– Да уж, ну и делишки…

Карл поджал губы.

– Пути назад нет, – прокомментировал Ассад.

Мёрк долго смотрел на увеличенный снимок, затем в который раз вздохнул. Нет пути назад? Да уж, и впрямь… Он обернулся к Розе.

– Я вынужден констатировать: действительно, некоторые признаки указывают на то, что ты была права относительно Хаберсота. Возможно, он в течение долгих лет подозревал этого самого парня в совершении преступления, но никак не мог найти его и в конце концов сдался. Он решил предоставить поиски другим, хотел выбросить это дело из головы, прекрасно понимая, что не сможет выполнить эту миссию самостоятельно. И самоубийство стало для него не только способом выбить дело из головы, но и дать ему новый ход. В связи с вышесказанным, теперь я так же, как и ты, склонен считать, что он был чуть ли не уверен, что мы приплывем на остров и продолжим расследование. Его самоубийство стало для нас своего рода пригласительным билетом.

– А обратного билета нет, – заключил Ассад. – Но что же может значить BMV/BR CI B14G27?

– Может, инициалы фотографа, а может, какой-то регистрационный номер. Роза, ты просмотрела папки?

Она кивнула.

– Никаких идей в связи с данной последовательностью букв и цифр?

– Нет. Система достаточно простая, тем более что эти папки почти пустые.

– Ну, и что теперь, Карл? – спросил Ассад.

– Вот именно – что теперь?

Мёрк поглядел на своих помощников. Они проработали вместе почти семь лет, раскрыли кучу дел, а их глаза по-прежнему горели от готовности ринуться в бой. Иногда такое рвение заряжало его энергией, иногда – нет. В настоящий момент у них не получилось совершить прорыв, а значит, ему самому предстояло углубиться в имеющиеся факты и извлечь новые сведения хоть из-под земли.

Он барабанил пальцами по стене рядом с фотокопией. Ассад сказал, нет пути назад…

– Ладно уж. Роза, зарезервируй нам гостиницу еще на две ночи. А мы с тобой, Ассад, давай-ка осмотрим дом. Надо понять принцип, по которому сгруппированы материалы, и прикинуть объем груза, который нам предстоит забрать с собой.

Сентябрь 2013 года

Пирьо в десятый раз перечитала письмо Ванды Финн, в котором та сообщала о скором прибытии. Ей это совершенно не нравилось. Интуиция не являлась неотъемлемым компонентом учения о натурабсорбции, однако, учитывая прошлое Пирьо, эту способность невозможно было игнорировать.

А в данный момент интуиция явно не предвещала ничего хорошего. С каждым новым прочтением письма Пирьо представляла новые сценарии и возможные последствия вторжения Ванды Финн, но конечный результат всегда оставался неизменным: с какой стороны ни посмотри, в сообщении этой женщины между строк угадывалась настоящая катастрофа. Ванда проигнорировала отказ зачислить ее на курсы, а теперь она собиралась вторгнуться в мир Пирьо и Ату, и Пирьо никак не могла потерпеть такого развития событий. По крайней мере, сейчас, когда ее биологические часы затикали с бешеной скоростью.

«Хорошо еще, что именно я занимаюсь подобными заявлениями», – подумала Пирьо. Стоит только Ату увидеть это письмо, оно немедленно возбудит его любопытство и усилит либидо; она знала его слабости лучше, чем кто-либо. Ну уж нет, она просто-напросто не позволит этой женщине объявиться в Академии натурабсорбции, в противном случае ситуация выйдет из-под контроля.

Взглянув на часы, Пирьо погрузилась в размышления. Через час эта молодка во всей своей красе прибудет на центральную станцию Кальмара, рассчитывая, что Пирьо уступит ей…

Как бы не так!

«Буду импровизировать, я это умею», – решила она.

Все образуется.

Она подошла к своему скутеру, припаркованному на площади у пристани, немного постояла, рассматривая полусгнившие доски, погруженные в воду, и плещущиеся вокруг свай водоросли. Что может быть более успокаивающим? И все же это зрелище пробудило у нее неприятные ассоциации. Дело в том, что в свое время уже имели место нешуточные угрозы привычному существованию Пирьо, и в последний раз все завершилось именно здесь.

