— Алек. И у меня нет времени на все… это, лучше перейдем к делу.

— Александер, значит. Красивое имя, красавчик. И раз уж этим и мной займешься ты, то веди куда угодно.

Проходя мимо гогочущих в стороне брата и сестры, Лайтвуд отвешивает обоим подзатыльники и невозмутимо продолжает идти вперед, оставляя их смеяться уже в полный голос на его недовольное ворчание.

***

— Если он еще раз перековеркает мое имя, то придется Франции искать нового уважаемого мага, — шипит охотник, вместо груши как раз мага и представляя, ударяя по ней со всей силы, но настороженный взгляд Изабель заставлять замереть и медленно обернуться, сразу же пересекаясь взором с расстроенными зелеными глазами, будто потемневшими на пару тонов. — Ну, то есть… Я не это…

— Выйди, — бросает Франко тихо, указывая юной охотнице на дверь, и запирает ту после. — И чем же я так раздражаю тебя, Александер?

— Это не Вы… Ты, — исправляется под прожигающим взглядом. Вновь проводит аналогию с Магнусом, по которому соскучился до безумия, готовый просто бросить все и начать пытать всех вокруг, — тот бы обязательно скинул шутку-три и избавил его от майки, да. Его не хватало. — Это вина другого мага. Он… Звал меня похоже, но не так, и мне… Я скучаю по нему.

Опускается на пол, подгибая под себя ноги, уставившись куда-то вперед задумчиво, и когда Франко присаживается рядом осторожно, то просто переводит на него взгляд, будто спрашивая «Какого черта происходит здесь, и какого черта делаешь ты?!»

— И когда он вернется, то я всажу весь колчан стрел ему в за… кое-куда, чтобы дошло, что так делать нельзя.

— Не нужно.

— Что?

— Можно всадить одну особенную стрелу, — надо было догадаться по ухмылке, что продолжение слушать не стоит, но Алек почему-то сосредотачивается только на голосе, внезапно смутно-знакомом. — Но надо как следует прицелиться и попасть ровно посередине. Можно даже с особым усилием.

И, к огромному сожалению, после знакомства и отношений с Бейном, нефилим понимает, в какую сторону клонится разговор сейчас, а потому только давится собственным возмущением, пунцовеет пятами и под звонкий смех, так похожий на родной и любимый, сбегает прочь, слыша в след еще и довольное «Александер, куда же ты? Разве у нас не момент откровений?»

***

Франко уезжает на следующий день и Алеку приходится выйти провожать его, стараясь больше не вставать ближе, чем на пять метров, но колдун решает все сам, уже через секунду оказываясь всего в паре сантиметров.

Рассматривая его внимательно, охотник хмурится, когда натыкается на задорный огонек желто-зеленых глаз с вертикальным зрачком, потому что это…

— Ты знаешь, где меня найти, — обжигающий и виноватый шепот, мягким и таким родным тембром. Его нельзя не узнать. — И сначала разговор, потом стрелы.

Он даже не успевает ничего предпринять, когда стену напротив разрывает сине-фиолетовая дымка, а на его глазах светловолосый и скромный маг превращается в другого, с ярко-красными прядями в волосах, игривой усмешкой на любимых устах, и совсем не раскаивающимся внешним видом.

— Магнус!

***

(8.32 pm) from: warlok, to: Blondy

Проследи за тем, чтобы он взял с собой только одну особенную стрелу.

========== Часть 16 ==========

Комментарий к

ООС ООС ООС AU!

https://vk.com/wall-118374395_4046

— Я не знаю, что стоит добавить ко всему сказанному. Но должен отметить, что убийца стал действовать хладнокровнее, он больше не испещряет тела жертв многочисленными кровавыми порезами. Просто несколько точных ударов. И теперь можно точно говорить, что мы имеем дело с организованным несоциальным типом серийного убийцы*. И мы не можем сказать, плохо это или хорошо, но возможно, он собрался сойти с этой дорожки. Полиция надеется на это, но это не значит, что мы прекратим поиски, — офицер отвернулся от камер и усталым взглядом проводил медиков, уносящих очередное тело.

***

Погода определенно соответствовала понятию брюнета о том, когда стоит выбраться на свежий воздух и отгородиться от посторонних мыслей. В такие минуты, когда солнце ярко светило над головами, лишь изредка перекрываясь перистыми белыми облаками, а холодный ветер долетал с прозрачной поверхности озера, находящегося в нескольких километрах от соснового леса, хотелось просто пройтись между величественными деревьями, вдыхая хвойный запах и кидать шишки в притаившихся белок. В те минуты, когда на кареглазого накатывала какая-то странная тоска, он сразу же хватал синий плед и быстрым шагом направлялся на свою любимую опушку в лес. В те минуты, когда Лайтвуд впадал в апатию, он отключал телефон, засовывая его в задний карман джинс и, напевая незатейливые мелодии, пробирался через поваленные деревья, смахивая со своего пути всяких насекомых. В такие минуты, когда Алек Лайтвуд был один, вынужден был оставаться один, он старался еще больше отгородиться от внешнего мира, не позволяя ему увидеть его слабости.

И погода сегодня явно соответствовала тому, чтобы сделать очередную вылазку после того, как Алек пришел из университета — третий курс — со слашем в волосах и на любимой черной майке. Но это был так не ново, так уже глупо, предсказуемо, ожидаемо и с этим уже совершенно не хотелось бороться, что Алеку становилось тошно от самого себя, но поделать он с этим ничего не мог. Именно в такие моменты он готов был предаться размышлениям, прислонившись к широкой сосне, где даже умудрился выцарапать свои инициалы.

Но сегодня абсолютно точно что-то пошло не так. Начиная от того, что перед входом в лес Лайтвуд умудрился подвернуть ногу и минут пять не мог заставить себя пойти в лес, а горел желанием развернуться и уйти, и, заканчивая чувством того, что за тобой кто-то наблюдает. К слову, это чувство не покидало брюнета уже где-то месяц. И от этого становилось только хуже. Хотя, возможно, он был слишком пессимист в последние дни. Но, так или иначе, кто-то определенно точно (нет) преследовал его уже месяц, и, как бы Лайтвуд не мечтал о тайном поклоннике, мысли были не самыми радужными.

***

— Я знаю, что ты здесь, кто бы ты ни был, — от волнения, даже толики страха, голос стал на несколько октав выше и прозвучал немного забавно. — Просто выйди и покажись мне, иначе я посчитаю тебя маньяком, — это сказано в шутку, чтобы как-то разрядить обстановку, но…

— Тогда мне определенно не стоит выходить, — прозвучал сзади приятный голос, но, обернувшись, парень не заметил никого за сплошной стеной деревьев. — Тем более отсюда открывается потрясающий вид на твою зад… на тебя, — голос хмыкнул, но вряд ли до Алека дошел смысл последней фразы (тоже нет). Лайтвуд никогда не был глупым мальчиком, и связать свою теорию с первым предложением преследователя не составило и труда. — По твоим расширившимся зрачкам могу сделать вывод, что ты действительно умный мальчик, заслуживающий более почтительного уважения к своей персоне, нежели тебе предоставляется на данный момент, — шорох и хруст веток сзади заставил Алека выпустить воздух из легких и не позволять ему проникать обратно. Это все слишком… Неправильно. Неожиданно. Пугающе. Это все слишком страшно и глупо, чтобы быть правдой.

— Кто ты? — голос на удивление прозвучал ровно, хоть и достаточно высоко, выдавая парня с головой. — Я знаю тебя?