— Беддок, — позвал Драко у входа в душевую. — Малькольм, ты в порядке?

Ответившая ему тишина пугала. Драко выглянул из казармы, убедился, что вокруг нет ни души, и быстро шагнул в душевую. Беддок сидел на полу, забившись в угол, и тихо плакал. У Малфоя не было времени ни успокаивать, ни расспрашивать, что случилось. Он быстро подошел к Малькольму, вздернул на ноги и влепил пощечину:

— Вытри слезы и марш на занятия! Быстро! Чего бы там ни случилось, ты цел, руки-ноги на месте. И это главное! Прекрати истерику!

Как ни странно — помогло.

Джой Кэрроу — тринадцатилетний сын Амикуса — вернулся из медотсека прямо на ужин. Мальчик был красным, постоянно шмыгал носом и периодически вытирал рукавом робы начинавшие вдруг бежать по щекам слезы. Но аппетит у парня не пропал, и Драко не нашел причин для серьезных волнений.

А вот Гойл Малфоя напугал. Грегори вернулся уже после отбоя. Драко безмолвно следил за темным силуэтом. Он был готов к рыданиям, возможно, даже к какой-то агрессивной истерике. На соседней кровати напрягся Тед, готовый броситься на помощь, если вдруг Гойл сорвется. Но Грегори быстро скинул одежду и нырнул под одеяло. Слева от Малфоя едва слышно сорвался с губ Теда облегченный вздох, и скрипнула кровать под расслабившимся телом. Драко тоже откинулся на подушку и прикрыл глаза, уже благодаря Мерлина, что все обошлось…

— Я не хочу жить… Я не хочу жить… Я не хочу жить… — почти беззвучный шепот Гойла казался составляющей ночной тишины, и Драко даже не сразу понял, что это действительно человеческие слова… Слова его друга.

Этой ночью Драко не уснул. Он смотрел в слепой потолок и слушал эту непрекращающуюся мантру смерти. Грегори отключился за час до рассвета, а Малфой так и не смог заставить себя закрыть глаза.

Утром они с Тедом, не сговариваясь, сели на кроватях и, склонившись завязать шнурки, почти коснулись друг друга головами.

— Нотт, присмотри за ним, он не в себе, — едва слышно пробормотал Драко.

— Присмотрю… — тихо отозвался Теодор. — Ты в норме?

Драко бросил быстрый взгляд на уверенно шнурующие ботинки пальцы однокурсника и понял, что его собственные руки неприлично дрожат. Шнурки никак не желали слушаться.

— Ты, кажется, держишься гораздо лучше, — нервно усмехнувшись, прошептал он.

Пальцы друга на мгновение замерли.

— Я жду твоего возвращения, Малфой… Реакции мелких и Гойла не авторитетны.

Нотт резко поднялся и, не оборачиваясь, быстрым шагом направился к выходу. Имя Теда стояло в графике через час после окончания экзекуции Драко.

Ожидание смерти хуже самой смерти. Драко не находил себе места, впервые пожалев, что Барнз освободил его от работы и занятий. К одиннадцати его уже серьезно вымотала беспрерывно сотрясающая тело нервная дрожь. В половине двенадцатого он не выдержал, нужно было как-то отвлечься и убить время. Накинув мешковатую куртку, Малфой вышел под мелкий серый дождь и неспешно направился к медотсеку.

— Ты рано, — преградил ему путь стоящий у границы магического барьера оборотень, но на всякий случай принюхался. — Не горит ведь?

Драко почувствовал, как краснеет и, отвернувшись, поплелся обратно.

— Парень, стой, — окликнул его вервольф. — Завязывай под дождем шляться, иди внутрь.

Драко хотел было сказать, что подождет в казарме, но и слова застряли в горле, и ходить туда-сюда ему показалось гораздо глупее и стыднее, чем просто скрыться от понимающего взгляда оборотня за дверью медотсека. Поэтому он, с трудом выдавив из себя что-то похожее на благодарность, постарался побыстрее протиснуться сквозь магический кокон.

Из-за уже знакомой двери слышались приглушенные стоны, и Драко едва удержался, чтобы не рвануть обратно, но, поняв, как это будет выглядеть, тут же передумал, опустился на стул и откинул голову на стену.