Тогда Пирьо повздорила с одной из учениц, в которой разглядела опасную соперницу, ссора вылилась в бесконечные перепалки, стычки и разборки. Выяснение отношений становилось все более жестким. Всего за несколько недель женщина заняла прочные позиции в покоях Ату и постепенно начала настаивать на передаче ей некоторых рабочих обязанностей, всегда входивших в компетенцию Пирьо.

Именно тогда она перешагнула черту, после которой не было пути назад.

Вообще-то исход этого противостояния оказался результатом несчастного случая, но лучшего разрешения конфликта невозможно было пожелать.

Это произошло несколько лет назад, а теперь объявилась некая Ванда Финн…

Пирьо бросила взгляд на здание Академии и решила выехать по гравийной дорожке, которая огибала постройки и пересекала сад. Правда, этот путь был чуть длиннее, чем прямая дорога к шоссе, но и более незаметный – так никто в Академии не узнает, куда и в каком направлении она уехала.

Если кто-нибудь потом поинтересуется, где она была, можно будет ответить, что она отправилась на север острова освежить голову и мысли. Что ей необходимо было обдумать некоторые новые идеи для своих телефонных консультаций.

Важно, чтобы причина ее отсутствия выглядела разумно и достоверно. До тех пор, пока она сама не назовет имя Ванды Финн, о существовании этой женщины не узнает никто, кроме нее.

К концу дня, когда опасность будет нейтрализована и уничтожена, придет черед подумать о Малене. Пирьо еще не решила, каким образом избавится от этой соперницы, чтобы Ату ничего не узнал, но если этого не произойдет в ближайшем будущем, отношения между Маленой и Ату вполне могут разрастись в крайне нежелательный союз.

Для Ванды настоящее путешествие началось лишь с того момента, когда она села на поезд в Копенгагене.

Перелет не сильно отличался от других перелетов, но вот последний участок пути – в поезде, везущем ее мимо пейзажей, подобных которым она в своей жизни не встречала, – оказался совершенно захватывающим. Сам язык, звучавший вокруг, словно явился из мира саг – волнующее, волшебное наречие ушедшей эпохи.

Ванда смотрела на плоские вытянутые участки пахотной земли, сменявшиеся скалами и километровыми каменными стенами, при возведении которых на заре времен была стерта не одна пара рук. Неожиданно вдоль железнодорожного полотна возникли красные деревянные домики и бесконечные сосновые леса. Здесь, на этой удивительной и чудесной шведской земле, она обретет свое королевство и свой трон. Здесь она наконец откажется от себя и своего прошлого и станет жить с Ату до конца своих дней. Ванда была уверена в этом как никогда.

Она подготовилась хорошо. Поскольку ее так и не пригласили, вполне ожидаемо было столкнуться с возмущением и недовольством, а вследствие этого ее адаптация могла затянуться очень надолго. Но пусть так – она не собиралась отступать, даже если поначалу ее полностью отвергнут. Ванда сообщила о времени своего прибытия в очередном имейле, было бы замечательно, если бы кто-то встретил ее на станции, ну а если нет, на этот случай она заказала отель и запаслась деньгами, которых должно было хватить на несколько недель. Лишь бы ей назначили встречу в Академии.

– Вы тут впервые? – поинтересовался сидевший напротив мужчина, когда она заерзала на сиденье. Они уже миновали Карлскруну, до Кальмара оставалось всего полчаса.

Ванда подтвердила.

Попутчик улыбнулся.

– И куда же вы направляетесь?

– В Эланд. Встречаюсь там со своим женихом, – услышала она собственный ответ.

На его лице мелькнула тень разочарования.

– Счастливчик. Можно спросить, кто он?

Ванда почувствовала, что почему-то покраснела.

– Его зовут Ату Абаншамаш Думузи.

Собеседник нахмурился, кивнул и стал смотреть в окно, на очередной провинциальный городок, окутанный рассеянным светом фонарей.