В каком-то смысле расизм, основанный на открытых оскорблениях, переносить было легче. Ранили более тонкие детали. Например, когда ребята, которые дружили с ним в школе, не приглашали к себе на день рождения, куда позвали весь класс. Когда при его появлении обрывали разговор, и в комнате повисала пауза. Когда после скользкого замечания следовало уточнение: «Я не про тебя, Осей. Ты совсем другой». Или высказывания типа «Он черный, но не дурак» и неспособность понять, почему это оскорбительно. Заявления, что он хороший спортсмен, потому что — ну, вы знаете — все черные такие, а еще что он хороший танцор или потенциальный преступник — по этой же причине. Или манера говорить про Африку, будто это одна большая страна. Сваливают всех чернокожих в одну кучу, словно Мухаммед Али не отличается от Джо Фрэзера, Тина Тёрнер от Ареты Франклин, а Флип Вилсон от Билла Кросби — хотя они совершенно не похожи друг на друга.

На себя он сердился гораздо больше, чем на Ди. На короткое время — всего лишь на одно утро — он ослабил бдительность, позволил себе думать, что Ди не такая, как все, что он понравился ей сам по себе, а не из-за внешних признаков — черный, необычный, экзотика и все прочее, неизведанная область, которую интересно исследовать. Он смотрел, как она идет к нему через школьный двор, и его чувства скакали зигзагом от обиды к злости и сожалению. Гораздо приятней пропустить слова Иэна мимо ушей — и тогда он сможет по-прежнему испытывать благодарность Ди за ее интерес и заботу, отвечать ей тем же, радоваться ее красоте. Но разве можно забыть про пенал с клубничками? Про эту ложь, которая изменила все в их отношениях. Он ведь открыл Ди свою душу, а, выходит, ей нельзя доверять. Ему вдруг захотелось, чтобы Сиси оказалась дома, и он бы спросил ее: «Почему так трудно быть черным?»

«Возвращайся в Африку, малыш, — ответила бы она. — Там быть черным нормально, а смеются над белыми». Какая соблазнительная идея. И родители наверняка согласятся, если он попросит отдать его в школу-интернат в Гане.

— Привет, — сказала Ди, она подошла и стояла рядом, неуверенная, испуганная.

Оу скривил губы в недоброй ухмылке:

— Где ты пропадала? — Его вопрос прозвучал даже более надменно, чем он хотел.

— Нигде. Искала кое-что… в ящике с потерянными вещами. — Она ответила неохотно, уклончиво и жалобно.

— А что ты потеряла?

Последовала пауза, из которой он понял все, что хотел понять. Пока она придумывала ответ, ее лицо говорило лучше слов. Еще одна ложь в придачу к первой.

— Этот, как его… свитер. Думала, что забыла его на площадке, когда прыгала через скакалку вчера.

— Нашла?

— Нет.

— Может, дома оставила.

Ди молчала.

— А ты точно искала свитер? Может, что-то другое?

Ди замерла.

— Что ты хочешь сказать?

Осей кивнул в сторону Бланки и Каспера. Она сидела у него на коленях, обнимала его за шею, они болтали и смеялись, и Осей почувствовал, как острое копье зависти вонзилось в сердце при виде их счастья.

— А при чем тут они?

— Посмотри на рюкзак Бланки.

Ди прищурилась.

— А что я должна увидеть?

Сложно с такого расстояния разглядеть что-нибудь, если не знаешь, что должен увидеть.

— Залезь повыше — будет лучше видно.

Осей подтянулся на перекладине «джунглей».

Ди колебалась, стоя внизу.

— Почему ты просто не скажешь мне, что там?

— Лезь сюда, — настаивал Осей.

Она продолжала стоять, отказывалась подчиниться.

— Ди, если ты не залезешь сюда…

Ди начала карабкаться, медленно и осторожно, пока не залезла на самый верх, и там села на перекладину, крепко схватившись за две другие.

— Я залезла сюда как-то раз в четвертом классе. Мистеру Брабанту пришлось меня снимать.

Она посмотрела на него с надеждой, которая сменилась огорчением, когда Осей ничего не ответил.

— Я сюда залезла ради тебя — это многое значит, — добавила она. — Так куда мне смотреть?

— Вон туда. Посмотри, что у Бланки в кармане рюкзака. Может, ты это искала?

