- Знал бы я, что у тебя в группе такие мальчики, - сладким голоском пропел Яси, - может быть, и присоединился бы к ней.

Ран сморщился, будто лимон проглотил, манера Яси разговаривать и его увлечение юными представителями мужского пола откровенно раздражали Рана.

- Не мог бы ты включить и его в мою оплату? - продолжал меж тем Яси (Рану показалось, что убийца издевается над ним).

- Он - самурай, а не гейша, - ледяным тоном отрезал Ран.

- Ой, ну зачем так сразу. - Яси приложил палец к щеке. - Оставил бы мне надежду, что ли. - Он картинно вздохнул.

Ран заскрипел зубами, но ничего говорить не стал, понимая, что нарвется на еще один комментарий в том же духе.

Кэнсин лишь однажды видел дневник Томоэ - маленькую такую книжицу в кожаном переплете. Он видел как та делала в нем записи и когда поинтересовался что это - Томоэ ответила, что с некоторых пор ведет дневник, и спрятала книжицу в один из ящиков единственного в их доме стола. Не отдавая себе отчета, Кэнсин проник в дом, используя навыки хитокири, схватил дневник и выскочил из дома. Только тут он заметил, что Томоэ, вообще-то, нет - ни в доме, ни где бы то ни было еще в окрестностях.

Он не обратил особого внимания на небольшой клочок бумаги - его полностью занимал дневник. Кэнсин открыл его на случайной странице и начал читать.

"... я не знаю как мне быть и что делать, - было написано аккуратным почерком Томоэ. - Этот юноша убил Рики, но в сердце моем нет ненависти к нему. Даже наоборот, зарождаются какие-то чувства, не имеющие к ненависти никакого отношения. Мне страшно подумать об этом, но я начинаю влюбляться в него".

Дрожащими руками Кэнсин перевернул несколько страниц. На руку ему упали теплые капли, вскоре кровь из вновь открывшейся раны на щеке потекла рекой.

"Они пришли ко мне домой, - это было написано несколькими страницами раньше, - и сказали, что Рики убит хитокири клана Чоушу и что тот скрывается где-то в Химэндзи. Мое сердце разрывается, когда я думаю о том, что любимого Рики нет больше рядом, что он умер далеко от меня, в Химэндзи, что не вернется ко мне, не обнимет... - Дальше прочесть было невозможно, потому что чернила были размыты, словно на них упали несколько капель воды (или слезы). - Они предложили работать на них, помочь отомстить за Рики. Как я могла ответить "нет"?"

Ноги перестали держать Кэнсина. Он рухнул на пол, выронив дневник, а после скрючился словно от боли. Вот только боль эта было совершенно иного свойства.

Набросив на плечи теплый плащ - подарок Делакруа, я вышел прогуляться на улицу. Надоело сидеть в четырех стенах, хотя адрандец и не советовал мне гулять, особенно ближе к ночи. Законными методами достать нас у группы правительственных самураев не вышло, но они вполне могли воспользоваться услугами наемного убийцы. Последних в наше время развелось довольно много. Однако сидеть в доме больше не было сил.

Я присел на пороге дома, опершись на длинную рукоять тати, и полной грудью вдохнул холодный и сырой воздух. Осень окончательно проигрывала битву зиме. Уже несколько раз принимался падать снег и улицы постепенно превращались в ту непередаваемую смесь из грязи и растоптанной ногами снежной каши, что покрывает землю зимой всюду, где есть люди.

И тут эта смесь вздыбилась волной, вроде маленького цунами, и плеснула мне в лицо. Я слишком задумался и тело среагировало куда раньше мозга. Я взлетел на ноги, плащ рухнул на порог дома, тати удобно легла в руки. Следом в меня полетел сюрикэн, но я отбил его. Это была ошибка, едва не ставшая фатальной. Меня атаковал парень (едва ли многим старше Кэнсина или Сейсиро) с халинским ятаганом в руках.

Я отпрыгнул в сторону, в последний момент уходя от тяжелого лезвия, одновременно ногой швырнул под ноги противнику плащ. Тот ловко перепрыгнул через него и вновь обрушил на меня ятаган, используя ко всему еще и инерцию прыжка. Я пригнулся, пропуская клинок над собой, и попытался, шагнув вперед, пройтись тати по его ребрам. Убийца невероятным образом извернулся, издал боевой клич, более подходящий воину какого-нибудь дикого племени, я также крутанулся на месте - и наши клинки со звоном скрестились. От звука у меня заложило уши, я даже не услышал как большая часть лезвия моей тати вонзилась в дерево порога за моей спиной. Однако я отлично увидел как она отделилась от остального клинка, а ятаган убийцы устремился к моей голове.

