Надя подхватила записку и поцеловала рожицу прямо в её улыбающийся рот. Знала, Богдан, прежде чем положить записку на стол, сделал то же самое.
6
Наскоро позавтракав и налив Клёпе, которую Надя забрала у Нины, как только выписалась из больницы, молока, вылетела из дома. В редакцию журнала «Свободное мнение», где она теперь работала, Надя влетела, как говорится, по нолям! Журнал стал приватным и популярным. Владелец издания и его главный редактор, дядька умный и толстый, Надю любил. Он с большим удовольствием взял её на прежнее место, как только она почувствовала себя способной работать. А через полгода предложил девушке должность заместителя главного редактора.
Коллектив в основной своей массе Надю уважал. Были, конечно, и те, кто завидовал её быстрому продвижению. Были и такие, которые считали её, мягко говоря, не очень умной из-за того, что поехала в Чернобыль. Но в глубине души ею восхищались все и старались не подводить.
– Надежда Андреевна, вот, вы просили материал по Шевченковской выставке.
– Надя, здесь все по открытию дома культуры.
– Это – по заводу…
– Это – новости по городу… – затарахтели голоса – народ собрался в её кабинете на ежедневную пятиминутку.
– А это что за коробка?
– А это, Надежда Андреевна, персональный компьютер, – Борис Исакович, тот самый умный и толстый дядька, сиял, как медный грош. – Товарищи! – обратился он к собравшимся. – Вот и к нам цивилизация добралась. Компьютер – будущее журналистики. Благодаря вашему, Надежда Андреевна, материалу о героях Чернобыльской АЭС у нас появились средства на приобретение этого чуда техники. Пока что только трёх экземпляров. Пентиум. Один из них по праву – ваш. Разобраться, научиться и научить своих подчиненных. Задача ясна?
– Вполне.
День прошёл быстро. В распаковке, установке, любовании этим самым чудом техники. Отдел напоминал начинающих водителей автомобиля, впервые открывших капот. Все дружно уставились на сероватый агрегат с экраном, как будто это могло помочь им разобраться в том, как эта машина работает.
… А это что у него за кнопочка такая? А что значит delete? A shift?
– Ох, Борис Исакович, а на курсы нельзя какие-нибудь компьютерные записаться? Направьте меня, а? А то боюсь, не разобраться мне самой в этих «энтерах» и «альтах».
– А ты попробуй сначала сама. Инструкцию почитай, а уж если не выйдет, то подумаем, куда тебя пристроить…
– Инструкцию? Вы что? Да я сроду их не читала!
За яркой палитрой нововведений и обычной рутиной рабочего дня Надя совсем забыла о муже, о документе и о предстоящем разговоре.
А дома её ждал сюрприз. Готовый ужин, накрытый стол со свечами и цветами, её любимыми – жёлтыми розами, и Богдан, в костюме и при галстуке, торжественный и тихий.
– Та-а-ак, дорогой, опять что-то натворил, что так балуешь меня своим вниманием? Или снова в командировку? Куда? Надолго? – тарахтела Надя, входя в квартиру, уставшая, но счастливая от новых впечатлений.
– Давай я помогу снять куртку, – Богдан, стягивая куртку с её плеч, задержался на минутку, приобнял жену и поцеловал в шею. Надя села на пуфик, стоящий возле вешалки. Муж присел перед ней, расстегнул молнии сапожек, стянул их и привычным движением помассировал ступни, – устала?
– Есть немного. А что это с тобой, Богдаш? Ты меня пугаешь… Какой-то ты загадочный.
– Не переживай, ты же знаешь: не умею я от тебя секреты хранить, щас все как есть выложу, но сначала давай поужинаем. Мой руки.
– Я что-то упустила, Богдаш? У нас в октябре вроде никаких событий нет… Или всё-таки забыла? – выкрикивала Надя из ванной, стараясь перекричать шум воды. – Нам, представляешь, купили в редакцию три компьютера. Один мне дали… Ты знаешь, что такое компьютер? У вас есть в прокуратуре?
– Есть. Давно уже.
Богдан тоже получил повышение по службе после возвращения из Чернобыля. «Начальник следственного отдела Б.А. Доля» – гласила вывеска на двери его кабинета.