Ди долго всматривалась вдаль, потом сжала перекладины еще сильней.

— Как он к ней попал?

— Ты сказала, что забыла его дома во время обеда.

— Я так думала.

— Правда?

Ди вздохнула.

— Я не знала, где он.

— Значит, ты соврала мне.

— Я… я надеялась найти его… думала, что забыла его где-то и найду. Я не хотела огорчать тебя, потому и не сказала, что потеряла пенал.

— Значит, ты пенал искала в ящике с потерянными вещами.

Ди кивнула.

— Я же знаю, что это пенал твоей сестры и ты им дорожишь. Я искала его, зачем же было говорить тебе, что он потерялся.

На мгновение Осей поверил. Ему очень хотелось поверить ей, а у нее был искренний и огорченный вид. Тут он краем глаза заметил сцену — Иэн сидит на краю пиратского корабля рядом с Родом, они свесили ноги и раскачивают ими туда-сюда.

— Слова, слова, слова.

— Это правда!

— Тогда как же он попал к Бланке?

— Понятия не имею. Давай спросим у нее.

— Незачем. Я и так знаю. Каспер подарил его Бланке, а ты — Касперу. Ты подарила пенал моей сестры какому-то парню.

— Нет! С чего мне дарить его Касперу?

— Вот и я хочу знать. С чего тебе дарить его Касперу?

Она посмотрела на него с недоумением и досадой из-за этого дешевого трюка — он повторил ее собственные слова. Не будь он так зол, ему стало бы стыдно за себя.

— Ты обманываешь меня, да? Ты ходишь с Каспером.

— Что?

— Вы же ходите с ним. Все, наверное, знают и потешаются, как ловко ты обвела чернокожего вокруг пальца. — Он окинул взглядом школьный двор, который превратился в поле битвы, полное врагов.

— Осей, нет!

— Иэн — единственный честный человек, сказал мне правду. Открыл мне глаза на все.

— Иэн? Вот, значит, кто… — Недоумение на ее лице сменилось озарением. Она встряхнула головой. — Тебе следует знать, что Иэну нельзя верить. Если он что-то говорит, это неспроста, значит, ему это выгодно.

— Не вали с больной головы на здоровую.

— Но… — Ди постаралась взять себя в руки. — Осей, я никогда не ходила с Каспером, — медленно сказала она. — Я знаю его всю свою жизнь, но никогда не чувствовала к нему того, что чувствую — что чувствовала — к тебе. И потом, взгляни.

Она указала на Каспера с Бланкой.

— Ты же сам видишь, что он с Бланкой.

Осей слушал ее дрожащий от напряжения голос. Помолчал, потом открыл рот.

— Почему же тогда ты со мной все время про него говорила?

— Потому что он мог бы стать тебе хорошим другом. Мог бы тебе помочь. Иэн сказал… — Она замолчала.

— Что сказал Иэн?

Но Ди смотрела уже в сторону пиратского корабля, откуда Иэн с Родом время от времени бросали гальку в мальчиков, которые играли в «шарики».

Его снова охватила злость, он очень рассердился, что она отвлеклась от важного разговора, и даже хотел дернуть ее. Он потянулся, чтобы схватить ее за руку, но Ди уже начала спускаться на землю, и он не смог достать до нее.

— Ди, — позвал он.

Она продолжала спускаться и, коснувшись земли, побежала к кораблю, где сидел Иэн.

— Не уходи от меня, Ди! — крикнул Осей.

От его крика мальчики перестали играть в «шарики», а девочки прыгать через скакалку. Всеобщее внимание обратилось на него, хотя он вовсе на него не рассчитывал. Но раз уж так вышло, нужно этим воспользоваться, чтобы проучить ее.

— Не уходи, — повторил он, еще громче. И добавил слово, которое ему приходилось слышать, но он не думал, что сам когда-нибудь его произнесет: — Шлюха!

Это слово разорвалось над школьным двором, как бомба. Даже те, кто продолжали заниматься своим делом, побросали все. Даже Бланка с Каспером прекратили разыгрывать свой спектакль и уставились на Осея.

Ди замерла на месте, отведя одну ногу назад, коса на спине как восклицательный знак. Род приподнялся, чтобы спрыгнуть с корабля, но Иэн удержал его.

На другом конце двора мисс Лоуд отбросила книгу.