Кто-то другой сошёл? Что-то странное произошло в стенах Дома этой ночью. Нет, своими действиями Гнойный не мог никому навредить. Лёгкое головокружение привело его в себя. Парень взглянул в отражения окон. В коридоре медленно и неторопливо проявился ещё один силуэт.

— Я ведь… правильно поступил? — спросил Гнойный.

— Ты молодец. — Фаллен подошёл к нему и остановился рядом. — Ты прав, — он кивнул. — Никому не приходится просто. Но не забывай, кому здесь пришлось тяжелее всех.

Фаллен исчез, когда в коридоре показались фигуры других людей. Букер и Замай подбежали к Гнойному, взъерошенные и перепуганные, как никогда.

— Эй, ты как?

— Мы думали, тебя убьют, — честно признались они. Замай протянул чистую футболку.

— Я тоже так думал, — сказал Гнойный, одеваясь. — Чёрт, жуть как холодно сегодня.

Он повёл плечами. Да, холодно и неуютно. Он, хозяин Дома, не должен был чувствовать это, находясь здесь. Что-то переменилось в Доме этой ночью, понял Гнойный. И это нашло отражение в нём самом. Нужно было у Фаллена спросить. Хотя если бы это было по-настоящему важно, он бы и сам рассказал. Вот только его след простыл, и стоя в коридоре, Гнойный не чувствовал и не видел никого с той стороны.

— Пошли спать, — заключил Букер, — много дерьма для одного дня случилось.

У дверей спальни они остановились, чтобы поднять головы вверх и посмотреть на стены и потолок. Давно такого не было, чтобы надписи забирались настолько высоко. Замай и Букер посветили фонариками наверх.

— Снова несуществующая «Сонечка». Прям легенда местного масштаба.

— Можно подумать, и без неё легенд здесь мало.

— А ты что думаешь, Гной?

— Ага…

Гнойный сглотнул и подавил дрожь, против воли охватившую тело.

Надписи, видимые его глазам, отвратительными неразборчивыми каракулями взывали к тому, о чём он никогда не должен был вспоминать.

СОНЕЧКА СОНЕЧКА СОНЕЧКА СОНЕЧКА СПАСИБО СОНЕЧКА СОНЕЧКА БЛАГОДАРИМ СОНЕЧКА СОНЕЧКА СПАСИБО ТЕБЕ СОНЕЧКА СОНЕЧКА СОНЕЧКА СОНЕЧКА СОНЕЧКА СПАСИБО СОНЕЧКА СОНЕЧКА СОНЕЧКА СОНЕЧКА СОНЕЧКА

***

Утро понедельника принесло с собой споры, суматоху и страшные вести. В столовой царил привычный этому месту тихий гвалт. Те, кто ещё не проснулись, досыпали перед занятиями, которые для всех групп начинались в девять. А небо хмурилось уже с утра. Чёрные тучи набегали на город с севера. Радио предсказывало резкое похолодание, штормовой ветер и в ливне заумных слов предвещало сокрушительное ненастье.

Когда Гнойный, Букер и Замай пришли в столовую, Хима уже ждала их за столом. Новенький сидел в стороне ото всех не поднимая взгляда с нетронутого завтрака.

— Ревную, — улыбнулась Хима, глядя на то, как Гнойный расхаживал в футболке Замая.

— Я бы рассказал, при каких обстоятельствах потерял последнюю чистую футболку, но ты и сама наверняка уже всё знаешь.

Все вокруг гудели важными и неважными новостями, разносящимися по Дому каждое утро. Но сегодня Гнойному было не до них. События минувшей ночи всё ещё тревожили его, не отпуская мысли. Кусок в горло не лез и в тягость было осознавать, бросая взгляд за плечо, что он такой тут не один.

— Великий и ужасный Гной в смятении, — раздался над ухом противный голос Джуба.

— Тебя ещё не хватало, — огрызнулся Гнойный.

— Ну так вот, — усмехнулся Джубили, — пришёл. Что, не дали порезать одного, и решил порезать другого?

— Джуб, иди куда шёл, — развернул его Букер.

Слава вздрогнул, вскочил с места и схватил Джубили за воротник.

— А ну-ка повтори, — прошипел он ему в лицо. Не было настроения слушать эту провоцирующую чушь. Да и Джубили появился здесь очень невовремя. И проучить его следовало давным-давно.

Все вокруг притихли: каждый здесь знал, что нельзя лезть к Гнойному, когда тот не в духе. Окна в столовой задребезжали. Сидящие рядом девочки враз повскакивали со своих мест, мальчики из младших групп без страха отпрыгнули в сторону.

