Драко лежал на краю постели Криса спиной к двери и рассматривал спокойное личико крепко спящего мальчишки. Кричер сидел, обняв колени, в кресле, облюбованном им с момента переезда волчонка в эту комнату, и хмуро следил за происходящим, явно недовольный, но не смеющий ворчать… Впрочем, скорее из-за боязни разбудить ребенка, чем из-за страха перед хозяевами.

Гарри присел на корточки рядом с Драко и осторожно тронул пальцами его спину:

- Пойдем к себе, - шепотом позвал он.

Малфой молча кивнул и беззвучно соскользнул с кровати. До своей спальни они шли молча, а как только оказались внутри, Гарри дернул Драко к себе и крепко стиснул в объятиях:

- Я что-нибудь решу с Хогвартсом к следующему году, я же обещал, Драко. Мы же решили, что ты пока пройдешь с ним пропущенную программу. Я обязательно что-нибудь придумаю… Он будет учиться в Хоге!

- Да. Я знаю, - едва слышно откликнулся Малфой и несмело скользнул ладонями под его рубашку. – Ты даже не переоделся… Я думал, ты в душе…

- Я был немного занят, - голос все же слегка дрогнул.

Драко мгновенно отстранился, внимательно всматриваясь в его лицо:

- Чем? – и нахмурился, видимо что-то разглядев в глазах Поттера. – Гарри?.. Ты… Ты плакал?

Электи быстро отвел взгляд и, выпустив его из объятий, отошел к окну.

- Я обновил сеть охранных чар, закрыл дом для всех, кроме мелкого. Ты потом, если захочешь, вплетешь гостевые разрешения на родителей… Или на друзей… - Драко за спиной молчал, и Гарри, вздохнув, закончил: - И еще… Я перекрыл проход в этот мир для… Для Сириуса. Прости… Прости за него. Больше он не будет донимать. Только… Может, во сне. Но им во снах неуютно, знаешь?..

Драко оказался рядом совсем беззвучно, и когда его ладони скользнули у Гарри по талии и сомкнулись на животе, Поттер невольно вздрогнул.

- Ты - мой сателлит, - тихо прошептал Электи, опуская веки. – Ты - мой единственный сателлит, Драко Малфой.

***

От привидения надо было избавиться. Даже если не считать, что появляющийся, когда ему вздумается, и ведущий себя словно у себя дома Блэк доводил Драко до белого каления, сейчас призрак с его пронырливостью угрожал задуманному Малфоем плану – то, что можно сохранить в секрете от живых, от мертвых не спрятать.

Обнимая напряженного, вздрагивающего от любого движения Поттера, Драко пообещал себе, что когда все закончится, он попросит Электи вернуть Блэку доступ в мир живых. В конце концов, ничего изменить Сириус не сможет, а с его появлениями и колкостями Малфой как-нибудь смирится. Ради Гарри можно смириться с чем угодно.

В душ они так и не пошли. Стянув друг с друга одежду и забравшись под одеяло, парни нашли в себе силы только устроиться поудобней в обоюдных объятиях. Глаза буквально слипались.

Уже проваливаясь в сон, Драко вдруг услышал у себя над ухом тихое и почти невнятное:

- Ты что, правда готов согласиться на Джинни… На мой с ней брак?

- С правками в соглашении, - откликнулся Малфой. – А ты категорически против?

Гарри глубоко вздохнул и, прижав его к себе теснее, пробормотал:

- Мне все равно, какую фамилию она будет носить…

За завтраком Кричер положил перед Поттером и свежую почту. Конверт, подписанный именным Прытко Пишущим отца и красующийся печатью Малфоев, Драко приметил сразу. Любопытно. Родителям не свойственна подобная нетерпеливость… Что ж, он сам должен быть более сдержанным.

- Гарри, просматривать почту за столом – отвратительная привычка мужчин, уставших от своих домочадцев, - недовольно фыркнул Драко. – Наше с Крисом общество тебе так приелось?

Поттер растерянно поднял на него глаза:

- Нет… Ты что!? Нет, конечно!

Драко невольно рассмеялся и, выхватив из его пальцев «Пророк», сунул вместо него один из божественных бутербродов Кричера.

- Тогда ешь… И поскорей, у нас куча дел.

Сегодня им предстоял поход в маггловский Лондон, потому что завтра Драко планировал посещение лагеря – парни ждали гостинцев.

- Да, я помню, - недовольно буркнул Гарри, которого напрягала сама мысль о возвращении Малфоя в лагерь, пусть даже в качестве посетителя. – О, смотри… Это от твоего отца?

