Тимур приехал на защиту, отпуск взял. Сидел в зале, переживал за нее. А чего за нее переживать было? Защитилась на отлично. А как иначе? Иначе она и не смогла бы.

И все - прощай учеба, начинайся новая жизнь, начинайся сбывшаяся мечта - служба доктора, нелегкая, непростая, заполненная борьбой с человеческими недугами, как физическими, так и нравственными. Именно это Вапа говорила на трибуне университета от имени студенчества в день вручения дипломов. Так она и думала. Она была, как ей казалось, всегда искренна, не было у нее этих тайн внутри, все свое она поднимала наверх, на глаза людям, и творила добро. От таких мыслей у Вапы навернулись слезы на глаза, и закончила она немного рыдающим голосом. И началось: в зале подхватили, девчонки утирали слезы, шмыгали носами, некоторые дурехи зарыдали. Вапа даже испугалась, что ей припишут слюнтяйство, неуместное в наше вечно непростое время, требующее постоянной собранности и бдительности. Но вышло неплохо - после нее выступил декан и сказал, что это приятно и нормально, что радость от начала трудовой жизни рождается через грусть расставания с университетом и друзьями, с городом революции Ленинградом. Вапа как всегда все сделала очень к месту, талант у нее такой был, что ли.

Собрали с Тимуром нехитрый Вапин скарб и отправились в Челябинск. Это было то место, в котором Вапа когда-то споткнулась в самом начале пути к своей мечте, когда она думала, как ей быть при ее мизерных возможностях: прощаться с мечтой или терпеть и стремиться. Она не сдалась, и спустя восемь лет возвращалась победительницей. Челябинск ждал ее присмиревший и грустный, как ей грезилось в ночном вагоне. Она глядела на него откуда-то сверху, а он покорно раскинулся, как ластящаяся нашкодившая собака, припавшая к ногам и метущая туда-сюда хвостом пол. Вапа вспоминала челябинский мед, общагу, тогдашнюю абитуру и улыбалась про себя. Не дрейфь, Челябинск. Мы и сами до высот поднимемся, и тебя до себя поднимем, помнить зла твоего не будем.

Не без замирания сердца Вапа шагнула с поезда на челябинский серый перрон - и канула с головой в трудовые будни...

Семейную общагу у Тимуру обещали через полгода, пришлось поселиться в общаге медицинского управления, с двумя молоденькими докторшами, спасибо что хоть не с сестричками. Но для первого времени с общаться с соседками было очень даже полезно - Вапа быстро узнала всю подноготную большой челябинской медицинской организации.

Работать Вапа приехала во врачебно-физкультурный диспансер. Располагался он на территории общежития Челябинского пединститута - своего помещения еще не было, а работать уже нужно было. Обеспечение спортивного процесса, контроль, профилактика, лечение - огромная работа для такого большого города, как Челябинск, где было немало спортивных секций и клубов, и где спортом занимались множество студентов и школьников. А диспансер был призван обеспечивать медицинской поддержкой не только спортсменов, но и занятия физкультурой в учебных заведения.

Заведение было молодое, под стать всей спортивной медицине, и сотрудники были в основном молодые. Помимо руководителя работали всего четыре специалиста по врачебному контролю и один врач по лечебной физкультуре. Вапу взяли руководителем кабинета массажа и физиотерапии, и это было по-настоящему здорово. Работы было невпроворот, все нужно было налаживать и отлаживать, организовывать и внедрять. Приходила первые полгода затемно, уходила с рассветом, с Тимуром виделись по воскресеньям - у него тоже работы хватало, да и жили порознь.

Через полгода въехали в семейное общежитие, быт налаживался, молодые чувства, приученные традиционным советским бытом к нехватке личного пространства, расцвели. По воскресным утрам, когда не нужно было бежать на работу, Тимур читал ей стихи:

Вдоль маленьких домиков белых

акация душно цветет.

Хорошая девочка Вапа

на улице Южной живет...

И эта нехитрая переделка знаменитого в те годы стихотворения Смелякова сдавливала им сердца сладким и мягким. Через год появилась первая ее девочка.