Он не делал секрета из своего повышения, но предпочитал не распространяться о своей работе. Даже Наде. Она, понимая специфику его деятельности, не спрашивала – захочет, сам расскажет.
Был у него в кабинете и компьютер. Он умел им пользоваться и знал, что такое delete, enter и alt.
– А чего ж это ты молчал? Ха! Теперь будешь меня учить.
– Ну-у-у, посмотрим на твое поведение, – протянул он и лукаво подмигнул жене, – а пока кушать.
Ужин не был изысканным и дорогим. Вареный картофель с подливкой с маленькими кусочками говядины – Надя нуждалась в протеине. Салат из квашеной капусты, компот из клубники, которую закатывала сама Надя по рецепту Анны Павловны. Но присутствие вина, которое Надя только слегка пригубила, и то, с какой любовью был сервирован стол, переводило этот ужин в статус особенного. Оба делали вид, что просто наслаждаются едой после трудового дня. Болтали о том о сем, балагурили, и никто не выдавал своего нетерпения. Наконец Богдан протянул Наде лист бумаги.
«На ваш запрос отвечаем, что Петрова Елена Николаевна проживает в г. Энске по адресу: ул. Вернадского, дом 7, квартира 15».
Печать. Закорючка. После напечатанного: «Начальник паспортного стола Энского РОВД А.И. Калинич».
– А кто это – Петрова Елена Николаевна?
– Твоя мама…
Хорошо, что Надя сидела на стуле. Её вдруг понесло куда-то вниз, потом закружило до тошноты, бумага выскользнула и, плавно спланировав, опустилась на пол. Она подхватилась и еле успела добежать до туалета. Её вырвало. Богдан помчался за ней.
– Что? Что? Тебе плохо? Что такое?
Трудно сказать, чьё лицо было бледнее – Надино, потому что её стошнило, или Богдана, который испугался за неё до смерти.
– Я так и знал! Дурак! Идиот! – ругал он себя. – Не надо было тебе говорить! Не надо было… Надя, ты как? – он уже намочил полотенце и прикладывал к её лицу, вытирал ей руки…
– Зря готовил… Только ужин испортила…
– Наденька, дорогая моя, хрен с ним, с ужином… может, это не она вовсе. Фамилия, видишь, другая… А если и она, так и хорошо. Будем знать, что жива и здорова, что все с ней хорошо, и не будем больше ничего предпринимать. Ты только не волнуйся так, Надюш, не переживай…
– Да, нет… Богдаш…
– Что нет, Надюша…
– Я не переживаю…
– А что? Что тогда?
– Я, наверное, беременна…
7
Наутро, не слушая никаких возражений, которые сыпались в ответ на его аргументы, как горох из дырявого мешка, Богдан доставил супругу в районную женскую консультацию. Врач-гинеколог, женщина крупная, с уставшими недобрыми глазами, смотрела на Надю строго.
– У вас шесть недель беременности.
– Шесть? Откуда…
– Вот уж не знаю, откуда. Вам, должно быть, видней. Вы замужем?
– Да…
– И что вы собираетесь делать?
– Как что? Конечно, рожать!
– После такого тяжёлого заболевания, что вы перенесли? Я бы вам не советовала. Да и возраст тоже.
– Какой же у меня возраст? По-моему, самый подходящий для родов. Сформировавшийся организм… и все такое…
– Вам скоро тридцать, а тридцать лет, женщина, для родов уже почтенный возраст. Можете не разродиться. Да и ваша болезнь…
– Ну, кесарево сделаете… И что это вам далась моя болезнь. Я здорова. И имею право родить ребенка.
– Право, конечно, имеете… Короче, я вас, женщина, предупредила…
Из кабинета Надя «выползла» совершенно растерянная, поникшая и угрюмая.
– Ну что? Надюша? Что? Ты беременна? Все нормально? Какой срок?
Нетерпению и волнению Богдана не было предела.
– Меня ещё никто… никогда… не называл… женщиной, – озадаченно бормотала она, – как-то так… странно… может, я и правда старая уже… А, Богдан? Я старая?
– Ты о чём, любимая? Какая же ты старая! Ты – женщина в самом рассвете сил. Как Карлсон!
– Ну вот, и ты туда же…
Она поплелась по коридору, размазывая по лицу косметику, щедро сдобренную слезами. Богдан оторопело смотрел ей вслед. Потом, опомнившись, побежал за ней.
