний дом, так что я кивнула и направилась туда. Вада, как раньше, пристроился сзади, но я обернулась на ходу и взмахнула ладонью: — Иди рядом.

У едва не спотыкающегося о собственные ноги оборотня на лице было написано, что он не может поверить в мое возвращение.

Мне было довольно неловко. Такая долгая жизнь — мучение, в этом нет сомнений. А он еще и ждал, плюс ко всему. Бедняжка, как же тяжело ему пришлось…

— Ну… — уже в лифте смущенно начала я. — Как ты жил?

— Через двести лет после вашей с-смерти началась война, — торопливо забормотал оборотень, будто сто раз прокручивал в голове, что скажет, если я спрошу, — королевство было уничтожено, я жил в л-лесу. Потом сюда опять пришли люди, уже славяне, но я старался к ним не в-выходить, потому что не знал их язык. Когда здесь появился город, пришлось учиться. Я каждый день приходил сюда, а когда тут построили дома, купил квартиру, — поспешно отомкнув дверь, Вада склонил голову, пропуская меня, — простите, госпожа, тут недостаточно роскошно и…

— Все хорошо, — с трудом выдавила я, расстегивая куртку.

Но все же не смогла сдержать слезы. Бедный мальчик столько лет жил один в лесу, столько лет ждал, верил и ждал, а я даже родиться не могла!

— Госпожа? — запаниковал полукровка, хотел меня коснуться и все же отдернул руки. — Простите, госпожа, простите меня, я…

Уткнувшись лицом ему в грудь, я всхлипнула:

— Ты такой дурак!

Зачем, зачем нужно было так долго ждать меня, мучиться, зачем? Я не понимаю, ну почему нельзя было дать ни в чем не виноватому мальчику умереть, почему у меня такие жестокие братья? Ненавижу их, козлов!

Осторожно, очень аккуратно обескураженный Вада погладил меня по плечу. Все такой же, как будто и правда последний раз касался меня вчера, а не вечность назад. И пахнет все так же, и на ощупь такой же. Бедняжка мой, ну за что тебе такие мучения…

— Знаешь, — шмыгнув носом, я подняла голову, чтобы он мог меня “услышать”, — я хочу немножко поощрить тебя за ожидание.

— Вы не обязаны, — смутился брюнет, отводя взгляд, — это ведь мой долг.

Я буду распоследней свиньей, если не проведу с ним хотя бы эту жизнь, так что могу позволить кое-какие вольности.

— Ну вот, за хорошее исполнение долга я разрешаю тебе прикасаться ко мне, как захочешь и когда захочешь, — слабо улыбнулась я.

— П-правда? — заикнулся Вада.

Я кивнула и охнула, когда меня с чудовищной силой обняли, отрывая от пола. Впечатав меня в стену, оборотень вжался носом мне в шею и шумно обнюхал, нещадно стискивая талию и грудную клетку. Я вцепилась ему в шею, крепко сжимая зубы, чтобы не застонать от боли, зажмурилась. Эта боль ничто по сравнению с тем, что пришлось пережить ему, так что он заслужил свои законные объятия.

К счастью, ничего не хрустело. Утолив свой жадный порыв, оборотень отшатнулся, едва не уронив меня.

— Простите, госпожа, простите, я не должен был так сильно… — залепетал он, пряча провинившиеся руки за спину.

— Все хорошо, — придерживаясь за стену, я как можно естественнее улыбнулась, — я ведь разрешила.

— И мне дальше можно будет вас обнимать? — с надеждой и плохо скрытым восторгом уточнил парень.

Я хотела было сказать что-то вроде “только не так сильно”, но просто кивнула. Этот сверх меры преданный мальчик заслуживает даже сожрать меня без соли. Хотя не такой он уже и мальчик…

— Как насчет завтрака? — перевела я болезненную тему. — Я бы хотела какую-нибудь пиццу, а ты?

— Я закажу, — проигнорировал мой вопрос, вот же мелочь… — какую вы хотите?

