Ты стоишь на пороге, голый. Ну, как голый? Самое интересное прикрывает полотенце. Хорошо, что я лежу с задранными ногами, а то бы ты увидел, как под тонкой тканью трусов дернулся мой неугомонный дружок.
— М-м-м-м, — ты подходишь к дивану. — Не теряешь времени даром? — спрашиваешь, осматривая мою отдыхающую на диване тушку жадным взглядом.
— А чего резину тянуть? Или у тебя ответ есть? А может, ты ожидаешь увидеть меня на колене у своих ног? Прости, любимый, букет одуванчиков по дороге не успел нарвать, — хамлю тебе, вставая.
— Понял, романтики я от тебя не дождусь, — ты провожаешь меня взглядом хитроприщуренных глаз. — А хочешь, я тебе сказку расскажу? Про то, как возвращались двое парней после катания на байке?
— Не нужны мне твои сказки. Я в душ, а ты в спальню, — прохожу мимо тебя, облизывая губы.
Быстренько ополоснувшись, вылезаю из душа, вытираюсь и обматываю бедра полотенцем, иду прямиком в спальню. Удивляюсь, не застав тебя там.
— Лет, радость моя, ты где? Под кровать, что ли, залез? Так вылезай, я тебе массажик организую, — кричу и иду искать эту задницу. Нахожу на кухне. Стоит, сверкая голыми ягодицами, и распаковывает заказанную мною жрачку. Вдруг возникшая в голове картинка, как ты в таком виде стоишь перед разносчиком, заставляет до боли сжать кулаки. Убил бы на хрен!
Выдыхаю и подхожу ближе. Ты выкладываешь суши на тарелку и убираешь имбирь, явно намереваясь выкинуть.
— Ты что делаешь? — возмущаюсь такому кощунству и кидаю в рот жгучую пластинку заморского корня. — Попробуй, он вкусный и возбуждает аппетит.
— Пробовал я эту розовую хрень со вкусом мыла, — твой спокойный ответ.
— Да ничего ты не понимаешь в колбасных обрезках! — я отрываюсь от одной острой пряности и прижимаюсь со спины к другой, еще более острой и возбуждающей. Но возбуждающей совсем другой аппетит. Кладу ладони тебе на плечи, слегка сжимаю и массирую.
— Голоден? — ты смотришь на меня, оглядываясь через плечо, а я чувствую, что мой приятель начинает топорщить полотенце.
— Да. Еще как! Рядом с тобой я всегда голодный. Кстати, ты проиграл, поскольку так и не дал правильного ответа. Росу твою я даже за попытку не посчитал, — я жмусь еще плотнее, просовывая руки под твои и обнимая тебя за грудь. Привстаю на носочки, трусь стояком о твой зад через ткань полотенца, опоясывающего мои бедра, легкими прикосновениями целую кандзи, приносящие тебе удачу.
— Я не спорю, — ты гладишь мои сцепленные в замок руки. — Знаешь, я просто теряюсь рядом с тобой, ты словно ветер, так же переменчив, — слышу твое сбивчивое дыхание, расцепляю пальцы и глажу тебя по груди, сжимая сосок. Твой стон последней каплей падает в мою переполненную чашу терпения.
— Ответ “ветер” неверный, — шепчу тебе в ухо. — Пошли, Рыцарь, я тебе массаж сделаю, — говорю уже более серьезно.
— А может, не надо? — ты шуточно пытаешься увернуться от меня.
— Марш в постельку и закрой рот, — ощутимо шлепаю тебя по заднице и тут же ловлю озверевший взгляд. Ухмыляюсь, думая: “Не надо, не напугал, но выводы сделаю. Доминант, значит? Никаких фамильярностей? Ладно, проверим”. Продолжаю командовать: — Сегодня тебе разрешено только стонать подо мной, — примирительно толкаю в спину и, слегка царапая кожу ногтями, подталкиваю в спальню.
Я глазам не верю, видя, как ты послушно идешь, хоть и наигранно-пугливо озираясь. Думаю, что-то тут не так, и, похоже, ты снова замыслил, как в прошлый раз, устроить мне обломизмо. Но игра есть игра. А вдруг?
Мы подходим к кровати, ты спокойно ложишься на живот, подложив руки под голову. Я, как зачарованный, смотрю на твое красивое тело. Это что, сон наяву? Рождество? Я выиграл главный приз? Член давно согласен с моими оценками насчет тебя. Решительно сдергиваю полотенце и запрыгиваю тебе на бедра.
— Устал, мой хороший? Расслабься, я тебя не обижу, — сажусь на твои ягодицы, такие упругие. Устраиваюсь поудобнее, попрыгав на них задницей. Смотрю и понимаю, что подо мной сильный зверь. Тяну руки и глажу тебя по напряженным плечам, массируя и расслабляя их.
— Класс, — стон срывается с твоих губ. — Как же приятно! Ал, еще! — Перемещаю ладони к шее и обратно, разминаю мышцы вокруг торчащих позвонков.
