- Раз не неизвестен, значит, сумел не засветиться. Либо просто еще не успел. Буду исходить из худшего.

Эверстен сидел совершенно неподвижно, держа лук наготове. Приходилось стремительно осматривать окрестности, когда луна появлялась из-за облаков. Есть движение! На крыше дома, стоящего не напротив особняка, а в глубине района, едва заметно колыхнулась тень. Пола плаща, на мгновение обретшая свободу от порыва ветра. Это Эверстен оделся в легкий костюм, не собираясь сидеть на крыше всю ночь, а вот подчиненным Лориана приходилось одеваться теплее. Шутка ли, полночи просидеть на крыше, продуваемой всеми ветрами. Человек Лориана устал от наблюдения, его внимание притупилось, и он решил сменить положение. Этого оказалось достаточно, чтобы подписать себе смертный приговор. В таких играх даже мельчайшая ошибка может стать последней. Стрелять Эверстен не стал. Позиция противника была выбрана удачно. Крыши впереди стоящих домов не позволяли вести прицельную стрельбу ни с какого другого положения, кроме прямого, а печная труба, за которой укрывался неизвестный, мешала и этому. Конечно, можно пустить стрелу навесом, слегка сдвинувшись вправо или влево, но на таком ветру и ночью задача трудновыполнимая. Ценой промаха будет смена ролей в этой игре. Сейчас люди Лориана безмятежны, настолько, насколько может быть безмятежна греющаяся на солнышке кобра. Она не ждет нападения, но среагирует на него мгновенно. Поэтому Эверстен аккуратно отполз назад и незаметно спустился обратно на чердак. В холле его уже ждала Хайнерни.

- Ну как? - Спросила она.

- Ты подготовила лабораторию? - Вместо ответа поинтересовался телохранитель, направляясь к двери в сад.

- Да.

- За домом следят. С той позиции, которую я заметил, видны входные двери и окна твоей комнаты. Гаси свет в холле, иди в комнату и начинай готовиться ко сну. Раздевайся не за ширмой, а перед окнами, желательно помедленнее.

- Что? - Мгновенно вспыхнула Хайнерни. - Ты совсем сдурел?

- Не переживай, наблюдатель унесет твои секреты в могилу. - Эверстен торопливо вышел в сад, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Хайнерни в немом изумлении проводила наставника.

- Сбежал, гад! Ну, ничего, я ему потом все выскажу.

Вздохнув, она поплелась наверх, выполнять странное распоряжение Эверстена. За все время обучения, она поняла, что он не бросает слов на ветер, а с чувством юмора у него вообще большие проблемы.

- Значит, действительно нужно.

Хайнерни вошла в комнату и в нерешительности замерла, не торопясь зажигать свечи. Подобным ей еще не приходилось заниматься.

- Раздеться перед окном! На глазах у всего квартала! Мало мне порочащих слухов?! Он с ума сошел!

- Хотя, какая разница. Скоро эта комната будет гореть, а я... я буду неизвестно где. И уж мнение всякого отребья меня будет волновать в последнюю очередь.

Хайнерни вздохнула, зажгла свечи и начала представление. Нарочито медленными шагами, наполненными кошачьей грацией, она прошлась по комнате, придирчиво оглядела себя в зеркале, подошла к кровати и взбила пуховую подушку. Со стороны казалось, будто Хайнерни напевала песенку, но если бы кто ее услышал - у него бы покраснели уши. Девушка ругалась, на чем свет стоит, медленно стягивая с себя блузку, стоя спиной к окну возле кровати.

- Грязные твари! Поубивала бы вас всех голыми руками! Особенно тебя, Айлорэ, поганый ты ублюдок.

Эверстен тем временем торопливо обходил позицию наблюдателя. Необходимо было успеть, пока все внимание подчиненного Лориана приковано к спальне ученицы. Он надеялся, что та сыграет достаточно убедительно, чтобы никто не смог заподозрить обман. Надеяться на кого-то он не привык, а потому сильно раздражался, когда приходилось это делать.

- Лишь бы все получилось.

Эверстен усмехнулся.

- Слова, достойные мастера-телохранителя.

Хайнерни осталась в нижнем белье и начала развешивать снятую одежду на ширму. Свет она по-прежнему не гасила, поэтому те, кто не спал этой холодной ночью, мог наслаждаться потрясающим зрелищем. Девушка с точеной фигуркой, в тусклом свете свечей готовится лечь спать. Видно, конечно, было довольно плохо, но, как известно, фантазия сама дорисует все недостающие детали.

