Лена стояла рядом и тяжёлым печальным взглядом осматривала поляну. Она старалась скрыть свою тревогу, но у нее ничего не выходило. Трясущиеся руки, побледневшая кожа выдавали её страхи.

Отряд разбрёлся по поляне и начал разбивать лагерь: ставить палатки, разводить огонь, кто-то уже принёс хворост. Коршаков сидел на берегу реки и что-то писал в небольшом блокноте, тревожить его никто не смел.

Совсем скоро лагерь был готов. В небольшом котелке над костром грелась тушёнка. Пионеры весело гудели, травили анекдоты, рассказывали какие-то истории. Мы с Леной сидели поодаль от основной массы и говорили. Говорили о будущем:

— Какой у нас будет дом? — Мечтательно спросила она.

— А какой ты хочешь?

— Красивый, — слегка улыбнулась. — Двухэтажный, и комнат чтобы много было.

— Зачем нам много комнат? — Меня всегда забавляло её умиротворение.

— Как зачем? — Она удивилась. — Чтобы ты меня в прятки научил играть.

— Я не буду тебя учить, — я притворно надулся. — Ты спрячешься от меня, и как мне потом тебя искать?

— Ты меня найдёшь, — она легла мне на колени. — Я знаю.

Ночь шла, но ничего сверхъестественного не происходило. Кто-то уже заснул, кто-то ещё сидел у костра. Ольга Дмитриевна крутилась вокруг Коршакова, задавала ему глупые вопросы, а он лишь сухо отвечал на них, продолжая писать что-то в своём блокноте.

— А в каком городе мы будем жить? — Продолжила Лена.

— В Питере, — чётко ответил я.

— В Ленинграде, — девочка хихикнула. — Ты, что, из прошлого прилетел?

— Нет, — я отрицательно покачал головой. — Из будущего.

— И как там, в будущем? Коммунизм уже построили?

— С этим у нас возникли проблемы, — я почесал затылок. — К сожалению.

— А на Марсе люди живут? — Не унималась Лена

— Тоже нет, — я прикрыл глаза. — Только на Земле, и то места уже не хватает.

— Из какого-то ты плохого будущего, — она надула губки. — Коммунизма — нет, Марса — нет, ещё скажи, что любви там нет.

— И её, наверное, тоже, нет, — тут мне стало по-настоящему грустно. — Там ничего нет. Ты права — плохое будущее.

— Значит, нам нужно его изменить? — пионерка улеглась поудобнее. — Завтра и начнём.

— Что начнём? — Мозг уходил в сон и плохо воспринимал информацию.

— Будущее… — Лена громко зевнула. — Менять. Начнём с помощи голодающим в Африке… Потом в Южной Америке… Потом Марсианам… Тоже поможем.

Лена уснула. Я же боролся со сном, сам не знаю, зачем. Впервые за весь день мы с ней поговорили, и в её голосе не было ни капли смущения, грусти или тоски. Она была ребёнком. Наивным глупым ребёнком, которого так хотелось защищать.

«Что ж, — я усмехнулся про себя. — Вот я и ответил на вопрос Алисы».

Проснулся я поздно ночью под открытым небом. Все уже спали в палатках, Лена в том числе. Повертев головой, я увидел струйку серого дыма, поднимающегося недалеко от костра — Алиса. На ней не было лица: бледная кожа, трясущиеся руки, нервно бегающий взгляд. Казалось, что она увидела привидение.

— Эй, ты чего не спишь? — Я подошёл незаметно и сильно удивил её этим.

— А?! — Вскрикнула она и обернулась. — Не пугай так!

— Извини, — я сел рядом. — Так чего не спится?

— Ничего, — буркнула она. — Не хочется чего-то.

— А если серьёзно?

— Что ты снова ко мне пристал? — Ворчала Двачевская. — Сам-то не спишь, но меня ещё спрашиваешь!

— Как хочешь, — я уже собирался уходить в палатку, как она соизволила ответить.

— Страшно, — тихо, еле различимо выдавила она.

— Что? — Такой ответ меня поразил.

— Да, мне страшно! — Сказала она уже громче. — Боюсь я. Понимаешь?!

— Но чего?

— Не знаю, — она опустила глаза на тлеющее кострище. — Леса, оврага, реки, мужика этого, тебя.

— Меня?

— Тебя, — Алиса не поднимала глаз. — Ты что-то замышляешь, что-то вынюхиваешь, и я не нарочно стала соучастницей.

— С чего ты это взяла? — Сейчас она сама меня пугала.

