Последнее, что Молох ожидал увидеть после того, как его оповестили о госте, — беременную босую демоницу с подозрительно знакомыми глазами. У неё в руке сверкал нож, который никто не отважился отнять у неё. Главнокомандующий хотел связаться с Йенсом, но передумал, когда следом за ней вошёл Милуш Радко.

— Это что ещё такое? — навис над ним Молох. — Мне что, размазать тебя прямо здесь вместе с твоей беременной самкой?

Милуш не успел ответить — Дейн шагнула вперёд и с вызовом посмотрела главнокомандующему в глаза.

— Я не его «самка», как вы посмели выразиться, и я действительно беременна. Вы против? У вас какие-то проблемы со мной? — настойчиво поинтересовалась она.

Молох что-то проворчал, потрясённый такой наглостью, и пригласил их в кабинет.

— Кто бы вы ни были… — недовольно прошептал главнокомандующий. — У вас пять минут на то, чтобы изложить суть проблемы. По истечении этого времени вы либо выходите отсюда добровольно, либо вас спускают отсюда самым быстрым способом.

— Часто же вы меняете стекло в таком случае, — резонно ответила Дейн. — Насколько я знаю, вы здесь важный демон. Не волнуйтесь, многого я не попрошу: всего лишь временного пристанища. У меня много талантов, и я смогу вам сполна отплатить.

Молох хмуро посмотрел в сторону ухмыльнувшегося Радко.

— Свободен, — приказал он. — И не ухмыляйся так мерзко.

Дейн благодарно кивнула, поскольку после ухода Милуша перестала ощущать на себе плотоядный взгляд. Главнокомандующий внимательно осмотрел сидящую напротив беременную женщину.

— Вы кажетесь мне знакомой. Представьтесь.

— Меня зовут Дейн Моргенштерн. Мои родители — Люциан и Малака Моргенштерн.

— Ясно… Малака? — пробубнил Молох. — Ты уверена? Здесь действует запрет на это имя. Демонессы с таким именем не существует.

— Разумеется, потому что я не отсюда, — Дейн подняла и показала главнокомандующему нож. — Этим я прорезала свой путь сюда, — и убрала. — Так вы поможете мне?

Молох без особого энтузиазма вызвал Люциана, Слайза и Йенса Гросса к себе в кабинет и подошёл к стеллажу, куда днями ранее запрятал бутылку виски. Он жестом предложил даме алкоголя, на что та покачала головой. Мрачнее тучи, главнокомандующий опустошил стакан залпом.

Дейн с нарастающим недоверием рассматривала фигуру массивного демона. Её мучило дурное предчувствие. Почти осмелилась завести разговор — но тут в кабинет вошёл Люциан. Молох усмехнулся, посмотрев на генерала. Ему понравился непонятливый взгляд, направленный на беременную.

— Знакомься, это наша дочь. Кажется, ты что-то там говорил о потомстве.

Люциан очень удивлённо посмотрел на Дейн, кивнул ей — и подошёл к Молоху.

— Ты с ума сошёл? — он тыльной стороной ладони коснулся лба главкома.

— Я не болен, — хмыкнул Молох. — Эта наглая самка разрезала границу между реальностями и проникла сюда, чтобы избежать своей незавидной судьбы. Ведь так? — обратил он вопрос к женщине.

— Вы говорите так, будто меня здесь нет, — с нажимом процедила она. — Но я вас слышу. Да, это так.

— Я и пальцем не пошевелю, пока не придёт Слайз, — развел руками главнокомандующий. — Семейную драму я на вечер не заказывал.

— Ерунда какая-то, — генерал тихо опустился на кресло неподалёку от Дейн.

Он узнал в ней столько восхитительных черт Молоха. Волчий взгляд, отравленный золотом, говорил за себя. Крепкие, но женственные руки. В меру широкие плечи. Пожалуй, из такой вышел бы прекрасный боец. Её ответы Молоху — тоже показатель. Никто и никогда не ставил себя так перед главнокомандующим — только дурак или… его потомок. Дейн заявила о себе на свой страх и риск: любовь играть ва-банк в крови. Великолепная хищница, подобная своевольному и свирепому отцу.

Особенно Люциану понравились чёрные волосы и черты лица, которые она унаследовала от него самого. Это вызвало волну скромного умиления, нежности и желания приблизиться душевно. Генерал наклонился к ней.

— Как тебя зовут?

— Дейн, — шёпотом ответила она.