— Слава! — громко крикнул Генерал. — Слава, прекрати.

Он перехватил его руку, вынудив отпустить Джубили. Тот раздражённо вперился в Гнойного взглядом.

— О нет, — испуганно прошептала Хима, прикрыв рот ладошкой.

Она поняла это секундой позже, чем следовало это сделать. Тогда она могла бы увести Гнойного. Тогда, может быть, ещё не исчезла бы возможность предотвратить всё, что последовало дальше.

В столовую быстрым шагом, растолкав всех вокруг, вошёл Директор.

— Саша, поднимись наверх. Денис, Костя, не выпускайте никого из столовой, — раздался его резкий, грубый и громкий голос.

Преподаватели переглянулись, замешкавшись, но быстро взяли себя в руки. За Ресторатором закрылась входная дверь и Старуха встал у неё, разворачивая младших, которые уже собирались уходить.

— Что случилось? — встревоженно спросил Генерал.

— Это у твоих надо спросить, — не меняя неестественно серьёзного выражения лица, зло произнёс Директор. — Что, Карелин, одного было недостаточно?

Гнойный вырвал свою руку из чужой хватки.

— Эй, да о чём вы! — воскликнул он.

Директор сделал по направлению к нему два широких шага, практически сократив расстояние между ними, но путь ему неожиданно преградил Рикки. Он расставил дрожащие руки в стороны, но не позволил Директору и пальцем тронуть хозяина Дома.

— Со… ня… не ви… но… ват, — глотая воздух, дрожащим голосом прошептал он.

Букер, Хима и Замай, а за ними и остальные старшие ребята со всех групп повскакивали со своих мест.

— Эй. Я не Соня, — ошарашено глядя на Рикки, пробормотал Гнойный. — Не называй меня так!

Он побледнел и изменился в лице.

— Не называйте меня так!

Никто особенно и не понял, что произошло дальше. Гнойный закричал, обхватил голову руками, упал на колени. Задрожав, стаканы, тарелки и вся стеклянная посуда лопнула, разлетаясь осколками. Взрывной волной разнеслись по столовой окна. Ручьями по кафелю, застлавшему пол, пробежались трещины. Они поднялись по стенам и затихли, тонкими дорожками тянущиеся к потолку.

Генерал опустился вниз, обнимая дрожащего парня. Подняв взгляд, он посмотрел на Директора, но увидел перед собой только спину Рикки. Он всё ещё стоял между ними, раскинув руки в стороны и защищая их обоих.

========== В этот раз заберут пятерых, часть 1 ==========

Хима сидела на лавочке в коридоре рядом с проходной. Она болтала ножками, держала за руку Рикки и что-то ему рассказывала. В удушающей тишине первого этажа её слова туманным облачком обволакивали компанию собравшихся вокруг ребят, вызванных на «допрос». Они сидели на лавках и на полу или стояли, подпирая собой стены, молчали и слушали, что говорила девушка.

— Да ты не волнуйся. Гной сильный, он справится. — За последние пару часов её голос не приобрёл никакого необычного выражения. Словно и не произошло в Доме ничего странного, страшного или того, что могло бы вывести девушку из равновесия, каким можно было считать привычное состояние, весёлое и беззаботное, непринуждённое, не отягощённое ничем серьёзным, что так беспокоило взрослых. — Я очень хорошо его знаю. Гной — хозяин Дома, а это значит, что нет среди воспитанников человека сильнее. Да ты и сам видел. Вот до Гноя был Хайд. Я тогда ещё совсем маленькая была. Так здесь раз в год перекладывали проводку и часто-часто меняли лампочки, потому что они всегда перегорали. А сейчас раз в год меняют стёкла в окнах, потому что они бьются. Никто не знает, почему, но все знают, что это Гной тому причина. А предъявить ему ничего не могут. Ну как это объяснишь?..

Проходная была единственно аккуратным местом в Доме, непринимаемо чужим, потому что только здесь могли появиться люди из внешнего мира. Здесь тоже повсюду были большие зеркала. Они вытягивались во весь человеческий рост, чтобы неустанно напоминать чужим людям, что в Доме им не место. Воспитанники не любили задерживаться здесь, но сегодня все привычки были спешно отброшены, а тревога за то, что происходило в стенах Дома, неожиданно оказалась сопоставима с чувствами, вскрываемыми мыслями о жизни за стенами — теми, из-за которых воспитанники не сразу принимали не таких.