— Не вижу ничего смешного, — уныло пробормотал Джин, подхватил брюки и скомкал перед собой, замаскировав тем самым намёк на трусы из блестящей ткани. Музыка, к слову, закончилась, так что он подошёл к рыжему с ощущением полного провала. А ведь идея была такой хорошей…
— Тебе не кажется, что ты слишком далеко заходишь? — отсмеявшись, уточнил Хоаран. Уловив тень недоумения на лице Джина, пояснил: — Переигрываешь.
— В смысле?
— У тебя цель какая, умник?
— Ну… Соблазнить тебя.
— Ты и так это делаешь постоянно. Уверен?
— Я не…
— Ладно. Хочешь, я тебя соблазню?
— Опять эти твои чёртовы… — тут же запротестовал Джин.
— Нет. Я к тебе даже не прикоснусь. И раздеваться уж точно не буду.
— Гм? Это как?
Хоаран фыркнул, сел на помосте удобнее, даже ладонями опёрся о гладкую поверхность и чуть откинулся назад, медленно повернул голову к Джину. Мягкое янтарное пламя под полуприкрытыми веками, долгий взгляд, а затем по нижней губе неуловимо быстро скользнул кончик языка — справа налево, оставив после себя на коже влажный след. Это было… гипнотизирующе. Джин немедленно уставился на губы Хоарана, начал с мыслей о поцелуе и закончил куда более смелыми фантазиями.
Хоаран ещё и подлил масла в огонь: слегка запрокинул голову, смежил веки и сделал глубокий вдох, потом опять повернул голову к Джину и одарил уже прямым взглядом. Одновременно он и правую руку медленно согнул, чтобы опереться о помост уже локтем, поднял правую кисть к плечу и сделал пальцами немыслимо плавное движение — сразу всеми пальцами, но при этом каждый палец на долю секунды отставал от предыдущего, он словно позвал к себе Джина этим движением.
Джин выронил брюки, ухватился за колено Хоарана и склонился над ним. Тот неуловимо ускользал, будто в замедленном падении — всё ниже и ниже, пока яркие пряди не разметались по поверхности помоста. Теперь ускользать ему было некуда, и Джин поймал его губы собственными, машинально закинул левое колено на помост, рывком забрался на возвышение и стиснул бёдра Хоарана ногами, чтоб тот не вздумал удрать.
— Эй… Это была просто демонстрация, — напомнил Хоаран, уперевшись ладонью в грудь Джина и слегка отстранив его. — Смысл в том, что для соблазнения чаще всего взгляда более чем достато…
Джин заставил его заткнуться с помощью нового поцелуя. С его точки зрения, данная демонстрация нуждалась в подтверждении неопровержимым фактом. Хотя да, он соблазнился, и ещё как. Хоаран ни разу так откровенно его не соблазнял — вот и сам виноват.
Джин удерживал ладонями голову Хоарана, запустив пальцы в длинноватые пряди, и настойчиво целовал заразу. Тот вновь упёрся ладонью ему в грудь и слегка оттолкнул.
— Ты сказал, что прикасаться не будешь. Соблазняй дальше, только не трогай. Сможешь?
Ответить Хоаран не успел, впрочем, Джин и не собирался давать ему такую возможность. Он впервые поймал этого насмешника на слове — было бы глупо упустить такой шанс и не бросить вызов. Проигнорировать вызов Хоаран не мог — просто не сумел бы.
Джин мягко прикусил нижнюю губу рыжего, легонько потянул и отпустил. Он молча смотрел на Хоарана и ждал, что же тот предпримет теперь. Меж почти сомкнутых ресниц сверкнуло на миг золото ярости, пропало. И Джин тут же насторожился: Хоаран вполне мог задумать какую-нибудь совершенно непредсказуемую пакость в своём духе.
Хоаран плотно прикрыл глаза и слегка повёл плечами. Джин забеспокоился, что пройдоха вновь пустит в дело свои чуткие пальцы, но ошибся. Он неторопливо высвободил одну руку, затем другую, будто бы собрался подложить их себе под голову, однако этого не сделал, а просто уронил их на помост над своей головой, после чего искоса глянул на Джина — по-лисьи хитро и испытывающе. Чуть разомкнув губы, сделал глубокий вдох и немного запрокинул голову. Джин потрясённо уставился на его шею. С такого ракурса… Невольно он подался вперёд и провёл губами по коже от ямочки меж ключиц до подбородка, замер и всмотрелся в лицо Хоарана. Тот внезапно распахнул глаза и словно подался навстречу Джину, но остановился в паре миллиметров от его губ.
Это уже было невыносимо.
