— Я знаю, кто такой Том Нестор. — Пол попытался представить Оливию за рабочим столом Анни в мастерской, с Алеком за ужином в ресторане. Вот она смеется, разговаривает с ним… О чем? Оливия была в доме Алека. В доме Анни. И теперь притворяется, пытается заменить мать дочери Анни.

— Пол! — Он услышал голос Нолы, и она явно сердилась.

— Мне лучше присоединиться к остальным, — сказал он Лэйси.

— Ага, — согласилась девочка. — Тому, кто рассердил Нолу, не жить.

Усевшись на диван, Пол сразу понял, что не сможет остаться на заседание. Удивление и непонимание уступили место гневу. Что Оливия себе вообразила?

Алек рассказывал о предстоящем посещении дома смотрителя, который должен был состояться в следующий вторник.

— Алек, — прервал его Пол. Он встал, и все посмотрели на него. — Прошу прощения, но мне придется уйти. Я себя неважно чувствую. Думал, что смогу присутствовать на заседании, но… — Он пожал плечами.

— Может быть, приляжешь? — предложил Алек.

— Нет, спасибо. — Пол попятился, смущенный всеобщим вниманием. — Я уверен, что на воздухе мне сразу станет лучше.

Все молчали, пока Пол не вышел из дома. Оказавшись на улице, он мельком подумал о том, станут ли они говорить о нем. Может быть, вообще ничего не скажут. Вероятно, они продолжат заседание, а вечером Алек позвонит ему домой, чтобы справиться о его самочувствии. В этом весь Алек. Интересно, какого рода отношения сложились у них с Оливией за последние пару месяцев?

Пол поехал на юг по направлению к Китти-Хок, забыв об ограничении скорости. Он все старался придумать, что скажет жене при следующей встрече. Наверняка выйдет из себя и сорвется на крик. Обсуждать это спокойно он был не в состоянии.

Когда Пол приехал, дом Оливии стоял темный, ее машины не было на подъездной дорожке. Проклятье! Полу не терпелось высказаться, его раздирало от желания объясниться с женой.

Он присел на крыльцо. Где она? С кем проводит вечер? Вполне возможно, Оливия отправилась в приют для женщин в Мантео. Он может съездить туда. Пол закрыл глаза, с наслаждением представляя, как еще один разгневанный муж врывается туда и устраивает там кровавую бойню.

Пол просидел на крыльце около часа, потом сдался и поехал к себе. Утром он найдет Оливию. Это будет суббота, а Лэйси подсказала ему, где искать жену.

Оливия вернулась около десяти. Она собиралась позвонить Полу и рассказать о предложении Майка, но решила сначала все хорошенько обдумать. И потом, ей совсем не хотелось разговаривать с мужем.

Она только что легла, когда позвонил Алек.

— Розы просто великолепны, Алек, спасибо, — поблагодарила Оливия.

— Я все равно в долгу перед тобой. Ты так помогла мне с Лэйси. С того вечера все изменилось. Она общается со мной, и мне начинает казаться, что у нас все наладится.

— На самом деле она хорошая девочка.

— Я знаю. — Алек вздохнул. — Утром дочка объявила мне, что не будет принимать противозачаточные пилюли, потому что не собирается пока заниматься сексом. Не думаю, что из этого что-то получится. Раз уж она начала, то как остановится?

— Если ты будешь уделять ей достаточно внимания, то, возможно, она не будет искать утешения в объятиях случайных дружков.

— Надеюсь, ты права. — Алек помолчал немного. — А как твои дела? — спросил он.

— Сегодня вечером мне предложили возглавить отделение в Килл-Дэвил-Хиллз.

— Ты шутишь! Почему ты сразу же не позвонила мне? Это здорово, Оливия!

В окно спальни заглянула луна. Она была почти полной и сияла в окружении звезд.

— Я боюсь говорить об этом Полу. Нам придется принимать какое-то решение.

— Он не остался на заседании сегодня.

— Почему?

— Пол зашел на несколько минут и сразу же ушел. Сказал, что плохо себя чувствуете. Когда ты собираешься рассказать ему о новой работе?

— Думаю, завтра. Прежде чем говорить с ним, я должна понять, чего мне самой хочется.

