Стеклянный взгляд абсолютно чёрных глаз Мирона говорил о многом. Радужка владельца «MAD`a» отдавала болезненной синевой, несвойственной глазам обычного человека.
— И у всех вместо крови теперь набор юного механика? — в шуточной форме уточнил Фёдоров. На краю стола вместе с канцелярскими принадлежностями лежал коробок с кнопками. Мирон достал одну и проколол себе палец. Он поднял его над столом и на его поверхность посыпались маленькие болтики и гаечки, тающие в воздухе.
— Да, — сглотнул Гена. — Слава весь такой, у меня правая рука.
Миша потянулся к коробочке с кнопками и достал из неё одну. Дрожащими пальцами он проколол подушечку большого пальца, но ничего кроме крови из неё не полилось.
— Кажется, это вопрос времени, — сказал Гена. — Вопрос опыта или масштабов воздействия. Чем сильнее ты ввязываешься в это, тем больше плата.
— И что же такого сделал Гнойный, чтобы полностью стать таким?
— Я не знаю, — соврал Гена.
— С каким спокойствием вы об этом говорите, — беспечно заметил Ивангай. — Неудивительно, что ваш чувствительный друг вас ненавидит.
— Не тебе об этом говорить, — заметил Мирон. — Да, и…
— Я могила, — опередил его Ивангай. — Это действительно не та вещь, о которой должны знать все.
— Если скоро эти самые все не станут такими же, — повёл плечами Рики Ф. Не самая благоприятная картина, согласились с ним остальные.
***
Когда Миша спустился вниз, все уже разошлись. Рэнделл ждал его, рассматривая исцарапанные руки и испачканную в кошачьей шерсти чёрную толстовку, отряхнуть которую было очень сложно, как он ни старался.
— Мне тут Гнойный дал котёнка подержать, — вздохнул Рэнделл, — ничего не скажешь, весь в хозяина!
Он вскинул руки и, бросив эту изначально провальную затею, убрал их в карманы.
— Ну что, пойдём к остальным?
Миша кивнул. Они вышли наружу под лучи дневного холодного солнца, освещавшего внутренний дворик и большое поле за ним.
— Знаешь, я, — признался Миша, как только они оказались снаружи, — может быть, я не останусь в подземке. Думаю, мне лучше находится здесь, а то мало ли…
— В чём вопрос! — добродушно ответил Рэнделл. — Ты можешь быть, где захочешь. Но сейчас, когда в городе есть Мирон, тебе не о чем беспокоиться.
— Нет, то есть мы всё равно будем видеться, — поспешил добавить Миша. — Ведь люди с поверхности приходят в подземку и…
— Расслабься, всё нормально. Те, кто забыл о тебе, уже всё вспомнили. К тому же, мы больше не умеем сожалеть об утратах. Мы не корим мир за это новое свойство, мы им пользуемся, — заверил Рэнделл.
Он провёл Мишу по исхоженным дворам, чтобы они вышли к большому склону, на вершине которого расположилась группа подростков. Они увлечённо что-то обсуждали, передавая друг другу гитару:
— Сыграй! — пока инструмент не оказался в руках у парня, сидевшего к ним спиной.
Он взял её в руки, пробуя на ощупь аккорды.
— Чудное время, забавный век, тогда был не в моде обычный человек. Волосы длинные, на ранцах значки, с таким внешним видом мы в школу шли… — кто-то с холма увидел их и девчонка с длинными ярко-красными волосами вскочила с места.
— Совергон, Рэнделл, сюда! — позвала она. Ребята переглянулись и бросились наверх, к остальным.
========== 14. На улицах СПб ==========
Каста — Не держу зла
Каста — Ледяная карусель
Alphavite – Никто нас не знает (п.у. hima)
Множество внимательных глаз было обращено на него. Обеспокоенные, заинтересованные, взволнованные, озадаченные — какие угодно. Среди людей, собравшихся впереди, не было тех, кто пришёл бы, не понимая, что сейчас будет происходить. Именно поэтому никто из них не веселился. Где-то в задних рядах стоял негласный лидер этой толкотни. Ивангай держал руки в карманах куртки и одобрительно кивал, глядя, как заполняются лестницы, ведущие в огромный зал подземки. Пространство танцпола и зону отдыха с диванчиками и столиками люди заполнили уже давно.