У меня было лишь одно мгновение для того, чтобы выжить. Я всем телом утек в сторону и перехватил запястья противника. В Адранде я научился некоторым приемам тамошней борьбы под названием саваж, неизвестным на родине. Сейчас выпал самый удачный случай их применить. Используя инерцию рывка юноши, я бросил его далеко вперед. К чести его надо сказать, что он не плюхнулся на брюхо, а ловко приземлился на ноги, быстро выпрямившись и развернувшись в мою сторону.

- И что ты хочешь мне этим доказать? - усмехнулся он, начиная плавно наступать на меня, поигрывая ятаганом.

Вот теперь ошибку совершил он. На улицу я без пистолей никогда не выходил. Я выхватил их из-за спины и направил на замершего убийцу.

- Еще шаг - и ты покойник, - спокойно (как всегда в минуту смертельной опасности) произнес я. - Будь у меня еще тандзю я бы показал тебе как хорошо стреляю.

- Мерзкое оружие, - заклеймил убийца. - Мужчины должны сражаться с помощью добрых клинков, иначе они - лишь жалкая подделка, изображающая мужчину.

- Кто бы говорил? - раздался вдруг знакомый голос Делакруа, в котором звучали иронические нотки. - Я всегда считал, что настоящий мужчина, Яси, должен спать с женщиной.

- Это мое личное дело, - отмахнулся убийца по имени Яси. - А ты, незнакомец, знающий мое имя, просто завидуешь моей популярности у юношей.

Делакруа, стоявший за спиной Яси, держа на его плече конец клинка своего черного меча, усмехнулся:

- Вот уж чему никак не завидую, поверь мне.

Яси решил, что достаточно отвлек противника разговорами, он начал быстрый разворот, замахиваясь ятаганом. Я тут же выстрелил в него, чуть сместив ствол пистоля. Пуля пробила правую руку Яси - убийца дернулся, не завершив разворот, зажал рану левой ладонью. Ятаган с глухим стуком упал на порог.

- Спасибо, - кивнул Делакруа. - Теперь можно поговорить с Изанаги-доно по душам.

- И все-то ты про меня знаешь, - прошипел Яси, скалясь от боли.

Он топнул ногой, раздался щелчок и он махнул ногой. В лучах фонарей сверкнуло короткое лезвие, торчащее из правой сандалии Яси. Делакруа переступил, словно исполняя некий сложный танец, кулак его врезался под дых убийце. Тот буквально повис на его руке словно тряпичная кукла. Делакруа взял его за волосы и поднял голову Яси (куда при этом делся его черный меч - не могу понять), отпустил ему несколько хлестких пощечин.

- Ну что поговорим, Изанаги-доно, - усмехнулся Делакруа (только теперь я понял, что он разговаривает на чистейшем такамо без малейшего акцента, хотя до того мы говорили исключительно на адрандском), - или как?

- Не о чем нам говорить, - плюнул ему в лицо кровью (а Делакруа его приложил сильнее чем мне казалось) Яси.

- Это тебе сейчас так кажется, - усмехнулся Делакруа, - когда я возьмусь за тебя всерьез, ты будешь орать все что знаешь, лишь бы я прекратил.

- Давай-давай, - сладким голоском пропел Яси, - начинай. - И тут же захлебнулся криком, из носа и ушей его потекла кровь.

- И это только начало, - столь же сладким голоском пообещал Делакруа.

Я лишь краем глаза успел заметить маленький предмет, упавший на землю у ног адрандца, как раз под болтающимися в воздухе пятками Яси. Взрывом несчастного убийцу подбросило на несколько футов (мне на ум вновь пришла ассоциация с тряпичной куклой), Делакруа швырнуло наземь. Это последнее, что я видел, - мгновение спустя все вокруг заволокло едким дымом. Я закашлялся, выронив тандзю, меня душил кашель, не смотря на то, что я зажимал лицо рукой. Кто-то ухватил меня за плечо и вытащил из дымового облака. Когда я смог хоть что-то видеть, то понял, что был не кто иной как Делакруа.