— Мне бы хотелось, чтобы ты заняла это место, — сказал Алек после недолгого молчания. Она услышала, как он вздохнул. — Оливия, ты в постели?

— Да.

— Знаешь, иногда мне хочется сказать тебе кое-что, но я не уверен, стоит ли…

— Что же ты хочешь сказать?

— Что я ценю тебя и восхищаюсь тобой. Что я скучаю, когда не вижу тебя…

Запищал пейджер Оливии, и Алек замолчал.

— Я слышал сигнал, лучше мне повесить трубку. Завтра я буду в мастерской. Мне нужно забрать овальный витраж и проявить пленку. Сможешь пообедать со мной после занятий с Томом?

— Да, увидимся завтра.

Оливия закончила разговор и перезвонила в отделение. Оказалось, что в Китти-Хок загорелся один из коттеджей на берегу. Три человека получили ожоги, и через десять минут их должны были привезти в больницу.

Оливия тут же вскочила, почистила зубы, причесалась, надела платье в розовую и белую полоску. Только уже сидя в машине, она позволила себе подумать об Алеке.

Жаль, что ему не дали договорить.

«Завтра, — сказала себе Оливия, — завтра за обедом».

Через стеклянную дверь мастерской Оливия увидела Алека и Тома, стоявших возле рабочего стола. Когда Оливия открыла дверь, мужчины повернулись к ней.

— Привет, Оливия, — поздоровался Том, опуская на стол упакованный в картон витраж. — Я должен помочь Алеку проявить пленку. Ты располагайся, я вернусь через минуту.

Алек не сказал ни слова, но в этом не было необходимости. Его теплая улыбка была красноречивее всяких слов.

Оливия села за стол, достала из сумки стекло, с которым работала. Ей понадобится помощь Тома. Она уже разбила два стекла, пытаясь получить фрагмент нужной формы.

Она вырезала орнамент специальными ножницами и успела приклеить его к стеклу, когда Том вышел из темной комнаты. Он сел рядом с Оливией и покачал головой, когда она рассказала, что не может справиться с этим фрагментом.

— Ты пытаешься сделать невозможное, — объяснил он, вытаскивая осколок стекла из кучи на своем столе. Том показал ей, как делать насечки на стекле.

Оливия как раз пыталась следовать его инструкциям, когда дверь в мастерскую неожиданно распахнулась. Она подняла голову и увидела Пола. Его лицо покраснело, глаза полыхали гневом. Оливия опустила руки на колени.

— Не могу поверить! — воскликнул Пол. — Я слышал, что ты этим занимаешься, но думал, что это какая-то ошибка.

Оливия посмотрела на дверь темной комнаты. Алек наверняка услышал голос Пола, потому что он выглянул в студию.

— Значит, витражи, Оливия? — Пол оперся о рабочий стол и подался к ней. Его искаженное гневом лицо оказалось совсем рядом. — Приют для женщин? Забота о дочери Анни? Что ты пытаешься сделать? Превратиться в нее?

— Пол… — Оливия встала, пытаясь найти слова, чтобы положить конец этой сцене, как-то сгладить впечатление от его поступка, но голос не слушался ее. Казалось, все в студии застыло. Стоявший рядом с ней Том затаил дыхание, Алек замер в дверях темной комнаты. Только Пол расхаживал по студии, размахивал руками, и в проникающем сквозь витражи свете его лицо становилось то голубым, то желтым.

— Я слышал, ты подружилась с ее мужем! — продолжал выкрикивать он. — Ты с ним спишь, Оливия? Заняла место Анни в супружеской постели?

— Прекрати, Пол. — Голос Оливии казался робким шепотом по сравнению с громоподобным голосом ее мужа. — Ты не имеешь права…

Пол бросился к выходу, остановился на полдороге и снова повернулся к Оливии.

— Ты думаешь, что я сумасшедший? — рявкнул он. — Но на самом деле больна ты, Оливия. То, что ты делаешь, это просто безумие!

Развернувшись на каблуках, Пол выбежал из мастерской, хлопнув дверью. Витраж, украшавший ее, описал дугу, ударился о ручку и разлетелся вдребезги.

Оливия молча опустилась на стул. В мастерской повисла тягостная тишина, настолько пронзительная, что, повернув кольцо на пальце, она услышала, как оно трется о кожу.

Когда она подняла голову, Алек уже стоял перед ней.