С первого взгляда Вапа поняла, что эта - особенная, как и она сама. Милая девочка - Милочка, Людмилочка, Людмила. Радость у Вапы была шумная и искрящаяся. Ее радость, ее достижения - а Милочка была им, не могла не быть, ведь это же была ЕЕ дочечка - должны были быть известны всем! Когда она видела Милочку, ее трясло, как молоденькую яблоньку, которая пестует свой первый десятое огромных, идеально круглых яблок. Вапа носила Милочку на работу - показывала товарищам, носила к соседям - и не могла нахвалиться: и головку Милочка уже пытается держать, и так умна - смотрит по-особенному, ах, чудо а не девочка! Она так звонко кричит - особенный голос, Вапа в них знает толк - будет знаменитой певицей, непременно знаменитой, Вапа сама ее будет учить! Вапа не сомневалась, что разбирается в пении, хотя не знала даже нот - не было в ее детстве музыкальной школы, она ведь дитя войны, и этим все сказано - ну какие были возможности у детей войны?

Через три месяца отдала Милочку в ясельки и пошла на работу. Сердце кровью обливалось - в обед бегала покормить малышку грудью. Переживала, но все равно работе отдавалась сколько могла. Но сработы приходилось уходидить пораньше: нужно было забирать из садика Милочку.

Тимур тоже очень много работал, приходил затемно, не было возможности за ребенком присматривать, хорошо что хоть по ночам помогал - вставал, когда Милочка плакала. Выписала мать за ребенком присматривать. По крайней мере, теперь, когда в ясельках карантин был, можно было бежать на работу со спокойным сердцем.

Мамаша приехала с важным видом, с подарками - вареньями, соленьями. Но приглядывалась, хитрущая, у кого лучше дела обстоят - у Симки или у нее. Вапа ее давно раскусила, но что было делать - мать. А та посмотрела на Тимура и обзавидовалась: у Симки Жорка явно хуже был, так - часовых дел мастер. А сама Симка в этом году начала ишачить в школе учительницей начальных классов - работа нужная, но безо всяких перспектив. Гляди теперь мамаша, кто есть кто, жизнь все по-местам расставила, не ты - а жизнь! Вот тебе и Оня!

Тимур укреплялся на новом месте быстро: хватка у него была бульдожья - если что считает правильным, будет стоять до конца, но отстоит свое. На работе он был незаменим. Уже через год был заместителем начальника цеха - а на таком большом и ответственном производстве это было очень нелегко. Редко было. Ценили его, премиями награждали регулярно, и вот совсем уж полное признание заслуг: как передовику производства и активному комсомольцу со сложной семейной ситуацией - в одной комнате живет с тещей и маленьким ребенком - выделили двухкомнатную квартиру в новом доме, построенном для работников завода. Дом был трехэтажный, с высокими потолками и деревянными скрипучими лестницами, с розовой побелкой. Это был их первая квартира!

Даже мамашка была рада, и кудахтала какой у нее замечательный зять. Да, зять был замечательный - умойтесь вы все! И жизнь была замечательная. Яркая, светлая, устремленная в будущее! Никакого мещанства, слютняйства, чистота, идеалы, дерзания и напряжение честного светлого труда. Это было ее - Вапино! Жизнь не для себя, для других, для будущего, для Родины!

Она не могла оставаться в стороне, она не могла не участвовать в строительстве новой жизни. Так она была устроена. И работа у нее была передовая - физкультура, здоровое тело - основа здорового духа строителей будущего. Основа основ! Самая основа основ! Спорт, высокие достижения - это символ страны, воспитывающей людей с сильной волей, привыкших добиваться всего, что они хотят. И какое счастье, что она - на передовой, как и ее героический отец.

В профессиональном журнала "Советская медицина" Вапа прочитала про гидромассаж - великолепное средство в общем восстановлении и укреплении организма, в том числе после травм. Вот оно - новейшее, передовое, она должна это освоить!

Как раз диспансер переехал в новое здание. Было самое время оборудовать помещение для гидромассажа. Вапа привела в воскресенье хмурого невыспавшегося Тимура, чтобы тот посмотрел, где и как можно сделать гидромассажный кабинет. Тимур увлекся, раскраснелся, даже уходить не хотел, еле его утащила. Дома нарисовал эскизы и показывал ей и такой, и такой, пока она не выбрала тот, что посчитала самым впечатляющим.