Хрипло рассмеявшись, Кай повалился на спину, медленно прикрывая свои льдисто голубые глаза, в которых, сейчас, сквозила лишь пустота. Боль была просто невыносимой, заставляющей с силой сжать челюсти, лишь бы заглушить рвущийся из груди крик. Он не покажет свою слабость, не позволит семье победить. Они могут запереть его вновь, но они больше никогда не смогут его сломить. Паркер уже не тот ничтожный мальчишка, который боялся даже взгляда своего отца, ведь теперь – он сам, вселял в сердце Джошуа страх.

Сил, чтобы продолжать удерживать себя в сознании, совсем не осталось, и, сдавшись, Малакай позволил всепоглощающей тьме, окутать свой разум. В тот же миг, на смену убивающим его крикам – пришла долгожданная тишина. Казалось, кошмар подошёл к концу, но, на самом деле – всё это было только началом. Словно агония, длинною в бесконечность, вырваться из которой, было не по силам, даже могущественному еретику.

***

Сон пришёл, но он был слишком беспокоен. Множество различных картинок, так быстро сменяли друг друга, тем самым, зарождая в сердце Бонни – неконтролируемую тревогу. Что-то мучило её, и до жути пугало. Будто кто-то злой, кто-то крайне опасный, затаился за спиной ведьмы, поджидая своего часа. Девушка буквально слышала его хриплое тяжёлое дыхание. Она словно видела, его животный оскал.

Беннет глухо застонала, отчаянно пытаясь проснуться, но, в то же время понимая, что сейчас она вовсе не спит. Всё это было реальностью, и эта реальность – заставляла рой мурашек, пробежать по спине и плечам ведьмы. Бонни была дико напугана, и этот страх, отказывался уходить, пожирая её изнутри. Заставляя сердце, сумасшедше стучать в груди, будто оно вот-вот, наровилось выскочить наружу.

Девушка нервно провела языком по пересохшим губам. Она буквально всем телом ощущала, как тьма сгустилась за её спиной. Но обернуться, чтобы взглянуть врагу в глаза, у Беннет не хватало сил и смелости. Ведьма судорожно вдохнула, пытаясь восполнить недостающий в лёгких кислород. Сейчас, она была всё ещё в одной из гостевых комнат особняка Сальваторе, а значит, Энзо и друзья были здесь, где-то совсем рядом, нужно лишь позвать их, и они придут, но язык девушки будто прилип к нёбу, не давая возможности издать и звука. Словно что-то, или кто-то, не позволял ей говорить.

Ведьма нервно сглотнула, сжимая ладони в кулаки.

Позади, раздались тяжёлые шаги, заставляющие Бонни едва заметно вздрогнуть. Сердце, словно сумасшедшее, слишком быстро стучало у неё в груди. Тьма уже была совсем рядом.

Шаги раздавались всё ближе, и затихли только тогда, когда их обладатель, застыл прямо позади. Кто бы это ни был, он сейчас стоял прямо за спиной ведьмы, опаляя её оголённую шею, своим горячим дыханием. Неприятный озноб, окутал девичье тело. Тьма уже здесь.

Грудь Бонни тяжело вздымалась, а губы слегка приоткрылись. Она едва слышно ахнула, почувствовав, как ледяные пальцы, скользнули по её плечам, вниз по руке, достигая тонких запястий – слегка сжимая их, заключая в ловушку. А следующее, что ощутила Беннет, так это тёплые мягкие губы, прижавшиеся к её шеи, и прокладывающие к уху – влажные поцелуи. Такие приятные, доводящие до дрожи в коленях, и заставляющие сердце учащать свой ритм.

Девушка судорожно втянула носом воздух, чувствуя, как острые клыки, слегка болезненно, прикусили мочку её уха. Впрочем, практически сразу, по этому месту укуса, скользнул влажный и тёплый язык – словно вымаливающий прощения, за причинённую боль.

Мужские ладони, легко скользнули по изгибам стройного тела мулатки, изучая каждый его миллиметр, словно боясь чего-то упустить. Холод его пальцев, обжигал даже через тонкую ткань майки, под которой, как на зло, не было абсолютно ничего. И словно зная это, он ловко проник под столь не нужный предмет одежды, нежно проводя кончиками пальцев по обнажённой коже, оставляя своими прикосновениями – невидимые для глаз ожоги.

