- Что, Анна, снова на Гряду собралась?
- Не твое дело, - незлобно ответила девушка.
- И то верно.
- Тихо у тебя тут, а, Ольрих?
- Да не то слово. Как повымерли все. Но осень же, скоро потянутся, сначала ходоки, как ты, потом, к зиме, охотники.
- Вольный на твоих ругался прошлой зимой.
- Жадничает он - зверья на всех хватит.
- Ну-ну, а ты не жадничаешь? Шкурами же с них берешь.
- Я? Да я еле концы с концами свожу, ты ж знаешь.
- Ага, знаю, конечно. Я тебя предупредила, в общем, дальше ты сам думай. Что там с едой-то?
Старик ушел в дом и вернулся с двумя котелками и буханкой хлеба. Если ничего не есть с самого утра, любая еда покажется божественной. Эта же похлебка, действительно, была недурна: ароматная, густая, с мясом и курицей. Тисса не остановился, пока не выгреб из котелка последние капли бульона.
Анна, управившись со своей порцией, откинулась назад, упершись плечами в вязанку сена:
- Теперь можно и отдохнуть. Завтра путь неблизкий, но до Гряды всяко дойдем, утром можно не торопиться.
- А где здесь...?
- Как выйдешь, обходи сарай справа - найдешь.
- Хм, спасибо.
На улице Тисса остановился. Холодная сырость пробирала до костей, но зато голова чуть прояснилась. Еда придала сил, но спать почему-то не хотелось, на душе было неспокойно. Неспеша, стараясь ни на что не наткнуться в темноте, Тисса прошел к покосившейся деревянной будке и затем так же осторожно побрел обратно. Надо бы обдумать дальнейшие действия. До сих пор его план был добраться до таверны, поспрашивать там, а дальше - видно будет. Но дальше настало, а видно ничего не было.
По-хорошему, надо бы избавиться от опеки. Присутствие Анны ему не нравилось, с ней он чувствовал себя как на ладони, все перемещения видны всему миру, как будто он кричит на каждом углу: вот он я, Тисса из Ордена, и я иду на Север, как вы думаете, зачем. Но дорога здесь, похоже, одна. Вперед не убежишь - у Анны вон какой конь. Назад уходить и прятаться - время потеряешь, и не факт, что не найдут же. И если не Анна, так еще кто присоседится. Глаза привыкли к темноте и Тисса остановился, оглядывая двор - так, на всякий случай.
- Так вот ты какой, маленький человечек.
Если бы Тисса вдруг не почувствовал себя полностью парализованным, он бы точно подскочил на месте и, может быть, даже закричал. Хриплый вкрадчивый голос возник из ниоткуда прямо за его спиной. Обернуться бы. Шагов же никаких не слышал...
- Интересно... - голос, тем временем, продолжал, - мыслишь ты, в целом, правильно. Хоть и просто. Что же в тебе такого особенного, мальчишка? Не знаешь... Вот и я не знаю. А переполох вышел знатный. Ну-ну, не бойся.
"Легко сказать, не бойся! Что, демоны побери, происходит?!"
Невидимый маг, тем временем, продолжал:
- Да, всполошились все знатно. Все силы поднялись на поиски одного маленького человечка - удивительное единодушие. А ведь ты - просто пешка, - незнакомец сделал паузу и счел нужным пояснить: - это самая мелкая фигура в одной игре. И зачем ты им понадобился?..
Тут незнакомец, наконец, вышел из-за спины, позволяя Тиссе разглядеть себя. Мама дорогая! А теперь уже можно бояться? Темная фигура в широком балахоне была на две головы выше Тиссы. Сцепив руки за спиной, маг медленно двигался, словно плыл по воздуху. Хотя, почему это "словно"? Тисса, по привычке опустив взгляд к земле, вдруг понял, что фигура действительно левитирует. Красные, чуть светящиеся в темноте ленты, свисающие с капюшона, едва касались земли - на пару ладоней ниже, чем черные полы плаща. Подняв глаза, Тисса вдруг почувствовал, что голова идет кругом: из-под капюшона на него смотрела
безжизненная маска демона, расписанная татуировками, подрагивающими, словно тени, в неровном свете двух огней, пляшущих на месте пустых глазниц. Существо - теперь Тисса и в горячечном бреду не назвал бы его человеком - наклонилось, вглядываясь в лицо молодому орденцу. Тисса почувствовал огненный жар, исходящий от глазниц, почувствовал, как от этого жара слезятся глаза.