Яникс, сонно зевая, распутывал провода и выуживал из чёрного колючего клубка микрофон. По общему решению, кто бы из них сейчас не заговорил, толпу им просто так не перекричать. Потому собравшиеся в подземке взрослые просто раскидали друг другу задания: кто-то остался внизу решать мелкие технические проблемы, а остальные разбежались собирать народ.
Парнишка, крутящий в руках «MAD», стоял невдалеке вместе с Рэнделлом. Они что-то обсуждали, создавая впечатление воркующих голубков; вряд ли дела обстояли так на самом деле, но девушки напротив только и ждали возможности пошутить на эту тему. У диджейского мостика, который вместо бара стал сегодня центром сбора рэп-тусовки, стояли Рики Ф и Алфавит. Вокруг них вертелся Джарахов, он говорил что-то осипшим голосом. Остальные расхаживали рядом, выжидая.
— Сегодня что, гулянку проводят здесь? — Топор зевнул, прикрывая рот рукой. Он плечом навалился на диджейскую будку.
— Не знаешь? — Галат высунул голову из-за ограждения. Парень пробежался взглядом по пыльной и грязной одежде приятеля, и посоветовал ему не появляться здесь в таком виде.
— А ты чего пришёл? — Яникс поднял голову вверх. Клубок проводов упал на пол, его пинком отбросило в сторону и на руках Яникса остался один аккуратный моток.
— Вас ищу, — ответил Топор. — Надо ребят наверху заменить.
— Ген! — закончив работу, Яникс бросил Рики Ф микрофон. Тот обернулся и в последний момент успел его поймать.
Яникс поднялся, заглянул в будку и воткнул штекер в разъём.
— Работает! — Старуха закивал одобрительно и вытолкал непрошеного гостя назад, попутно он выбирался сам и натянул свитер на футболку. — Куда, говоришь, идти надо?
Собравшись маленькой группой, парни протиснулись вдоль стены к запасному выходу, по пути подобрав Совергона, который обещал открыть им ворота, ведущие в отдалённые районы города. Перед тем, как покинуть шумный муравейник подземки, они услышали, как кто-то кашлянул в микрофон, а потом и заговорил.
— Всем привет. Я Гена Рики Ф, вы знаете.
На мгновение кто-то из них обернулся. Владелец «FIVE» стоял на невысоком помосте. Он держал в одной руке микрофон, а пальцами второй нервно перебирал провод, собираясь с мыслями.
— Недавно мы со Славой были в Москве, — продолжил Rickey F. — И сегодня я пришёл сюда, чтобы рассказать о том, что мы там узнали. Куда делись все люди и что произошло со столицей. Мы бы хотели, чтобы те, кто сегодня услышит это от нас, обязательно рассказали остальным. Это будет нашей единственной просьбой. В общем…
На Петербург опустилась ночь. Когда они наконец-то встретились, по небу уже рассыпались звёзды. Огни распугали черноту, окутавшую Васильевский остров, и открыли взору разбитый надвое каменный мост. На одном его краю стоял человек. Мужчина средних лет в деловом костюме и дорогой, но поношенной обуви. Он смотрел вперёд, на остров, где под каменными руинами была похоронена промёрзлая земля. В канве произошедших двумя месяцами ранее событий всё это приобретало необыкновенный символизм.
Мужчина никого не ждал и был неприятно удивлён неожиданным «гостям». Он обернулся, едва услышав тихую ругань Поперечного, когда тот запнулся о кирпич, сокрытый в темноте улицы.
— Погибли два человека из нашей команды, — безразлично сообщил мужчина. — И городу едва не пришёл конец.
— Не вините себя, если всё равно не смогли бы ничего сделать. Когда твой враг — не человек, предугадать что-либо невозможно. — Соболев и Поперечный переглянулись.
— Алексей, — Данила вышел вперёд. — Вы знаете, зачем мы пришли. Нам нужен ваш ответ.
— Моё согласие, — усмехнулся тот. — Это же формальность.
— Мы поддержим вас, но будем контролировать, — сказал Соболев, подытоживая обсуждения минувшего дня. — Мы решили так. Новому миру нужно нечто принципиально новое. И мы считаем, что в сложившихся обстоятельствах вы сможете создать это «нечто принципиально новое». Нас здесь не будет, поэтому просто расскажите Мирону и остальным о своих намерениях.
