–А то! – за тем он сам выпил адский раствор, но перед этим всё же зажмурил глаза – хорошо пошла! Прям аж внутри всё загорелось – сильно стиснув зубы, добавил Константин.
–Это у тебя слизистая горла растворяется, дебил.
–Да чё ты! Нормальный самогон, я даже ещё не ослеп!
–Удивительный факт!
В мире с миллионом проблем, серьёзных и не очень, никто так не позволяет расслабиться, как хороший алкоголь, являющийся топливом дружеской беседы этим замечательным вечером. После пятой дозы вкуснейшего семидесятиградусного напитка Костя поинтересовался:
–Слушай, Димас, какие у тебя планы на жизнь? Ну в смысле, чё ты собираешься дальше делать? – в попытке сфокусировать взгляд на товарище спросил Константин.
–Я как-то даже и не задумывался. Думаю заняться тем, чем занимался и до этого
–Загребать гопников в КПЗ?
–Да нет же! Помогать нуждающимся и защищать слабых. Больше никаких идей в голову не приходит, а так хоть что-то полезное сделаю для простого народа, если таковой ещё остался.
–Конечно, остался! В центре промышленного гиганта прошлого образовался целый город не особо радужного будущего, правда, поменьше, чем тот, что был до него, но всё же! Там заправляет какой-то бывший мафиози, Патриархом зовётся. Прозвище ему неспроста дали, раньше священником был, деньги отмывал под прикрытием церкви, да, в общем-то, и сейчас этим занимается.
–Кто такой будет?
–Да я хз, жирный, здоровый, опасный хер. Вот тебе мой дружеский совет, не связывайся с ним, или встречаться мы с тобой будем только на твоей могиле.
–Это мы ещё посмотрим. Можешь поподробнее рассказать об этом городе?
–О нём и рассказывать особо нечего. Собрались богатые, влиятельные люди из прошлого, собрался рабочий класс из прошлого, вот тебе и город будущего! Бедняки живут в трущобах, те, что по зажиточнее в старых многоэтажках устроились, а самая богатая элита во главе с Патриархом обитает в отеле в центре, назвали его мэрией и правят оттуда своими подданными. Живёт город по большей части за счёт торговли, поэтому его и назвали «Меркадо», это с какого-то там языка значит «Рынок». Я туда изредка хожу поторговать своим безупречным самогоном, да и новости какие пособирать тоже выходит. По-моему власть там строит какой-то пост апокалиптический капитализм, что, знаешь, тоже неплохо, ведь на пепле смерти хорошо растут цветы жизни, думаю, Меркадо потом станет какой-нибудь столицей.
–Интересно, надо бы сходить туда, может снова получится стать защитником порядка, у меня вроде как это неплохо получается.
–Твоя, правда. Я через пару дней отправляюсь в город, я так полагаю, ты со мной?
–Конечно, вдвоём веселее!
После этих слов беседа перешла в менее серьёзное русло и превратилась в обсуждение разных аспектов жизни маленького человека в большой пустыне.
Глава 3
«Цветок среди руин»
Задержанное дыхание. Палец на курке. Звук выстрела разорвал непоколебимую тишину заброшенной больницы. Гильза глухо ударилась о бетонный пол, после чего, черноволосая женщина мгновенно исчезла из оконной рамы во избежание своего раскрытия. Пуля под углом проникла в висок, пробила костную ткань и прошла мозг от начала до конца, вырвавшись наружу с другой стороны черепной коробки красочным алым фонтаном. В обширном внутреннем дворе медицинского учреждения замертво упал тучный лысый мужчина со сквозным отверстием в голове. Его коллеги пришли в замешательство от увиденного и стремительно покинули место встречи в сопровождении нанятых телохранителей. Срыв крупной сделки являлся целью безымянной дамы с татуировкой «Rosenrot» на предплечье правой руки, и, по всей видимости, ей это удалось. Подобно неуловимой тени, девушка пробежала по коридорам полуразрушенного здания, удаляясь с позиции ведения огня. Никто так и не смог выяснить, кто убил предпринимателя, а уж тем более выследить убийцу, в то время, как она направлялась к заказчику. Когда солидный мужчина в чёрном деловом костюме вошёл в кабинет, Розочка уже ждала его, облокотившись на искусно вырезанный стол из махагони. Тусклая лампа на потолке освещала только центр комнаты, скрывая лица и намерения людей, что так любят бизнесмены.
–А через дверь не пробовала? – безэмоционально спросил Скрытый.
