- Вы все равно никуда не денетесь, пни старые, вас захочешь - отсюда не выкорчуешь, - рассмеялась женщина, обернувшись к небольшой компании завсегдатаев – немолодых, уже подвыпивших и добродушно скалящихся мужчин. – А мне новая кровь нужна, вы ж скопытитесь – у меня бизнес загнется.

- На шлюхах выживешь, - расхохотался ее собеседник.

Калипсо забрала вытряхнутые, наконец, Роном деньги и, организовав ему еще выпивки, шагнула к разговорчивому столику:

- Попрошу воздержаться, господа, от оскорбительных эпитетов в адрес моих клиентов! – она одним движением палочки наколдовала четыре пустых стакана и поставила перед мужчинами бутылку. – Эти ночные бабочки, между прочим, для вас – забулдыг – последняя возможность ощутить себя мужчинами…

- Вот уж приложила, так приложила! – рассмеялся одни из «забулдыг». – А приличная женщина вроде тебя мне уже не даст?

Ответить ему Калипсо не успела. Дверь распахнулась, и в задымленное помещение паба впорхнули те самые ночные бабочки, о которых шла речь – пять девушек и трое парней. Занимать столики шлюхи не стали, но почти полностью облепили барную стойку.

Рон исподлобья рассматривал не по погоде выряженных в коротенькие юбочки девчонок, раздумывая, не потратить ли ему остаток денег, взятых перед походом за продуктами для Гарри, на длинноногую блондиночку, проглатывающую залпом уже вторую порцию огневиски.

- Довольно, Лейла, - остановила девушку Калипсо, когда та опять потянулась за бутылкой. – Иначе не сумеешь согревающие нормально накладывать. Гейб, милый, ты вновь на работу? Вот почему она упиться решила!

- Жить на что-то надо, мэм, - усмехнулся такой же светловолосый паренек в узких маггловских джинсах и коротенькой шубке, едва прикрывающей блестящий ремень с усыпанной стразами пряжкой. – Лейла, кончай бухать!

Он наклонился над барной стойкой, выглядывая из-за девушек, разделяющих их с блондинкой, и грозно свел к переносице светлые тонкие брови.

- Не рычи на сестру! – одернула его одна из девчонок. – За тебя, идиота, боится!

- Молния в одно место дважды не лупит! – буркнул парень.

- Молния, может, и не лупит, - задумчиво пробормотала Калипсо, все же плеснув еще немного в стакан тихой и молчаливой Лейле. – Аврорат-то что говорит? Нашли тех подонков?

- Шутите, мэм? – усмехнулся светловолосый хастлер. – Кому это нужно? Я же шлюха! Они только на нас облавы устраивать горазды…

В это мгновение в паб ввалилась новая, на этот раз довольно шумная компания, и паренек, замолчав, залпом опрокинул стакан, бросил на барную стойку несколько монет, и еще раз белозубо улыбнувшись Калипсо, направился к выходу, а за ним потянулись и его «подружки».

Рон проводил пьяным взглядом светловолосую макушку. В голове мелькнула шальная мысль, что при большом желании можно убедить себя в схожести этого хастлера с Малфоем… Хотя бы сзади…

- Еще! – крикнул он и, тряхнув головой, чтобы отогнать грязные фантазии, зло буркнул: - Гребаный Хорек…

***

Как ни странно, безболезненней всего убийство Муррея далось Грегори Гойлу. Как только его собственная рана была обработана и перевязана вернувшимся еще до ухода авроров Барнзом, парень тут же пробубнил, что голоден как тролль после спячки и, искренне недоумевая, почему у Драко, Теда и Джонни вдруг не оказалось аппетита, торопливо захромал в столовую, надеясь успеть на заканчивающийся обед. Объяснение такой реакции было простым – Грег, уверенный, что они поступили правильно, просто не видел смысла переживать.

Драко проводил взглядом авроров, упаковавших и вынесших из медотсека труп, и, схватив в кладовой полотенце с чистым комплектом робы, скрылся за дверью душевой. Едва открыв воду, юноша выпустил из себя весь пережитый ужас в немом крике, сменившимся слезами облегчения, которые, в свою очередь, иссякли почти мгновенно. Из душа Малфой вышел уже минут через семь… Совершенно спокойным, хотя и немного уставшим… Волновали его сейчас лишь испачканная кровью Муррея куртка Гарри и оставленный в цеху без присмотра Крис. Но за волчонком, как оказалось, присматривали омеги, а куртку Барнз пообещал сегодня же почистить за пределами вакуума.

