========== Глава VII ==========
Ноги увязли в грязи этого вечно мрачного болота. Из-за высоких склонившихся деревьев солнце никогда не добиралось до этого места. К тому же, день похоже клонился к вечеру, и я уже пожалел, что мы ушли из деревни.
На удивление мост на другую сторону болот оказался целым, хоть и не внушал особого доверия. Мы остановились у переправы и долго не решались на неё ступить.
— Давай сначала я, — особого желания идти через мост не было, но делать нечего. — Если меня выдержит, тебя тем более.
— А если не выдержит? — Взволновано спросила Лена.
Я нечего не ответил и сделал первый шаг. Мост опасно затрещал, некоторые деревяшки лежали не прочно и норовили вот-вот оторваться, перила и вовсе держались плохо. Мне удалось добраться до середины, затем ещё пара шагов, за ними ещё и ещё.
Вот мои ноги ступили на твёрдую землю, и я с облегчением выдохнув, махнул Лене рукой. И вот я собственно здесь, на другом берегу, до НИИ рукой подать.
«Давай Семён! — Взорвалось подсознание. — Ты почти победил! Ты уже у цели!»
Из размышлений меня вывел жуткий скрип и звук булькающей воды. Я резко обернулся и с ужасом наблюдал за сломавшимся пополам мостом. Видимо я расшатал и без того готовое развалиться сооружение.
Хуже развалившегося моста, было лишь то, что я увидел барахтающуюся Лену, на самой середине болота. Добраться до неё было крайне трудно, если не сказать невозможно. Единственным местом, где хоть как-то можно достать до неё, был неустойчивый отрезок обвалившегося моста.
Я, забыв о собственной безопасности ринулся к этому отрезку и на бегу, повалившись на живот, начал тянуть руку Лене. Вода уже была ей по самый нос, и она с трудом тянулась ко мне, взгляд был переполнен ужаса.
— Держись! — Надрывисто кричал я. — Крепче!
Её мокрая рука то и дело выскальзывала из моей хватки, а я судорожно пытался удержать её. Остатки моста жалостливо и громко скрипели, но я уже не обращал на это внимания, прикладывал все свои невеликие силы, чтобы вытащить девочку.
Наконец мне удалось крепко схватить её и удержать. Я начал изо всех сил тащить её наверх, но трясина явно этому не способствовала. Помимо того, что я не обладал достаточной физической выдержкой и Лена была уже далеко не ребёнком, отчего поднять её было немного трудновато, так ещё трясина и водоросли тянули её на дно.
— Только не отпускай! — Я снова принялся кричать ей. — Не смей отпускать!
Но казалось, что я во-вот сам отпущу её, потому как рука уже болела, а тело сползало всё ближе к краю. В тот момент я подумал, что сейчас всё может и закончиться, а я так и ничего не узнаю, но если я отпущу…
Буквально через секунду Лена начала поддаваться и из воды уже показался красный галстук, затем вся рубашка, затем юбка, ноги, последние усилие и Лена наконец была на берегу. Пионерка испытала шок, она тяжело дышала и изо всех сил пыталась прийти в себя.
Сейчас мне стало стыдно за свои мысли, даже не стыдно — страшно.
«Неужели я мог так просто отпустить?! — Меня передёрнуло. — Нет! Это была лишь мимолётная мысль не больше!»
— Лена ты в порядке?! — После минутного замешательства я наконец бросился к ней.
— В-всё в порядке, — стуча зубами проговорила она. — Всё б-будет хорошо.
— Конечно будет! — Я поднял её с земли и увёл с опасного участка моста. — Тебе нужно согреться.
Я начал быстро собирать хворост. Благо сухих веток вокруг было много, потому это не составило особого труда. Отыскав пару крупных поленьев, я сложил всё это добро в виде кострища, но вот разжечь его было нечем.
Подобрав два наспех найденных камня, я долго и упорно пытался высечь из них искру, но выходило паршиво. Не знаю каким чудом, но мне всё же удалось извлечь из этих камней огонь, вероятно в стрессовом состоянии человек и не на такое способен.
Я подвёл Лену к разгоревшемуся костру и сел рядом, устало схватившись за лицо. Мы просидели молча до самого захода солнца, вокруг шумел ночной лес, пахло сыростью, квакали лягушки, жужжали ночные насекомые: комары, мошки. Лена вдруг заговорила:
— Спасибо, — тихо, словно стесняясь сказала она.
