Блин, зачем он опять заставляет меня повторять? Не хочу, не хочу бле-ять, сука, не хочу заново произносить это.

— Ты слышал, — тяжко сглатываю, — так что?

Он усмехается и отводит взгляд в сторону. Мне даже не надо оборачиваться, я затылком чувствую, что там, метрах в пятнадцати, возле другой стены трутся Арти и Пит. И, быть может, Дик ждет не дождётся, когда сможет снова оказаться рядом с ними, вместо того, чтобы трепаться тут со мной.

— Да уж, не думал, что подойдешь ко мне в школе, — хмыкает, — давай вместо истории, если уж до выходных дотянуть не можешь. — И Дик срывается к своим подонкам, не давая времени для возмущения.

Вместо… он сказал «вместо истории». Не после, не до, на обеденном перерыве, а чертово «вместо». И я сам виноват.

Прошедший четверг был таким мёртвым, по крайней мере, всему моему существу так казалось. Поэтому виной сейчас происходящему не я или мои нервы, а этот самый прошедший четверг.

Всё повторится, всё будет снова: чужой рот, чужие руки, чужое тепло. Хотя какое, к чёрту, чужое, ведь это Дик… нет, я действительно слишком хорошо помню ветер тех быстрых лет.

«…Мне едва стукнуло одиннадцать, я и Дик торчали на детской площадке, солнце слепило глаза, и каждый раз, когда я отталкивался ногами от земли, поднимался столб пыли. Невысокий такой столб, потому что ноги не спортивные. Наверное.

— Рэнди! Слезай с качелей и посмотри, что я нашел! — в нетерпении Дик сам ко мне подбежал, улыбаясь самой что ни на есть счастливейшей улыбкой.

— Что это? — лениво притормозив, я пытался рассмотреть небольшой предмет меж его пальцев. — Батарейка?

— Батарейка? Пф! — друг поднял меня на смех. — Где ты видел такие батарейки? Это сигарета! И ее едва курили! Видишь, какая длинная… — со странным наслаждением Дик поднес кончик этой самой сигареты к губам и сымитировал то движение, когда люди курят. Быстрое туда-сюда.

— Эй! Она в земле валялась! — спрыгнув с качелей, я хотел было отобрать и выкинуть дрянь, с которой играть совсем не следует, но Дик увернулся:

— Найди себе сам! Хотя я с тобой поделюсь, если ты поможешь мне раздобыть зажигалку. — Не знаю, действительно ли он намеревался ее раздобыть и покурить, но следующий шаг был за мной, и он был таким:

— Нет, не будь дураком, и хватит строить из себя взрослого, — сделав еще одну попытку вырвать из его рук сигарету, я был успешен и быстро разломил, раскрошил дрянь в руке.

— Какой…»

— Рэнди? — Джефф толкает меня в плечо. — Ты в норме?

— Абсолютно в норме, ага, — поправляю лямку рюкзака, — пошли уже.

*

Я точно знаю, что завалил прошлый тест по истории. Точно знаю, что не дотянул даже до «D», и на фоне общего ската в учёбе это «F» будет скорее вишенкой на торте, нежели мухой в мёде. Точно знаю, что мне надо взяться за голову, а не прогуливать второй урок на неделе, но, сука…

«Площадка», — единственное, что прислал Дик в качестве обозначения места встречи. Многословный ублюдок. Блин, а ведь только меня и Кайзера не будет на этом занятии, станет ли для всех очевидным, что мы не просто отсутствуем, но еще и вместе отсутствуем? Или я превращаюсь не просто в нервного, а в нервного параноика?

Джефф? Что будет думать Джефф?

«Рэнди! Слезай с качелей и посмотри, что я нашел!»

Перепрыгиваю две последние ступеньки и приветливо машу в камеру, что висит над самым выходом из школы, не сбавляя хода.

«…посмотри, что я нашел!»

Обхожу школу с правой стороны и вижу Дика, сидящего на верхних скамейках и втыкающего в телефон.

— Эй! — не имея намерения подниматься, торможу возле боковой лестницы. — Я тут.

Пока Дик, усмехаясь, спускается, игнорируя лестницу и наступая на сидения, спешу озвучить мрачные мысли:

— Слушай, а не зря мы это всё затеяли, а? Никто не догадается, что мы вместе? Что мне Джеффу-то сказать? Куда я пропал?

«Что это? Батарейка?»

— Хах? — Дик оказывается напротив. — Ты меня об этом спрашиваешь?

— Ну да…

«Где ты видел такие батарейки? Это сигарета!»