Он схватил замеченный, наконец, конверт и, быстро вскрыв его, вытряхнул на стол содержимое, коим оказались две небольших записки с разными почерками.

Драко замер, не донеся чашку с кофе до рта и внимательно наблюдая за Поттером.

- Хм, - Гарри слегка усмехнулся, пробежав взглядом по одной из бумаг, и передал ее Малфою, разворачивая вторую.

«Люциус! Я очень надеюсь, что, при составлении предложенного нам соглашения, вы с Нарциссой не знали особенностей этого маггловского способа зачатия, о которых стало известно нам. В противном случае, это форменное жульничество! Джинни может понести сразу двойню, а то и тройню! Пятьдесят тысяч в таком случае – это очень мало! С мальчиками мы сегодня говорили. Гарри сказал, что вопрос выплат будешь решать ты, но твой сын заверил нас, что ты готов согласиться с суммой в пятьдесят тысяч за каждого получившегося ребенка. Очень надеюсь, что это так. Подтверди, пожалуйста, свою готовность. М. Уизли».

- Хм, - вторил Поттеру Драко и протянул руку за второй запиской.

«Мистер Поттер, стоит ли мне рассматривать этот запрос семьи Уизли серьезно? Если вы с Драко решили вернуться к обсуждению соглашения, известите, пожалуйста, нас об этом лично. Люциус Малфой».

Сателлит искренне восхищался выдержанным слогом отца. Не знающий Малфоев человек сейчас был бы уверен, что Люциус полностью покорился судьбе и готов поддержать сына и его Электи в любых их решениях… Не знающий Малфоев человек, но не Драко.

- Напиши ему, что мы откроем для них камин в воскресенье вечером, Гарри, - сателлит вернул Поттеру письмо и вновь вернулся к завтраку.

- Зачем? – Электи внимательно наблюдал за ним. – Драко, нам это не нужно, тут нечего обсуждать.

Малфой поднял на него взгляд и слегка улыбнулся:

- Нужно, мой Электи. Я все обдумал. Нам. Это. Нужно.

Оказалось, что сложнее всего справиться с подозрительностью Гарри. Даже мама отчего-то неожиданно быстро приняла за чистую монету раскаяние сына в собственной импульсивности, грозящей оставить его Электи без наследника. Отец понимающе хмыкнул, когда Драко поведал о скором возвращении Гарри в казарму, от чего спасти его могла только помолвка. Уизли, кажется, вообще не было дела до мотиваций сателлита, пока те не угрожали их интересам. А вот Гарри смотрел недоверчиво и до последнего сомневался в необходимости подписания бумаги, которая его самого, впрочем, вообще не волновала. Поттер не считал, что фиктивный брак мог как-то повлиять на их жизнь, не особо задумывался и волновался о ребенке, которого могло и не получиться, вообще не переживал за свое состояние, огромную долю которого по соглашению получала Джинни уже только за вступление в брак – до всего этого Гарри не было никакого дела. А вот то, что изначально не желающий слышать ни о каком браке Драко вдруг сам начал подталкивать его к подписанию пресловутого соглашения – это Поттера настораживало.

Все спорные пункты уже были оговорены тремя сторонами, Драко уже расслабился, довольный аккуратно внесенными им поправками, переводящими обязательные условия публичных демонстраций принадлежности Героя возлюбленной супруге в «сопровождение на официальные мероприятия и приемы в случае необходимости, но с учетом возможностей сторон», довольный Люциус уже взялся за перо, чтобы подписать вожделенную бумагу, когда Гарри вдруг поднялся и, схватив сателлита за запястье, потащил его на кухню.

- Драко, ты не хочешь этого!

- Хочу, Поттер. Иди и подпиши чертов документ! Ты сам говорил, что в нашей жизни он ничего не изменит: Джинни получит свои деньги и твою фамилию – мы ребенка. И все!

- У нас есть ребенок! Не далее, как сегодня утром я познал все прелести отцовства, когда это чудовище прыгало по нашей постели и радостно кричало, что возьмет в резервацию метлу и покажет Уилану, как твой отец научил его летать! Хочешь еще одного? Драко, нам восемнадцать! Лет через пять найдем чистокровную светловолосую ведьму и удовлетворим потребность твоих родителей во внуках! Я отдам ей все свое состояние за беленького малыша… Черт! Я не хочу сейчас никаких детей! Мне одного по самую макушку хватает! Я не хочу… Драко, я не хочу, чтобы ты шел ради ненужных мне детей на жертвы…