— Ты что, — я покачал головой. — Это я во всём виноват.
— Нет, ты нисколечко не виноват, — она удивлённо подняла на меня взгляд. — Никто же не знал, что он обвалиться.
— Я должен был догадаться, — я снова уставился в костёр.
— В любом случае, — Лена пододвинулась ближе и обняла меня. — Ты же меня вытащил, ты же меня не опустил.
— Не отпустил… — Меня снова передёрнуло. — И никогда не отпущу.
Мы просидели ещё несколько минут в молчании, становилось прохладно и даже наш маленький импровизированный костёр, не спасал от этого холода. Словно сейчас не лето, а самая что есть настоящая осень.
— Кушать хочется, — зевая, произнесла Лена. — У тебя ничего нет?
— Боюсь, что нет, — ответил я. — Ложись спать, а я послежу за огнём.
— Хорошо, — она устало улыбнулась.
Девочка легла мне на колени и совсем скоро засопела. Я же из последних сил боролся со сном и смотрел на тлеющие деревяшки. В голове до сих пор витала мысль, что я смог себе позволить подумать, отпустить её тогда.
— Нет, — тихо прошептал я. — Никогда.
Лена видимо не спала, она постоянно ёрзала у мня на коленях, поворачивалась то в одну сторону, то в другую, дрожала от холода. В конце концов она открыла глаза и молча уставилась на меня.
— Ты чего не спишь?
— Сём, расскажи что-нибудь, — жалостливо попросила она.
— Снова? — Я улыбнулся. — И о чём тебе рассказать?
— Расскажи, как мы будем жить вместе?
— Хорошо будем, думаю, — я пожал плечами, не зная что сказать. — Как ты и хочешь, у нас будет большой дом, а ещё машина.
— Волга? — Лена с надеждой и нескрываемой радостью смотрела на меня.
— Да, волга, — я же, сочинял на ходу. — Ты будешь учиться, а я работать. Ты приносишь домой пятёрки, я зарплату.
— А у нас будет собака?
— Конечно будет, — я прикрыл глаза и постарался расслабиться. — Обязательно.
— Я всегда хотела щенка, — девочка начала веселеть. — Но мне не разрешали заводить животных, мне вообще ничего не разрешали.
— А что бы ты ещё хотела?
— Мороженого, — она засмеялась. — Чтобы каждый день его есть, пломбир или, «ленинградское».
— Не боишься заболеть? — Я смотрел на неё и на душе становилось безумно легко.
— Ты же меня вылечишь?
— Ну, я постараюсь конечно, — Я развёл руками.
— Вылечишь, никуда не денешься, — она провела рукой по моему лицу. — И фильмы хочу! Чтобы всё время новые были!
— А какие тебе нравятся-то?
— Я романтику люблю, — Лена застенчиво улыбнулась. — «Любовь и голуби» нравится, «Кавказская пленница».
— Будут и фильмы тебе, — меня начинало клонить в сон.
— Обещаешь?
— Честное пионерское, — я широко зевнул.
— Я тебе верю, — она снова уткнулась мне лицом в колени и старалась уснуть.
На самом деле я и представления не имел, как мы будем с ней жить. У меня нет ни документов, ни паспорта, ни даже свидетельства о рождении, а даже если бы всё это и было, всё равно все эти бумажки бесполезны в Советском союзе.
Нужно было что-то решать, ведь у меня даже квартиры нет, а моей новостройки, наверное, нет и в планах. Родственники меня не признают. Да и как моя мать, который сейчас по моим подсчётам всего двадцать пять, воспримет появления своего семнадцатилетнего сына?
Может мне поможет Коршаков? Всё-таки он не последний человек в КГБ, может хотя бы квартирку для нас выбьет, пока Союз не рухнул? Если не ради меня, то ради Лены уж точно. Но сейчас ещё рано об этом думать, я ещё с «Совёнком» не разобрался.
Интересно, что там твориться в деревне? Начали ли нас искать? Позвонили ли Ольге Дмитриевне и Коршакову? Или Алисе удалось нас как-то прикрыть? Снова слишком много вопросов, нужно остановиться.
Дождёмся утра, а там уже видно будет, загадывать в этом мире бессмысленно, всё равно не знаешь, что ждёт завтра, какой ещё сюрприз подкинет тебе судьба.