— Бля, Рэнди, о какой чуши ты думаешь, — прищуривается, — забей.

«И ее едва курили! Видишь, какая длинная…»

— Нет, ты все же супер-легкий, Дик, — скрещиваю руки на груди. — Или ты не понимаешь, что для тебя и для меня это проблемы? Если все узнают, что мы общаемся, особенно Джефф… да и этот Сукинпит…

— Сукинпит? — смеётся, а после резко становится серьёзным, словно и не было вовсе «Сукинпита». — Мы здесь только потому, что тебе было невтерпёж, а теперь ты ноешь, как девчонка? — делает шаг ближе. — Сколько можно, Рэнди? Сколько можно играть в эту чёртову игру?

— Какую игру?

Дик не сводит с меня пронизывающего взгляда, будто бы думает, что я вру и на самом деле знаю про эту самую игру во что-то. Но я не вру. Я никогда не вру…

— Ладно, похер, — он устало потирает шею, — предлагаю поймать тачку и свалить в центр.

— И что мы будем делать в городе? Пить колу и бродить как… как… — пытаюсь придумать наиболее подходящее обозначение, но Дик не собирается ждать гениального сравнения:

— Что не нравится? Ты чего хочешь вообще? — и усмехается произнося еще и это: — Чтобы я тебе прям здесь и сейчас отсосал?

— Господи, — закатываю глаза, — я вообще не об этом…

— Вот погуляем, потом поедем ко мне и уже там… — подмигивает и не даёт вставить слово: — Пошли, тупить тут гиблое дело.

Мы идем к главной дороге, не особо торопясь, и я заговариваю снова:

— То есть мы не собираемся потом на итальянский?

— Нет, ведь сам подумай, что ты скажешь Джеффу, когда случайно пересечёшься с ним в коридоре, а? — Дик издевательски смеётся. — Так что я делаю это ради тебя, ну чтобы тебе не пришлось возвращаться и краснеть там перед своим тупым приятелем…

— Пошли ко мне, — пропускаю мимо ушей «тупого приятеля». — Поиграем.

— К тебе? Поиграем? — улыбается, словно я ему секс предложил. Хотя может он думает, что и предложил. — Слишком заманчиво, чтобы отказаться, Рэнди.

*

Мы идем по обычному моему ежедневному маршруту, обычному, не считая выходных, а иногда и их считая. Только вот каждый день этот путь я совершаю один. Но не сегодня.

Дик бредёт рядом, лениво так перебирает ногами и еще не ведает, в какую ловушку он заманивается. Потому что я не веду его к себе домой, и не собираюсь врать матери, что несколько занятий отменили. Ведь я не лгу.

— Здесь разве не поворот? — Дик притормаживает и кивает. — Вот же твой дом, с серой крышей.

— Ну ты же хотел погулять, а потом уже всё остальное, верно? — пожимаю плечами. — Так давай погуляем, а потом уже ко мне?

Впивается в меня острым взглядом в очередной раз, будто пытается прочесть все мысли, кишащие в дурной, на самом деле дурной, голове Рэндала Уорта.

— М-м-м, ты знаешь, что ты выглядишь подозрительно сейчас, а? — смешок. — Задумал убить меня, отрезать яйца и всегда носить их с собой? Чтобы я больше тебя никогда не смог кинуть?

— Чёрт, ну ты и больной на самом деле, — не могу не посмеяться. — Просто больной…

Мне хочется верить, что Дик всё понял. Мне хочется верить, что его зрачки действительно расширились, когда впереди замаячила та самая детская площадка. Как же, блять, хочется верить, что он нервно сглотнул слюну вместе с воспоминаниями, когда его нога ступила на это, давно ставшее мучительным для меня место.

— Ты же написал «Площадка» в смс, — плюхаюсь на качели и понимаю, что отталкиваться ногами уже гораздо тяжелее. — Чем тебе не площадка.

Дик сводит брови на переносице и оглядывается, как Алиса, попавшая в Страну Чудес.

— Это ведь та, где мы играли большую часть времени, да? — треклятая усмешка. — Чума, ее еще не снесли.

Хочется разбить его довольную рожу. Неужели он с трудом вспомнил тот ветер, неужели я один дурак, гоняющийся за ним, преследующий его? Как же… Как же… так?

Отталкиваюсь от земли, раскачиваюсь и пофиг, как я выгляжу в глазах Дика сейчас. Пофиг. Кажется.

Слышу шорох, поэтому перевожу взгляд с неба на Дика, который кинул портфель к давно брошенному моему возле детского тоннеля, куда ни я, ни он больше влезть не сможем. На Дика, который вытащил…