Джин продолжил движение за Хоарана и воплотил потенциальный поцелуй в реальность. Увлёкся и забрался ладонью под футболку. Честно говоря, он вообще остро ощущал одежду Хоарана, вероятно, потому что сам был практически обнажён. Старые рабочие джинсы с дырками на коленях и потёртая мягкая футболка сейчас казались ему эквивалентом металлических лат.
Джин выпрямился, усевшись у Хоарана на бёдрах, и возмущённо осмотрел одежду, что мешала ему. Хоаран тихо фыркнул, повернул голову влево и сжал зубами ткань, потянул немного и отпустил. На светлой футболке в районе плеча осталось влажное пятно. Более того, он сплёл пальцы и потянулся всем телом, выпрямив сцепленные руки над головой. Под тканью отчётливо проступили длинные гибкие мышцы. На кульминации потягивания — проступили так, словно ткань была второй кожей.
Джин закусил губу, ухватился за футболку и почти что содрал её с Хоарана, отбросил куда-то за спину и сразу же прижал ладони к горячей коже на животе, с нажимом повёл вверх — до центра груди, затем в стороны… Хоаран сделал глубокий вдох. Джин застыл, наслаждаясь игрой мускулов под пальцами. Эффект такой, будто плоть сама наполняла его руки, ластясь к коже. А всего лишь невинный вдох…
Он наклонился к рыжему, медленно и с наслаждением скользнув руками по обнажённой груди. Думал о поцелуе, но Хоаран сделал нечто такое, из-за чего у Джина в голове заискрило. И не только в голове. За пару секунд до поцелуя Джин просто сделал тихий выдох — самый обычный, но Хоаран почти одновременно сделал вдох, будто украл дыхание Джина. В янтарных глазах появилось довольное выражение пополам с лёгкой томной дымкой.
Джин не выдержал и жадно приник к губам Хоарана, зарывшись пальцами левой руки в окончательно растрепавшиеся волосы, а правой провёл вниз по загорелой коже до пояса джинсов. Одной рукой он всё же умудрился расправиться с пуговицей, на молнию времени ушло чуть больше, но Хоаран тут же резко повернул голову, прервав поцелуй, потом бросил на Джина косой взгляд и чуть прикусил нижнюю губу. Он всем видом будто бы насмешливо спрашивал: “Перегорел? И это всё, что ты можешь?”
Зараза…
Джин напряг память. Да уж, момент для этого действия “удачный”, нечего сказать. Сейчас он соображал как никогда туго, но кое-что припомнил. Хоаран не возражал обычно, когда Джин прикасался к его волосам, перебирал пряди, ворошил их. Редко случалось так, что он рычал, чаще реакция была положительная. Поэтому Джин уверенно вновь запустил пальцы в волосы, которые на фоне гладкой поверхности помоста почти что сияли. Поворошил пряди на виске, за ухом, добрался до затылка, легонько провёл ногтями над шеей, потом добавил к этому глубокий поцелуй — почти такой, какими его баловал временами сам Хоаран. Прижался грудью к его груди и слегка потёрся, ощутив скольжение собственной смазанной маслом кожи по коже рыжего. Необычно… Прежде шрамы Хоарана он трогал руками, когда удавалось, разумеется, а тут отчётливо чувствовал их своим телом — каждую неровность, каждый рубец, отчётливо чувствовал твёрдые вершинки сосков и сходил с ума от прикосновений собственными — к коже рыжего, горячего и сладкого трения, заставлявшего кровь не просто бушевать в жилах, а словно бы взрываться с каждым ударом сердца.
Джин сдвинулся и прижался к груди рыжего щекой, потёрся, потом нарисовал лёгкими поцелуями границу вокруг потемневшего соска, тронул кончиком языка, обвёл и крепко обхватил губами. Он увлечённо посасывал маленький напряжённый кусочек плоти, иногда отпускал, чтобы подразнить невесомыми прикосновениями языка, и вновь согреть потом во рту. Наигравшись вволю, склонился над обделённым левым соском и восстановил справедливость, проделав с ним всё в том же порядке и с тем же пылом. На ощупь провёл правой рукой по груди Хоарана, ключице и помедлил у основания шеи — между шеей и плечом, чуть выше ключицы, где сейчас ощущалась едва заметная ямочка из-за того, что руки рыжего были закинуты за голову. Прикрыв глаза, Джин сильнее сжал сосок губами и твёрдо вдавил палец в ту самую ямочку. Хоаран вздрогнул и со слабым приглушённым стоном дёрнулся всем телом вверх, словно хотел вскочить, но тяжесть Джина ему помешала это сделать.