- Дам тебе одну подсказку, юноша. Я уже сказал, что за тобой охотятся многие силы. Вообще, ты удивительно вовремя оказался на нейтральной территории между тремя армиями. Так вот, ни у сил Жизни, ни у Порядка ведьм не водится. Так что делай выводы, - существо выпрямилось и отстранилось на полшага, - кто успел до тебя добраться. О нашей встрече рассказывать, я думаю, не стоит, да ты и сам понимаешь.
Ночной гость растворился в темноте, оставив Тиссу постепенно приходить в себя. Стылый воздух ворвался в легкие - он вообще дышал все это время? - вызвав головокружение. Тисса провел ладонью по лбу, словно отгоняя наваждение, - ладонь оказалась мокрой от пота. Ничего себе, прогулялся до ветру.
Он еще постоял, пока колотящееся о ребра сердце не сбавило темп, и, вздохнув, дернул на себя дверь сарая, которому суждено стать его пристанищем на эту ночь. Еще недоставало, чтобы Анна заметила его долгое отсутствие.
К Черной гряде выехали незадолго до полудня. Лес измельчал и отступил, а полоса высокой, по пояс, травы упиралась в нагромождение действительно черных валунов. Сначала отдельные камни, опаленные древней магией, затем целые небольшие скалы и, наконец, холмы, похожие на спины гигантских морских чудовищ, навсегда застывших в этой земле. Тисса много раз слышал о Черной гряде - крае, где когда-то проходил раздел между двумя странами. Слышал он и предания о Великой магической войне, превратившей зеленые холмы в безжизненную черную пустыню. Но одно дело слышать, и совсем другое - оказаться в таком месте.
Они повернули коней и двинулись вдоль самого подножья Гряды, не выпуская из виду темную полоску леса. Кони, почувствовав под ногами твердую, как камень, землю, пошли бодрее - все лучше, чем раскисшие по осени дороги вдоль болот. И всюду, насколько хватало глаз, тянулась черная проклятая пустыня, камни, из которых облезлой шкурой прошлогодней падали тут и там торчали клочья побуревшей травы.
Несколько раз Анна останавливалась, пропуская идущих почти у самого горизонта путников.
- Первое правило Черной гряды, - пояснила она на недоуменный взгляд Тиссы, - постарайся ни с кем не встречаться на Гряде.
Кажется, их не заметили. Или заметили, но тоже предпочли не связываться. Мало ли кого тут демоны носят...
Когда день уже начинал клониться к вечеру, Анна вновь сделала сигнал остановиться. Едва различимые точки на гребне далекого холма казались не более, чем муравьями. Вот только Тиссе тут даже не понадобилось никаких пояснений: всадники. Один за одним они появлялись из-за холма и продолжали движение в ту же сторону, куда ехали Тисса с Анной.
- Почему их так много?
- Осень, - Анна беспокойно огляделась. - Давай к лесу.
Под прикрытием деревьев они снова остановились, привстав в стременах и вглядываясь в горизонт.
- Лошадь твоя белая... - Анна повернула Воронько так, чтобы закрыть Тиссу от случайных глаз. Да уж, белая кобыла на фоне темных деревьев была ярким пятном.
Анна с беспокойством следила за караваном, и ее волнение, кажется, передалось Тиссе. Он поймал себя на том, что тоже стоит в стременах и озирается в поисках другой дороги. Ощущение того, что задержка в пути портит все планы, было слишком явным. Интересно, какие такие планы? В довершение всего пошел мелкий дождь, закрывая Гряду белесой пеленой. Анна покачала головой:
- Придется вернуться. Сегодня на Гряде слишком опасно.
- В Торкведок? - до него все-таки далековато.
- Нет, здесь недалеко есть тропа.
Проехав немного назад, они углубились в лес. Если это тропа, - подумал Тисса, - то я, наверное, сын магистра. Анна выискивала в раскисшем болоте только ей известные знаки. Петляя между деревьев и обходя совсем уж сырые участки, они удалялись от Гряды. В какой-то момент Тисса даже засомневался, выберется ли он отсюда без своей спутницы. С лошадью, наверное, не сможет - утопит животину. Да и пешком плутать будет не один день.