Бонни едва слышно застонала, позволяя чужим ладоням, скользнуть по ничем не защищённой груди, слегка её сжимая, тем самым, принося незыблемое удовольствие. Сейчас, разум так рьяно призывал ведьму остановиться, оттолкнуть врага, но тело, раз за разом, податливо соглашалось на его ласки. Слишком неправильно, но чересчур желанно.

Бонни попыталась обернуться, ей так сильно хотелось заглянуть ему в глаза! Но её попытка была резко, но мягко остановлена. Спина ведьмы, в один миг, оказалась прижата к широкой мужской груди.

– Не нужно, – мягким, бархатным голосом прошептал её искуситель. – Я пришёл попрощаться.

Беннет осторожно положила свою ладонь поверх его, что теперь, крепко сжимала её талию.

– Попрощаться? – переспросила она, явно не в силах уловить нить разговора. Внутри груди горел пожар.

Кай хмыкнул, вновь прижимаясь губами к шеи девушки, щекоча её своим горячим дыханием. Бонни буквально сводила его с ума, заставляя терять последние частички контроля. Такая недоступная раньше, и такая податливая сейчас. Она больше не была той ведьмой из 94-го…

– Ты лучшее, что случалось со мной за всю мою жизнь, Бон, – прохрипел Паркер. – Не знаю, кто я без тебя.

А Бонни… она просто знала, что повторила бы каждый миг, что провела рядом с ним. И плевать на все причиненные страдания и боль. Девушка умела прощать, и она сумела простить и Кая. Сумела закрыть глаза, на все те кровавые злодеяния, что он совершал. Они все были убийцами. Руки каждого из них, были по локоть в крови. Они не заслужили прощения от других, но могли прощать сами. Каждый заслуживал второго, третьего… десятого шанса. Ведь иногда, чтобы найти себя, придётся предпринять бесконечное число попыток. И Кай – он действительно пытался себя отыскать. И нашёл. Совсем неожиданно. Там, где никогда и не надеялся найти. В ней. В ведьме. В Бонни Беннет. В той, которую был должен ненавидеть, но, вопреки всему, смог полюбить. Влюбился словно мальчишка. Словно в самый первый раз. Хотя, наверное, так оно и было. Ещё пару недель назад, Кай и вовсе не думал, что способен испытывать столь человеческое чувство, а сейчас, так примитивно, буквально в нём утопал. И возможно, именно это – стало первым шагом, к его выздоровлению.

– Мне жаль, – наконец, выдохнула ведьма. – Если бы я могла…

– Тшш, – она слышала, как он улыбается. – Просто скажи «прощай», Бон. Признаться, я буду по тебе скучать.

Беннет медленно прикрыла глаза, всё ещё чувствуя обжигающие прикосновения Паркера на коже, только вот теперь – они больше не причиняли ей нестерпимой боли. Магия не уходила из тела ведьмы, а это значит, что Кай был больше не в состоянии её забирать. Бонни больше не была под его властью, но теперь, она сама отказывалась уходить. Возможно, прямо сейчас, девушка совершала самую большую ошибку в своей жизни – позволяла себе его любить. Так нелогично и так чертовски неправильно. Но ведь сердцу не прикажешь, не так ли? А то, что это была именно любовь – Бонни больше не сомневалась. Только не в эту секунду, за которой – последует расставание. Такое чертовски болезненное, и убивающее что-то внутри. Уничтожающее частичку её самой. Оставляющее на израненном сердце – незаживающие раны.

Девушка слабо улыбнулась.

– Прощай.

И всё пропало. Ледяные прикосновения Кая, больше не обжигали нежную кожу, а его губы, перестали ласкать её шею. Бонни медленно распахнула глаза. Теперь, всё было так, как и раньше. Она находилась в одной из гостевых комнат особняка Сальваторе, а где-то внизу, слышались громкие голоса Стефана и Кэролайн, о чём-то рьяно спорящих. Жизнь вернулась на круги своя. Зло ушло, а добро, расправив свои крылья, в который раз, вышло из войны победителем.

Девушка печально улыбнулась, поджимая губы. Дверца её клетки распахнулась, и теперь, она могла лететь на встречу к долгожданной свободе…

***

Кай тяжело дышал, хрипло втягивая воздух через рот, и буквально давясь им. Он медленно огляделся вокруг, после, вновь возвращая взгляд к развороту газеты, что сейчас лежала прямо перед ним. Еретик отказывался верить своим глазам. Он вновь был здесь… в этом чёртовом 94-ом! Парень снова оказался в той же тюрьме, что и раньше, только вот что-то подсказывало, что на этот раз, спасительно затмения ему не дождаться.