Джин помотал головой, постаравшись выкинуть рыжего из мыслей, и вернулся в комнату к дяде. Потом он расслабленно лежал на кровати, Ли тщательно массировал ему спину, а он по-прежнему думал об огне. И когда Ли перевернул его, то восхищённо присвистнул, полюбовавшись на эффект от одних этих чёртовых мыслей.
— Ты меня сегодня удивляешь… — пробормотал Ли перед поцелуем.
Джин широко развёл ноги и сердито буркнул:
— Скорее, ну же.
Сегодня Джину хотелось больше огня, а обычные ласки и нежность Ли даже немного раздражали. В общем-то, кончил он только благодаря мыслям о рыжем и воспоминаниям о танце.
На обратном пути Джин старательно вертел головой по сторонам, но рыжего не увидел ни в коридорах, ни в зале, ни у выхода.
***
К следующей полуночи Джин уже знал, что Ран не относится к персоналу клуба, а является одним из владельцев. И собственными глазами убедился, что он на сцене появляется лишь раз в неделю. Кроме того, Джин расспросил официантов и выяснил, что клиентов Ран берёт под настроение, а если сказал «нет», то лучше тихо и молча свалить, иначе можно вылететь за дверь клуба навсегда.
Спустя неделю Джин любовался на танец Рана с предельно близкого расстояния, буквально пожирал его глазами. И заступил ему дорогу после танца.
— Привет. — Приветствие беспомощно повисло между ними. Ран спокойно смотрел на него и молчал. — Я…
— Иди домой и не путайся под ногами, — с лёгкой издёвкой в голосе посоветовал Ран. Джин сжал пальцами его запястье, упрятанное в кожаный наруч, и заставил остановиться. Тот холодно изучил чужие пальцы, медленно повёл взглядом вдоль руки и наконец посмотрел Джину в лицо. Посмотрел так, что пальцы Джина расслабились сами по себе и бессильно соскользнули с кожаного чехла. Светло-карие глаза Рана в быстрых вспышках света казались то жёлтыми, то золотистыми, как у тигра. Взор же будто придавливал к полу, расплющивал.
— Ран, — робко позвала его какая-то женщина. Он отвернулся от Джина, подошёл к видной холёной даме и протянул ей руку с изысканным поклоном. Они танцевали под медленную музыку у столика, а Джин стоял возле сцены и наблюдал, сжимая кулаки до боли.
Кажется, эти двое перебрасывались короткими фразами во время танца, и ладонь женщины смело скользила по груди Рана. Тот уверенно держал партнёршу и вёл в танце. Стремительный разворот — и он поддержал даму, откинувшуюся назад, медленно склонился над ней. Она тронула губами его шею, оставив на коже алый след от помады. Потом он отпустил её, она обошла вокруг него, положила ладони ему на плечи, дотянулась губами до подбородка, а затем принялась ласкать губами и языком ухо.
Больше Джин не выдержал: круто развернулся и ушёл из зала.
Ночами он караулил Рана у клуба, но напрасно. Тот появился лишь спустя неделю: подъехал к крыльцу на зелёной «феррари», бросил ключи одному из охранников и исчез за дверью. Охранник отогнал автомобиль Рана на подземную стоянку. Джин заехал следом и припарковался рядом. Большую часть ночи он проторчал в машине, а ближе к утру выбрался из салона и притаился за колонной у лифта. Рисковать в клубе не хотелось, зато здесь вряд ли кто-то помешает побеседовать с Раном на равных.
Ран появился через полчаса. Выглядел он непривычно для Джина: в светлой футболке и простых джинсах. Зато теперь Джин убедился, что тот не старше, чем он сам, да и казался вполне домашним — совсем не так, как в клубе.
Ран выудил из кармана ключ и завозился у дверцы машины. Пора. Джин метнулся к нему и обхватил руками, но внезапно наткнулся на локоть, задохнулся от силы удара и попятился назад. Перед глазами мелькнула толстая подошва ботинка, а потом нахлынула тьма.
***
— Крепко приложил…
— Не городи ерунды, слегка дал по башке, сейчас очухается. О, ну что я говорил?
Джин снова моргнул, приоткрыл глаза и дёрнулся, но вскоре убедился, что сидит на стуле, а руки скованы наручниками за спиной.
За массивным столом в стороне от окна обнаружился седовласый мужчина с породистым лицом, а на краю того самого стола — Ран. У двери статуями застыли два охранника.
— Ну что ж… — протянул седой. — У нас есть снимки этого кадра и его дяди. Даже их хватит, чтобы наделать шума в прессе.