— Молодец, Дэннис, еще немного…

— З-з-заткнись, Ба-а-а-арнз-з-з… А-у-у, бля-а-а-а…

— Вот, умница. Вот только отучить бы тебя материться… — в скрипучем голосе колдомедика звучал беззлобный смех. — Еще? У нас двадцать минут, можем попробовать успеть…

— Не надо, — перебил его хмурый юношеский голос, который несколько минут назад казался гораздо ниже. — Я пойду… Спасибо…

— Тогда можешь одеваться.

— Как Дане?..

Ответа не последовало.

— Можно к ним? — еще тише спросил Дэннис.

— Прощения попросить? — грустно хмыкнул Барнз. — Боюсь, они уже в том состоянии, что скорее услышат тебя, если ты помолишься перед сном в казарме. Иди, Дэннис, угрызения совести тебе не к лицу.

Дверь распахнулась почти мгновенно, и на едва успевшего вскочить со стула Драко вылетел из кабинета темноволосый паренек примерно его же возраста, но успевший где-то получить уродливый, проходящий через все лицо шрам.

— Блядь, а ты хули тут!.. — и без того изуродованное лицо парня перекосило бешенством.

— Я только вошел, — быстро ответил Драко, делая шаг к стене и прекрасно осознавая, что сейчас ему об эту стену размозжат голову.

Пальцы Дэнниса уже сжались на шее Малфоя, когда время вдруг остановил спокойный голос Барнза:

— А ну, стоять, мистер Хант.

Тот замер, убрал руку от горла Драко и, яростно сверкнув глазами, медленно обернулся.

— Что, Барнз, для новеньких правила не писаны? А можно, я тоже посижу, послушаю, как он будет кончать?

— Три шага в сторону, мистер Хант, — совершенно спокойно, проигнорировав вопросы Дэнниса, произнес Барнз. — Считаю до одного и иду писать рапорт о нарушении. Раз…

Хант отскочил от Драко как ошпаренный и, что-то неразборчиво зашипев, вылетел прочь из медотсека.

Барнз смерил взглядом совершенно потерянного Малфоя и приглашающе махнул рукой на кабинет.

— Никогда не приходите раньше времени, Малфой, — голос колдомедика был по-прежнему спокойным и даже немного усталым. — В графике у вас 12.00? Вот в 12.00 вы должны шагнуть за магический барьер.

— Я не знал…

— Малфой, вы, в отличие от этих уголовников, образованный аристократ, но они, как ни странно, в таких вопросах догадливей… Вам голова на что?.. Раздевайтесь. Раз пришли, давайте начнем.

— Мистер Барнз, — голос почему-то стал хриплым и непослушным. — Я… У меня нет… Этой потребности…

Колдомедик вздохнул и, сев на кушетку, похлопал рядом с собой.

— Присядьте, Драко.

Малфой опустился на указанное место, сжав кулаки, чтобы не начать нервно теребить край робы.

Голос колдомедика звучал удивительно мягко, а теплая ладонь смело и одновременно ласково легла на вздрогнувшее бедро Драко.

— Давайте, я объясню вам несколько простых истин, которые расставят для вас все точки над «i» и сделают понятными все местные правила. Прежде всего, начнем с того, почему лагерь построен в антимагическом вакууме.

— Я это понимаю, — глухо откликнулся Драко. — Не считайте меня идиотом… Чтобы исключить возможность стихийных всплесков и беспалочковых нападений…

— Правильно, Малфой, чтобы исключить любые магические способы нападения на охрану и побега заключенных. Взрослых преступников в Азкабане ограничивают дементоры, но в отношении несовершеннолетних подобное было бы очень жестоко. Поэтому для малолетних преступников строятся такие вот лагеря. Оборотни в охране — вынужденная мера. Маги в тюремщики идти отказываются, особенно в антимагический вакуум. Сквибы, — он понизил голос, — опасны, получая подобную власть над магами. За стеной лежат яркие тому доказательства. Магглов в таком количестве набрать на подобную работу тоже нельзя. Остаются вампиры и оборотни. Про первых, я думаю, объяснять не нужно, а вторые, получается, оптимально подходящий для этой работы вид.

— Если бы не сходили с ума…

— Именно. И это то «неудобство», которое закономерно возложили на осужденных преступников, сделав практически частью наказания. А теперь непосредственно о правилах, графике и магическом барьере. У вас уже возникал вопрос, отчего бы не поставить магический барьер, например, над душевой в казарме, чтобы вы могли спокойно разряжаться там привычным способом?