— Выбери сам, — махнув ладонью, я присела, развязывая шнурки, пока оборотень торопливо тыкал пальцами в телефон.

Я прошла в приоткрытую дверь и оказалась в небольшой и довольно уютной гостиной. Стены обшиты гладким темным деревом, пара книжных шкафов, небольшой диванчик, кресло, массивный письменный стол. На низком стеклянном столике у дивана лежала заложенная закладкой книга. В целом, вся обстановка немало напоминала мою библиотеку, что было приятным открытием.

Вада явно не знал, куда себя деть, так что я присела на диван и легонько похлопала по своему бедру. Опустившись на колени и прижавшись скулой к моей ноге, щеночек так счастливо вздохнул и так умиротворенно прикрыл глаза, что я снова едва не разревелась. Бедный, так долго ждал, так долго… Угораздило же ко мне попасть, да еще и привязаться, бедный…

— Где меня похоронили? — поинтересовалась я, предварительно потеребив кончик его носа, чтобы обратил на меня внимание.

— Я не знаю, госпожа, простите, — смутился парень, — на следующий день после вашей… Смерти, — он сглотнул и аккуратно положил ладонь мне на икру, видимо, чтобы убедиться, что я правда здесь, с ним, — прибыла княгиня Малон, хотела забрать меня, — вот как, вот почему я так резко слегла, да еще и Вада со своим чутьем унюхал, что проблема где-то у меня в животе. Отравила меня, подлюка, — поэтому я сбежал ненадолго, простите.

— Не хотел быть ее рабом? — улыбнулась я, давая понять, что не злюсь.

— Нет, просто она увезла бы меня так далеко от вашего дома, а я должен был ждать, — смущенно опустил ресницы брюнет.

Неужели его правда не волнует, что всякие дамочки, включая меня, используют его как постельную игрушку?

Я не стала больше его беспокоить, просто гладила по голове. Кажется, намучившийся за столькие годы парень только и ждал возможности вырубиться у меня на колене. Правда, когда у него завибрировал телефон, он аж подскочил. Дикими глазами уставился на меня, как на чудо-юдо, и быстро успокоился. Я бы, наверное, на его месте боялась, что мне приснилось.

Когда ходивший открывать дверь оборотень вернулся с пятью коробками пиццы, я изумленно приподняла брови.

— Я думал, будет хорошо, если бы вы смогли выбрать ту, которая больше понравится, госпожа, — застенчиво потупился Вада.

Мой маленький милый щеночек совсем не изменился…

========== Часть 10 ==========

Объевшись по самое “не могу” принципиально новым для меня блюдом, я познала все прелести владения рабом. Меня отнесли в кровать, накрыли одеялом, задернули шторы. Похлопав ладонью по матрасу у себя за спиной, я пригласила оборотня лечь рядом. После плотного приема пищи меня всегда клонит в сон, так что я очень быстро заснула в его руках.

Разбудил меня писк телефона. Нужно будет еще привыкнуть к этому противному звуку, или отключить его, а то уже надоел. Только вспомнить бы, как это делается… Хотя можно спросить Ваду.

Открыв глаза, я улыбнулась. Парень тепло и бесшумно дышал мне в шею, мягко обнимая за талию одной рукой. Другая лежала на подушке ладонью вверх, прямо рядом с моим лицом. Осторожно, чтобы не разбудить, я подняла руку и кончиками пальцев коснулась длинного шрама поперек ладони. Вада дернулся, просыпаясь, глубоко вздохнул, чуть пошевелился. Как бы я хотела все изменить, все это исправить, чтобы он не был один так невыносимо долго. Как можно было не сойти с ума за века в одиночестве и с постоянным ожиданием? Как мне отблагодарить его, как сполна отплатить за это бесконечное мучение? Прикрыв глаза, я сплела свои пальцы с его, ощущая, как он сжимает мою руку в ответ, как прижимается чуть ближе, зарываясь носом в волосы. Мой бедный щеночек…