–Какая разница как входить, если твои сотрудники одинаково хреново охраняют всю территорию имения?
–Неважно. Ты выполнила приказ?
–Никто даже не заметил, что его убило.
–Надеюсь, это послужит хорошим уроком всем тем, кто собирается торговать моим оружием под моим же носом, ибо… – Розочка настойчиво перебила Скрытого, не дав последнему закончить свой монолог:
–Ты не в церкви для проповедей, батюшка, давай ближе к делу, что дальше?
–Ты всегда была такой бездушной стервой?
–Нет, до того, как ты забрал у меня чувства, я была милой ламповой тян.
–И откуда же, позволь спросить, ты это знаешь?
–Это просто моё предположение. К делу.
–С моим Сомелье ты разобралась, теперь подошла очередь Винченсо.
–Мне просто остановить его хрупкое итальянское сердечко?
–Во-первых, он не итальянец и это просто псевдоним, во-вторых, мне донесли, что он сливает знатное количество пресной очищенной воды на запад, в Ориэнтис, а это сильно ударяет по моему карману. Я прислушиваюсь к шепотам за стеной, но не верю им на слово, посмотри подноготную нашего сеньора, и если невидимые голоса не солгали, развлекайся.
На этой спокойной ноте диалог благополучно завершился. Заказчик непринуждённо вышел через дверь, а Розочка использовала более привычный для неё путь. Она уже знала, где найти Винченсо, ведь свободное от работы время, что он не проводил с женой, он проводил в одном знаменитом борделе.
Люстра-вентилятор тускло освещала кабинет и врача в белом, по меркам пост апокалипсиса, халате, но ему этого, по-видимому, было не достаточно, и он дополнительно орудовал небольшим фонариком, осматривая пациента-мальчика лет восьми.
–Уколов боишься? – доброжелательно спросил доктор.
–Нет! Я ничего не боюсь!
–А ты храбрый. Потерпи, сейчас будет немного больно – после этих слов острейшая игла пронзила тонкую ткань детской кожи, доставляя целительную сыворотку для помощи хрупкому организму в победе над смертоносной болезнью.
–Вот и всё, ну, давай, беги скорее к маме.
–Спасибо, дядя Олег! – радостно выкрикнул паренёк, устремляясь к выходу в коридор. Минуту спустя в лабораторию, а по совместительству и приёмную Олега Анатольевича, вошла мать маленького пострадавшего.
–Спасибо вам, доктор! Без вас Никита бы и недели, наверное, не протянул – вытирая чуть мокрые уголки глаз, сказала немолодая женщина.
–Не за что, это моя работа – с пониманием ответил Олег.
–Какая же беда приключилась с моим бедным дитятком-то?
–На его кожу попал довольно сильный некротоксин, проник внутрь эпителиальных клеток, и запустил процесс некроза тканей, и вы правы, ещё бы неделька и парень бы сгнил заживо.
–Боже мой! Как же так получилось-то?
–Всё очень просто, мальчуган играл с ребятами в подсобке, и должно быть ненароком уронил мои запасы концентрированного яда паука-волка, а последующие события вы и сами прекрасно знаете.
–А зачем это вам такое хранить? Вы же доктор вроде как, а страшными ядами занимаетесь.
–А зачем детям играть на складе химической лаборатории? – с улыбкой поинтересовался учёный.
–Тоже верно, вы уж извините меня за Никитку, одни мы остались, совсем одни, отец ещё до катастрофы нас бросил, вот и воспитываю его совсем одна, и бывает, не за всем могу углядеть, а он мальчик активный, временами даже слишком, как натворит чего… – вместо логического завершения предложения, мама спасённого от неминуемой смерти сынишки символично махнула рукой.
–Ничего страшного, я понимаю, нас тоже бросил отец, а сейчас я уже и не вспомню, когда это было. Во всяком случае, мы живём не в пряничной стране с молочными реками. Сегодня новый день – это новый вопрос о выживании Homo Sapiens как вида, и какой-то там укол мне ничего не стоит, тем более, когда речь идёт о таких невинных душах, как дети – Олег, не вставая со стула, потянулся к своему рабочему столу, выполненному в античном стиле, и со скрипом открыл верхний выдвижной ящик. Профессор достал оттуда конфету-леденец, пережившую апокалипсис прямо в этой лаборатории, и протянул её женщине напротив со словами – передайте Никите. Они остались у меня ещё с тех времён, когда сахар не был дефицитным продуктом.
