— Можешь повернуться.
Джин так и поступил. Он ошеломлённо уставился в зеркало на собственное отражение. Голова, кисти и ступни — только они казались обнажёнными и беззащитными, остальное же тело покрывал верёвочный узор, походивший на изысканное фантастическое одеяние. Более того, это в самом деле был именно узор, а не хаос из витков и узлов. Глядя на себя в зеркало, Джин испытывал такое ощущение, словно вокруг него обвился верёвочный дракон, мягко сжимавший в лапе напряжённую плоть между бедёр.
Ран подошёл к нему, обнял со спины и провёл по груди ладонью, тронул пальцами центральный узел на солнечном сплетении и легонько потянул. Задохнувшись, Джин откинул голову ему на плечо и тихо застонал, потому что плетение как будто ожило и крепче сжало всё тело разом, захлестнув острым восторгом. Все узелки одновременно чуть сдвинулись, породив волны наслаждения, смешавшегося с щекоткой, приятной ненавязчивой болью, сладким трением и почти невесомой лаской.
Ран неохотно отпустил центральный узел, позволив Джину перевести дух и немного взять себя в руки.
— Теперь можешь одеться, — пробормотал он негромко.
— Что?! — ошарашенно вопросил Джин, совершенно не готовый к такому повороту.
— Не волнуйся, верёвку под одеждой никто не заметит.
— Но… мне носить это на себе, что ли?
— Именно.
— А снять можно?
— Если не выдержишь… Можно. Но я бы предпочёл снять её с тебя сам. Послезавтра. Полагаю, это стало бы для тебя хорошей наградой за выдержку. Но если не справишься, можешь снять сам. Снять так, как получится. — Ран тихим смешком пощекотал ухо Джина и кончиком пальца тронул напряжённый сосок, чуть сдвинув верёвочный узел. Джин прикрыл глаза и с трудом сделал вдох.
— А ты снимешь… — Голос не подчинялся и пропадал. — Ты снимешь верёвку каким-то особенным способом?
— Ты в этом сомневаешься? — Горячие губы уже открыто прикасались к уху Джина и почти что целовали его.
— Н-нет… Но почему только послезавтра? — Он медленно повернул немного голову, словно желая продлить ласку до бесконечности, и удовлетворённо сомкнул веки, почувствовав, как Ран слегка сжал зубами край его уха.
— Потому что терпение — это добродетель. И я хочу убедиться в том, что ты понимаешь, в какие игрушки хочешь поиграть. И хочу, чтобы ты сам убедился в том, что идёшь на это по доброй воле. — Жаркий шёпот вспышками пламени отзывался в голове Джина. — Я всегда буду стремиться к победе — это неизменно. Для тебя же всё заключается в доверии и желании противостоять мне. Я не брал себе постоянных партнёров, если ты понимаешь, о чём я. Но ты ведь этого хочешь?
— Я думал, что всё испортил, и у нас есть только неделя, — с трудом признался в собственных ожиданиях Джин.
— Иногда глупость наказуема. Но не всегда. У тебя есть время, чтобы подумать и понять, чего ты хочешь. Это не будет легко… — Ран вновь легонько потянул за центральный узел, заставив Джина задохнуться от удовольствия и потеряться в собственных ощущениях, и так же внезапно узел отпустил, разрешив вернуться в реальность. — Зато это позволит тебе отчётливо взглянуть на вопрос и принять решение взвешенно. Послезавтра в полночь ты либо придёшь ко мне таким, как сейчас, либо придёшь другим. Это и будет твой ответ. Или всё, или ничего, Джин, иных вариантов не существует.
— Как мило. Тогда у меня тоже есть условие.
— Надо же… — Ран притянул его к себе плотнее и провёл по шее губами. — Какое?
— Если я выдержу и приду послезавтра в этих чёртовых верёвках… Кстати, а как мне душ принимать?
— Никак… — пробормотал куда-то в затылок Джину Ран. — Верёвка не синтетическая, лучше воздержаться. Это же не на неделю.
— Ладно… Так вот, если я выдержу и приду в этих верёвках… Тогда… Ты тогда больше не появишься в клубе. И больше ни с кем другим…
— Такой ревнивый? — развеселился Ран, обхватив Джина руками за пояс.
— Я серьёзно, вообще-то.
— Угу… Будет зависеть от тебя.
— От меня?
— Именно. От того, что ты готов будешь мне дать. И хватит ли мне этого.
Ран резко развернул Джина лицом к себе и всмотрелся в его глаза. Быть может, даже прочитал в глазах ответ, который Джин сам не успел осознать.
— Хорошо, теперь уходи, — тихо велел Ран и отпустил его. — Думать тебе лучше в одиночестве, а не рядом со мной.
— Предельное ускорение…
— Что?
— Нет, ничего. — Но Ли был прав: Ран как предельное ускорение. Рядом с ним думать не получалось вовсе, поэтому его предложение поразмыслить в одиночестве имело смысл. Хотя всё равно это будет трудно — Джин осознал это, едва сделал первый шаг. Верёвочный узор на теле ощущался предельно отчётливо, а каждое движение влекло за собой порой непредсказуемые последствия. Пока одевался, чуть с ума не сошёл, пытаясь держать сразу всё под контролем. И даже под одеждой плетёный узор напоминал о прикосновениях Рана как рядом с ним, так и вдали от него.
И сделать выбор с каждым мгновением становилось всё труднее.
Всё или ничего…
А ещё было до безумия интересно узнать, как можно снять верёвку так, чтобы это превратилось в награду.
The Fin