Единственным неспящим оказался наблюдатель Лориана. На его лице появилась улыбка, когда девушка начала раздеваться. Он подумал, что служба не такая плохая штука, как казалась когда-то давно в юности. Бывают в ней приятные моменты. Наблюдатель мысленно подбадривал Хайнерни, надеясь, что она разденется полностью. А что? Слухов про нее ходило много, возможно, часть из них все-таки, правда. Похотливые мысли прервались одновременно холодным и таким горячим лезвием кинжала Эверстена.

Телохранитель аккуратно прислонил мертвеца к печной трубе, так, будто тот по-прежнему бдит и удовлетворенно кивнул, бросив взгляд на окно ученицы. Он поспешил вниз дожидаться смены. Мог быть и второй наблюдательный пункт, но исходя из того, что и с этой позиции было все прекрасно видно, Эверстен решил, что для безобидной ночной слежки этого хватит.

Так думал и Лориан, потерявший за одну ночь двоих бойцов. Одного с перерезанным горлом прохожие утром увидали на крыше, когда ручеек крови добрался до края и закапал на мостовую, а другого, с перебитым позвоночником, стражники нашли в куче мусора в переулке неподалеку.

Утро выдалось серым. Эверстен безмятежно грузил вещи в фургон, изредка перебрасываясь фразами с молодым возницей - подмастерьем Маглата. Хайнерни до поры не показывалась из дома. Предстояло сделать еще множество мелких дел, убедиться, что ничего не забыто и уложено в сумы надлежащим образом. Оказалось, что ингредиенты просто так везти нельзя. К каждой колбе и коробке прилагалась подробная инструкция о том, как использовать, хранить и перевозить. Пришлось помучаться. Девушку все больше волновал вопрос о том, где же они сумеют всем этим воспользоваться в дальнейшем.

- Пусть Эверстен мучается такими вопросами. Мне бы с этими колбами проклятыми справиться!

Народ с интересом косился на собирающихся в дорогу. Несколько особо любопытных даже остановились и принялись обсуждать Хайнерни, но тяжелый взгляд Эверстена быстро их прогнал. Наконец, все было погружено, уложено, и фургон тронулся в путь. Телохранитель сел рядом с подмастерьем по имени Фангель, Хайнерни устроилась внутри на жестком полу, подальше от любопытных глаз. Фангель по совету Эверстена выбирал наиболее широкие улицы, по которым можно было проехать быстро. Сам телохранитель внимательно вглядывался в лица прохожих, оборачивался назад, пытаясь обнаружить слежку. Но никого подозрительного не наблюдалось. Либо беглецам удалось оторваться от наблюдателей Лориана, либо тот вообще решил пока воздержаться от своих неблаговидных дел. Так или иначе, фургон благополучно миновал джелийские кварталы, выехал на центральную площадь, забитую народом, проехал через нее и остановился перед пропускным пунктом энайского района.

Обычных прохожих, либо одиноких всадников пропускали в кварталы другого народа хоть и беспрепятственно, но неохотно. Группа всадников или фургон просто так проехать не могли. Для того, чтобы пересечь энайские кварталы и воспользоваться Южными воротами Эллина, выделялся проводник. Правда, он не столько показывал кратчайший путь, сколько следил за поведением проезжающих.

Проводника выделили без проблем. Им оказался знакомый Маглату энай, которому было щедро заплачено за молчание. Он провел фургон к нужному домику в глубине одного из кварталов, подождал, пока Эверстен и Фангель разгрузят вещи, а потом вместе с возницей отправился дальше, к Южным воротам, чтобы его начальство ни о чем не догадалось.

Хайнерни с миной полной обреченности осмотрела ветхий домишко. Он был сделан из дерева на таольский манер. Но если у таольцев он бы получился красивым и аккуратным, то энаи подкачали. Тем не менее, данная конструкция стояла здесь уже не один десяток лет. Об этом свидетельствовали почерневшие от сырости доски, небольшое крыльцо, ремонтированное множество раз. Узкие окна закрывали ставни с облупившейся синей краской, державшиеся на ржавых петлях. Остальные дома не сильно отличались от будущего убежища джелийцев. По дороге попалась парочка строений получше, но и они были угловатыми и несуразными. Район был глухим, бедным. Грязные немощеные улицы, неприятные запахи гниющей пищи, однотонная одежда местных жителей. Весь пейзаж как бы ненавязчиво предлагал пойти и повеситься. Даже не верилось, что это по-прежнему Эллин, красивый и цветущий город. Почти столица Нейтральных земель! Казалось, будто этот райончик буквально вырван откуда-то из захолустья и по какому-то недоразумению перенесен сюда. Удалось, правда, разглядеть несколько громоловов, но настроение от этого не поднялось.