- Думаешь, обойдется? – тихо спросил все еще не до конца пришедший в себя Нотт, когда Драко, одной рукой вытирающий голову, второй пытался поставить чайник.

- Это был министр Шеклболт, Тед, - откликнулся Малфой, умудрившись, наконец, зажечь огонь. – Уверен, что нам можно просто забыть об этом. Он все уладит.

Нотт тихо всхлипнул, и Драко обернулся. Они были в кабинете вдвоем. Росс крепко спал после глубокого аврорского Обливиэйта, ради которого до смерти напуганного мальчишку вытаскивали за ворота лагеря; Барнз с молчаливым Филлипсом, избежавшим участи Натана лишь благодаря Малфою, убирали палату; Уилан, убедившись, что сателлит в порядке, ушел раздавать какие-то указания своим людям…

- Нотт, не надо, - произнес Драко, шагнув к сидящему на кушетке и слегка вздрагивающему другу. – Перестань. Все закончилось.

- Я думал, он тебя задушит… - прошептал Теодор. – А потом, что нас всех скормят дементорам … А потом, когда он захрипел…

Возвратившийся Барнз поправил криво брошенный на огне чайник, молча достал бутылку скотча и разлил крепкое «успокоительное» по стаканам.

Потом был чай с невероятно вкусным печеньем и спокойными, хорошо выверенными расспросами колдомедика о случившимся. А через час после ужина всех выгнали на построение, где Уилан сообщил, что мистер Муррей скоропостижно скончался после непродолжительной, но тяжелой болезни… И радостные крики малолетних заключенных, оборванные строгим рыком Альфы, но перешедшие в не менее радостные смешки и перешептывания… И сумасшествие в казарме с прыжками по койкам и битвами подушками, на что оборотни просто закрыли глаза…

- Может, покурим? – предложил Нотт, сидя на кровати и с улыбкой наблюдая за самой массовой батальной сценой. – Беддок, Джоя оттесняют!

Мальком, возглавляющий группу младших Малфоевских парней, заозирался и, обнаружив потерянного бойца, бросился на помощь.

- Все равно нашим не выстоять, - буркнул с другой стороны от Драко Грегори. – Их мало… Эх, если бы не нога…

- Ты бы сломал пару коек, - усмехнувшись, закончил за него Малфой и, в который раз скользнув взглядом по Крису, свернувшемуся на своей кровати калачиком, кивнул Нотту. – Пойдем, покурим.

Уворачиваясь от случайных ударов и морщась от режущих слух воинственных кличей, Драко и Тед добрались до дальнего окна, попутно снабдив свою малочисленную армию дополнительным оружием – собственными подушками. Приоткрыв фрамугу, Нотт прикурил и с наслаждением затянулся.

- Давно бы уже поговорил с ним, - произнес он, проследив за взглядом Малфоя, вновь прилипшим к скрюченной на кровати фигурке Криса.

Драко отобрал у него сигарету. Он не решался подойти к мальчишке, старающемуся теперь держаться поодаль от остальных подростков. Малфой не знал, что сказать притихшему, замкнувшемуся в себе ребенку, не знал, как вести себя с ним, и что самое главное - не знал, не является ли он сам напоминанием мальчику о смерти отца.

- Это произошло из-за меня, - произнес Драко, выдыхая ароматный дым. – Вряд ли я тот, с кем он хочет сейчас говорить.

Тед усмехнулся:

- Пацан боготворит тебя, Малфой. Ты единственный, кто сейчас может надеяться на его ответное желание пообщаться, - и вдруг резко сменил тему: - Мне кажется, или Филлипс теперь дичится?

Драко удивленно обернулся к нему и в свою очередь проследил за взглядом друга. Нотт задумчиво рассматривал Джонни, курящего в одиночестве у другого окна.

- Не всем убийства даются так же просто, как детям Пожирателей, - невесело усмехнулся Малфой.

Тед открыл было рот, чтобы что-то возразить, но передумал и, вновь забрав у Драко сигарету, мечтательно улыбнулся:

- Да, сыну Пожирателя после хорошего убийства, сытного ужина и дорогого табака для полного счастья только одного не хватает… - и поймав на себе вопросительный взгляд Малфоя, вздохнул: – Потрахаться бы… И, желательно, не с Барнзом.