— Нравится? Конечно, приятно, — меня самого кроет от твоих стонов, посылающих по телу теплые потоки. - Лет, доверься мне, — сильнее нажимаю на спину, двигаясь ладонями по позвоночнику, круговыми движениями — по лопаткам. Спускаюсь к пояснице. Давлю на две ямочки нежно, потом чуть сильнее. Разминаю уставшие мышцы. Чувствую, как они расслабляются под моими пальцами. А член так приятно трется о твои ягодицы…
— Как же хорошо, — ты урчишь от удовольствия, как кошара. Умиляюсь такой реакции.
— Наслаждайся, выключи мозг. Не нужно тебе сейчас ни о чем думать, — растираю мышцы его поясницы. — Не напрягайся, я все сделаю, как надо, как ты захочешь, — шепчу на ухо, склонившись над тобой, щекоча твою спину мокрыми волосами.
— Мой мозг выключился еще в тот момент, когда я увидел тебя голым, выходящим из душа. — Твой смех, немного с хрипотцой, расслабляет кажущуюся мне напряженной обстановку и меня самого. Дотягиваюсь губами и прикусываю мочку уха, слегка втянув ее в себя.
— Не заговаривай мне зубы. Рассказывай лучше про явления природы, пока не поздно, — покрываю твою шею мелкими поцелуями.
— Как ты узнал, что они у меня чувствительные? — вижу, как мурашки разбегаются по твоей коже.
— Все узнается когда-то. Ну, ш-ш-ш-то? Скажеш-ш-ш-шь ответ? Или уже ничего не мыслиш-ш-ш-шь? — нарочно шепчу тебе в ухо, усиливая эффект. Ты комкаешь простынь, сжимая ее в кулаке.
— Нет, мысли далеко…, а твой член близко, — ты чуть выгибаешься и делаешь легкое движение бедрами.
— Ты не представляешь, как я рад, что твои мысли так далеко, а ты так близко, — соблазняю тебя. — Ты такой сладкий, меня просто ведёт от твоего запаха, — шепчу тебе, нюхая волосы, шею. Целую, нежно касаясь кожи.
— Я старался и даже побрился для тебя! — У меня срывает башню, жму ладонями на поясницу. - Еще, да-а… — непрерывно стонешь, елозишь подо мной.
— Вижу, мой Рыцарь, ты весь день мечтал обо мне, — скольжу ладонями вверх, по спине, возвращаюсь по сильным рукам. — Лежи тихо-тихо и слушай себя. Почувствуй, как тебе хорошо, — перехожу на плечи, оглаживаю, разминаю их, и снова вниз: по спине, по пояснице. Чуть смещаюсь ниже, располагаюсь на твоих сведенных вместе ногах. Слушаю твое участившиеся дыхание. Глажу кожу красивых, длинных ног. Нежно прикасаюсь к бедрам, ладонями веду по внутренней поверхности, вырисовывая окружности ягодиц.
— Да, вот тут посильнее… — хриплый стон, а я уже мало что соображаю, массируя и перемещаясь выше, к ягодицам. Сжимаешься… чувствую, как ты весь напрягся.
— Я же обещал, что не сделаю ничего против твоей воли, не напрягайся. — Ты прячешь лицо в складках одеяла. Вижу, чувствую, как ты стараешься расслабиться под моими руками, и как непросто тебе это дается. — Умничка, вот так, — сильнее проминаю мышцы, глажу округлости, передвигаясь к промежности. Проскальзываю руками между твоих ног, пытаюсь развести их. — Ну же, позволь мне. Не упрямься, — ты слегка дергаешься.
— Ну, куда ты? Что как ребенок? Успокойся, — вижу, как ты дрожишь от возбуждения. Слышу твой невнятный шепот.
— В этом я ребенок. Для меня чувства, что ты даришь, новы, — твои признания согревают мою душу. — Так было очень давно. Я был намного моложе.
— Знаю, желанный мой, я помню твой рассказ. Не вспоминай, это было давно, там был просто неудачный опыт, — протискивая колено между ногами, развожу их в стороны. — Со мной каждый раз, словно первый.
Веду пальцем от копчика по ложбинке между ягодиц. Нежно, не надавливая, глажу промежность. Ты сжимаешь мышцы. Я смотрю, и сердце срывается в бешеный ритм. Твой шепот возвращает меня из легкого транса.
— Такого адреналина я не испытывал даже при скорости в двести двадцать. Ал, не спеши, — слышу твою просьбу и закусываю губу. Как же это трудно, сдержать себя, когда желанный здесь, сейчас, так близко. Пробираюсь к напряженным яичкам. Перебираю их одной рукой, другой расслабляю тебя, поглаживая сжатые мышцы, чуть надавливая и отступая. Ты опускаешь голову. Слышу твои тяжелое дыхание и стон. Легкие движения бедер мне навстречу, ты явно себя сдерживаешь.