— К чему такие сложности? — презрительно фыркнул Ран. — Я могу просто набить ему морду и отпустить, пускай проваливает.
— А если вернётся?
— Снова начищу рыло, — безразлично пожал плечами он и отбросил со лба рыжие волосы.
— А если вернётся не один?
— Будет весело.
— Только сними эти чёртовы наручники, — тихо пробормотал Джин, — и не прячься за охрану… до смерти затрахаю, сволочь.
— Нет, ну ты слышал? — возмутился седой.
Ран вскинул левую руку, заставив напарника умолкнуть, затем оттолкнулся от стола, выпрямился и неторопливо подошёл к Джину, бросил ладони ему на колени и медленно-медленно наклонился вперёд, замер, когда губы оказались на уровне уха Джина. Взгляд Джина устремился в ворот футболки, скользнул по груди, различив светло-коричневый кружок. Горячие ладони даже сквозь ткань брюк обжигали его, в воздухе висел терпкий и одновременно знойный аромат, а лёгкое ровное дыхание щекотало ухо. Этого оказалось довольно, чтобы возбуждение захлестнуло Джина с головой. Удерживать глаза открытыми… Это превратилось в почти невыполнимую задачу.
Ран, не коснувшись его кожи, повернул голову, едва заметно прищурился и прижался к его губам своими. Джин от неожиданности опешил и послушно раскрылся навстречу проворному языку. То, что делал языком Ран… Словно они лежали на диване, обнажённые, и он двигался в теле Джина — почти то же самое.
Джин глухо застонал — не смог сдержаться.
— Похоже, тебе нужно кое-что совершенно иное, а не оттрахать хоть кого-то до смерти, — тихо произнёс Ран и, выпрямившись, шагнул в сторону. Седой выразительно фыркнул, заставив Джина покраснеть. У него, чёрт возьми, стояло. Просто от близости Рана. Стояло, как скала.
— Ну и что? — с глухой яростью бросил он. — Просто сними с меня наручники, и посмотрим, такой ли ты смелый, как кажешься.
— Хочешь подраться? — просиял Ран. — Не вопрос.
Он обошёл Джина и остановился за спиной, внезапно вновь наклонился к уху и отчётливо предупредил:
— Проиграешь — будешь моим рабом, уяснил?
— Надолго? — как можно беспечнее спросил Джин.
— Навсегда.
— А если выиграю?
— Разве победителю можно хоть что-то запретить? — со смешком ответил вопросом на вопрос Ран и расстегнул наручники. От внезапной атаки он ушёл стремительно и изящно. От стула тоже уклонился с коротким смешком. Пропустил над плечом кулак и коротко ударил Джина двумя согнутыми пальцами в грудь, как ястреб клювом. Всего один тычок, а Джину уже пришлось отступить и лихорадочно растереть сведённые болью мышцы. Более того, отступление сыграло Рану на руку. Точнее, на ноги. Ногами он дрался великолепно и явно превосходил Джина в скорости.
Короткие выпуклые мышцы давали Джину преимущество в силе — способность концентрироваться и наносить опасные удары, собирать всю мощь воедино и — пусть на краткий миг — выпускать её полностью. Его противник относился к иному типу. Длинные гибкие мышцы одаривали его пластикой, стремительностью, лёгкостью и выносливостью.
Опыт Джина говорил ему, что необходимо подловить Рана. Одного удара, угодившего в цель, будет достаточно. Наверное. Если же Ран подловить себя не позволит, то выиграет просто потому, что Джин выдохнется гораздо раньше.
Ран тратил куда меньше сил на уклоны и быстрые перемещения, а его удары были стремительными, точными и болезненными. Некоторые из них отбивали чувствительность и лишали Джина возможности использовать то одну руку, то другую. Причём Ран без труда мог врезать и ногой по голове — дотягивался без усилий, а поймать за ногу мерзавца не выходило — больно шустрый.
Джин ушёл в глухую защиту. Выжидал, привыкал к скорости и движениям противника, отдавал ему инициативу. Пока что. И таки подловил на обманном отступлении, впечатав кулак с силой в корпус Рана. Ликование пропало тут же, потому что Джин вспомнил про его проклятую выносливость. Кулак будто в дерево влетел. Ран лишь шагнул назад и сделал медленный выдох, коротко усмехнулся и ответил ногой, заставив Джина отлететь к столу. Предплечья, которыми Джин блокировал удар, онемели. Ноги у него из железа, что ли?