— Ты таскаешься с этими книжками, вспоминаешь об этом овраге, об институте этом проклятом, — Двачевская выбросила сигарету в траву. — Зачем ты всё это делаешь?

— Ты же сама понимаешь, — я подбросил хвороста в огонь. — Это ненормально. Почему мы там оказались, что это за место?

— Мы там чуть не погибли, — нахмурилась девочка. — Это я знаю точно. Ещё я знаю, что мы выбрались оттуда, и больше я туда не хочу.

Алиса демонстративно встала, поправила рубашку и медленно направилась к крайней палатке у реки. Напоследок она вновь повернулась и кинула ставший уже привычным взгляд, полный вопросов и испуга.

Она бегает от своих страхов. Теперь я это понял. Она бы и хотела во всём разобраться, но что-то её удерживало и вводило в панику. Алиса не из тех, кто станет прятаться по углам и бояться, но сейчас она ведёт себя именно таким образом. Наше прошлое путешествие оставило на ней неизгладимый след на всю жизнь.

Я долго сидел в раздумьях. Стояла кромешная темнота, тишину разбавляли треск костра и стрекотание кузнечиков, небо заволокло тучами, и звёзд не было видно. Напротив меня сел Коршаков и долго всматривался в глаза.

— Кто ты такой, чёрт тебя подери? — Тихо произнёс он. — Откуда ты взялся?

— Семён, — назвал я своё имя. — Просто Семён, и всё.

— Нет, — мужчина злобно улыбнулся. — Откуда у тебя оказался этот дневник?

— Нашёл, — повторил я свой ответ.

— Ты понимаешь, что ты подвергаешь риску не только себя, но и Лену?

— Я смогу её защитить, — нахмурившись, ответил я.

— Когда за тобой приедет чёрный воронок… — усмехнулся чекист. — Вас даже я не спасу.

— Если только вы сами этот воронок не пришлёте.

— Не хочешь отвечать? — Сурово спросил он.

— Я уже всё вам сказал, — я закрыл лицо руками. — Что вы ещё хотите услышать?

— Где вы были? — Мужчина приподнялся. — Только не заливай мне про блуждания по лесу.

— Хотите знать, где мы были? — Я так же привстал. — Упали в овраг, заблудились в лесу, там же нашли этот дневник.

— Я всё равно узнаю, — сплюнул Коршаков. — И не таких раскалывали.

Он резко поднялся и, бросив на меня последний взгляд, удалился в сторону берега реки, сел там и начал писать в своём блокноте. На самом деле, угрозы Коршакова меня уже не пугали. Я знал, что он ничего не сделает, знал, что не притронется ко мне, но легче от этого не становилось.

Наконец, я заполз в палатку к Электронику и Шурику. Оба уже спали по разным углам и даже не услышали, как я вошёл. Я залез в спальный мешок и закрыл глаза. Сон пришёл почти сразу, и совсем скоро мозг полностью отключился.

========== Глава IV ==========

Кто-то толкает меня в бок, всё сильнее и сильнее, но мне так не хочется вставать, а пение птиц и журчание ручья успокаивает и загоняет ещё глубже в сон. Но таинственный кто-то не перестаёт меня трясти.

— Вставай, — прозвучал знакомый голос. — Семён вставай, сейчас взорвёшься!

Я лениво открыл глаза, передо мной предстал Электроник. Он задорно улыбался, поправляя взъерошенные ото сна волосы.

— Сегодня нас ждёт хороший день, — закончил он с причёской и потянулся. — Мы же почти пришли.

— Куда? — Сонным голосом спросил я.

— В Заречное, куда же ещё, — усмехнулся парень. — Ты там бывал когда-нибудь?

— Нет, ни разу, — я тоже начал подниматься.

— Многое потерял, — раздосадовано покачал головой Электроник. — Тебе там понравится.

На ватных ногах я выполз наружу. Немногие участники похода уже сидели у потухшего костра и медленно поглощали оставшуюся тушёнку. Женя ела за двоих и Электронику это, кажется не понравилось.

— Эй! — Закричал он. — Это мои консервы!

— Тебе что, жалко, что ли? — Девочка нахмурилась.

— Я-то, что есть буду? — Электроник расстроенно сел рядом с Женей.

— Ладно, не обижайся, — она вытерла рот рукавом. — Я тебе всё возмещу.

— Как? — Вопросительно покосился на неё парень.

— Увидишь, — Женя загадочно отвела взгляд. — Тебе понравится.

Глазами я отыскал Лену, она сидела на небольшом бревне, взгляд её был устремлён на быстро текущую воду в реке, меня она заметила не сразу. На лице пионерки виднелась едва различимая улыбка.