— Ты правда из другой реальности? Я только слышал о таких путешествиях. Нелегко тебе, наверное.

— Есть немного, — улыбнулась демонесса. — Но кое-что всё же не меняется. Молох и на той стороне… ведёт себя, как скотина.

Их оборвал Молох.

— Хватит шептаться за моей спиной. Я понимаю, что я единственный мужчина в комнате, но всё равно — сделайте одолжение, — ситуация раздражала его с каждой минутой всё больше.

В коридоре звякнул прибывший лифт, и он с выжиданием стал смотреть на дверь. Рявкнул на вошедшего Слайза, отчитав его за опоздание.

— Не представляйтесь, — с улыбкой ответил он на привставшую Дейн. — Уже наслышан о вас. Сидите, не в вашем положении меня приветствовать.

— Не любезничай с ней, — оборвал Молох. — Лучше скажи мне, имеет ли она какие-либо права. Станет ли рождённый ребёнок законным наследником, если она вздумает родить здесь?

Слайз поднял палец вверх и подошёл к одному из стеллажей. Открыл самую пыльную книгу с верхней полки. Пролистал до середины.

— Сожалею, босс, но в ней, несмотря на всё, ваши гены.

— Жаль, — подытожил Молох, впившись в Дейн взглядом.

Между ними встал вскочивший Моргенштерн.

— Ты не убьёшь её. Ты не посмеешь.

— Ты меня остановишь? — Молох спросил так, будто стоило ему махнуть рукой — и Люциан исчезнет прочь.

Дейн с усилием встала и приняла помощь Слайза.

— Уходишь? — резко повернулся Моргенштерн.

— Далеко не уйдёт, — ударил кулаком по столу Молох.

— Всё против меня, — усмехнулась женщина. — Я надеялась, что в этой реальности поменьше подонков. А здесь… Как обычно. Знаешь, Молох, там, откуда я пришла, у тебя есть грудь. И это делало нашу борьбу честной, но вот это… Выглядит жалко. Готов ради кресла убить меня, почти беспомощную. Мне не нужна власть. Мне нужен сын. Я здесь из-за него.

Молох поднялся с кресла. Генерал рванулся, чтобы помешать ему. Главнокомандующему было достаточно поднять руку, чтобы заставить Люциана замереть на месте.

— Если он родится здесь, то у него будут все полномочия объявить себя преемником. Ты думаешь, этого я ждал все эти тысячелетия? Ублюдка, который решит меня подвинуть?

Дейн погладила округлый живот и прищурилась. Это была последняя капля.

— Насколько же ты слаб, что тебе страшно от одной мысли о конкуренции? Что, уже колени дрожат? Испугался плода? Может, ты и спермы собственной боишься? Почему нет? Там же столько потенциальных наследников! — бросила она в лицо главнокомандующему.

Молох хотел и её парализовать. Дейн подняла руки, и демоническая магия не сработала — главком отшатнулся. Разозлённый, попробовал ещё раз — и его оттолкнуло сильнее.

— Потомство хорошо тем, что может составить достойную конкуренцию. В другой реальности ты, похоже, многим не давала спуску, — пробормотал Молох, утерев пот со лба.

Дейн поморщилась от боли в животе и тихонько подошла к креслу — и села.

— Только не тебе. Там ты бессердечная и всемогущая сука.

— А этот? — Молох кивнул на Люциана.

— Твой подкаблучник, — улыбнулась Дейн. — Прости, Люциан, — бросила она в сторону генерала. Тот что-то проворчал.

— Почему я не хочу потомства — моё дело, — отрезал главнокомандующий. — У тебя выбор небольшой: убирайся или я прикончу ублюдка.

Дейн крепче сжала нож в руке.

— А может, мне интересно, как низко ты готов пасть ради власти? — она посмотрела генералу в спину и освободила его от магии Молоха.

Люциан развернулся и ударил главнокомандующего по щеке.

— Только попробуй! Я серьёзно, — и взял Молоха за грудки. — Ты не убьёшь её. Не в этой реальности.

Главком холодно посмотрел на него.

— А если я убью вас двоих?

Вопрос будто повис в воздухе. Моргенштерн не мог поверить, что Молох его озвучил. До сих пор это казалось чем-то безумным и абсолютно нереальным. Демон будто получил удар под дых. Земля ушла из-под ног. Молох показался ему мёртвым и холодным истуканом. Вся красота божества улетучилась вместе со всеми лживыми сказками и самообманом.