Поведение Олега Александровича было безукоризненным: любезен, внимателен, интеллигентен. Он был похож на ходячую энциклопедию. Что ни спроси, ответит; о чём ни заговори, знает. Его ненавязчивое ухаживание, неторопливая манера общения вылечили мои душевные раны, и я предложила ему жить вместе. Олег Александрович не возражал и переехал с Фрунзенской набережной, где жил вдвоём с мамой, ко мне – в Лялин переулок.

Мама Олега Александровича, Татьяна Леонидовна, была театральным критиком и любила поговорить об актёрах и драматургах. Будучи у неё в гостях, я часто встречала чету Муровых, и казалось, что наша компания походит на участников небольшого литературного салона. Анна Семёновна и Валерий Алексеевич Муровы могли говорить долго и о чём угодно. Так, например, однажды разговор зашёл о чае. Татьяна Леонидовна поставила на журнальный столик изящные чашки из китайского фарфора и, разливая чай, сказала:

– Зелёный чай сейчас в моде. Признаюсь, не сразу к нему привыкла.

– Экзотика, – причмокнув толстыми губами, воскликнул Валерий Алексеевич.

– Олег говорит, зелёный чай мягче, в нём много витаминов, но, знаете ли, многолетняя привычка пить чёрный чай даёт себя знать.

– Да-да. В нашем возрасте трудно менять привычки, – вступила в разговор Анна Семёновна. – Головой понимаешь – полезно. Ан нет, рука тянется к маслу, сырокопчёной колбасе и традиционной заварке.

– Всё это так. Однако в нашем возрасте надо прислушиваться к мнению диетологов. С их лёгкой руки зелёный чай сейчас весьма популярен. Читала, в нём нет калорий, а тонизирующий эффект очень высок.

– Что вы говорите! Никаких калорий? – вскрикнул Валерий Алексеевич и повернулся к жене: – И нам, Аннушка, не мешало бы перейти на зелёный чай.

– Право, не знаю.

– А вы попробуйте «Зелёную жемчужину», – вступил в разговор Олег Александрович. – Я рекомендовал его и маме, и Маргарите. – Олег Александрович тепло посмотрел на мать, затем на меня и продолжал: – «Зелёная жемчужина» растёт в Китае, и порой её называют «Жемчужиной дракона».

– Как романтично, – закатил глаза Валерий Алексеевич. – Люблю, когда обеденная церемония сопровождается легендами.

– В данном случае, Лерочка, не обеденная – чайная, – заметила Анна Семёновна.

– Не спорю, не спорю. – Валерий Алексеевич повернулся к жене и поцеловал ей руку.

– Но почему же «Жемчужина»?

– Потому, что молодые побеги скручивают в маленькие шарики, – ответил Олег Александрович.

– Ты говорил, внутри этих шариков находятся распустившиеся почки, – добавила Татьяна Леонидовна.

– Да, так рассказывал продавец.

– Олег покупает чай только в специальных магазинах – он не любит подделок.

– Кто же их любит, любезная Татьяна Леонидовна? Другое дело, не все могут отделить зёрна от плевел. – Валерий Алексеевич взял очередное пирожное. – Вы уж извините меня, Олег Александрович, но я скажу. Такого светлого ума, как у вас, не встречал. Нет, не встречал.

– Помилуйте, так и захвалить можно, – воскликнула Татьяна Леонидовна. – Начали с чая, закончили умом.

– Что есть, то есть, Татьяна Леонидовна. Не постесняюсь милой барышни, которая, к слову сказать, украшает наше чаепитие, – выскажу своё мнение: Олег Александрович – выдающийся учёный.

– Давайте лучше поговорим о чае, – улыбнулся Олег и положил в тарелку Валерия Алексеевича три пирожных.

– Спасибо, друг мой. Слаб я на сладкое, ох как слаб! Анна Семёновна не даст соврать.

– Будем считать, это твой единственный недостаток, – заметила Анна Семёновна, поправив салфетку на коленях мужа.

– Я вам не рассказывала, кто Риточкины родители? – спросила вдруг Татьяна Леонидовна.

– Интересно, интересно.

Стряхнув крошки с колен, Валерий Алексеевич умилённо посмотрел на хозяйку.

– Ритин папа – знаменитый лётчик-испытатель, а мама – искусствовед

– Что вы говорите?! А как имя-отчество вашего батюшки? – обратился ко мне Валерий Алексеевич.

– Владимир Максимович Белых, – ответила я.

– С удовольствием познакомился бы.

– Он погиб, когда мне исполнилось семнадцать лет.

– Как это ужасно!

Анна Семёновна в волнении подняла пухлые ручки и прижала их к шее, переходящей в три подбородка.

– У Маргариты были славные родители, – продолжил разговор Олег Александрович. Он сделал ударение на слове «славные» и посмотрел в мою сторону. – К сожалению, они так мало пожили.

– Милая вы моя, как вам одиноко! – Валерий Алексеевич потянулся через стол и сочувственно пожал мою руку.

Я вздохнула. Острая боль меня уже отпустила, однако чувство утраты ещё не прошло.

– Мама Маргариты, Елена Павловна, имела благородное происхождение. – Олег Александрович обнял меня за плечи.

Он сидел рядом и прижимался ко мне своим большим телом.

– Она из рода Лопухиных.

– Бог ты мой! В это трудно поверить.

– Лерочка, ты сказал бестактность, – воскликнула Анна Семёновна и строго посмотрела на мужа. – Что значит «трудно поверить»?

– Язык мой – враг мой. Право, не думал сомневаться.

– Покойная бабушка Маргариты – урождённая княжна Лопухина, – заметил между тем Олег Александрович.

– Это не имеет никакого значения, – вмешалась я. – О своих корнях я узнала недавно. Мама рассказала бабушкину историю только перед смертью.

– Какая скромность! – Анна Семёновна сладко посмотрела на меня и обхватила руками уже не шею, а полные щёки.

– Думаю, в своём молчании Елена Павловна была абсолютно права, – проговорила Татьяна Леонидовна. – Разве вы забыли, в какое время мы жили?

– Как же, как же… Меня, например, при поступлении в институт просили заполнить анкету… – Валерий Алексеевич округлил глаза и сделал паузу. – Одним из пунктов было: «ваше социальное происхождение».

Анна Семёновна перевела взгляд с тарелки на мужа:

– Тоже мне вспомнил! В каком году ты поступал в институт?

– Сразу после войны.

– После войны от дворян и памяти не осталось. Те, кто остался в России, сменили фамилии и постарались забыть о своём происхождении.

– А те, кто не забыл, очутились в ГУЛАГе, – добавила Татьяна Леонидовна.

– Слава Богу, сейчас другие времена.

Валерий Алексеевич выпрямил спину и обвёл присутствующих блестящими глазами.

– В наше время благородное происхождение в моде. Я читал, что появились Российское Дворянское Собрание и Геральдический совет.

– Да-да, – перебила Татьяна Леонидовна. – Моя знакомая даже заказала составление своего генеалогического дерева.

– Интересно, – улыбнулась Анна Семёновна. – Вы тоже изучаете генеалогию?

– Я? Нет, у меня и других дел достаточно. – Татьяна Леонидовна бросила на Анну Семёновну взгляд кобры и обиженно замолчала.

– Что говорить, проблема существует, – не замечая пикировки дам, заявил Олег Александрович. – Однако, если ею заняться, родственников Маргариты можно найти.

– К сожалению, у меня нет в России родных, – вздохнула я.

– Откуда ты знаешь? Может, кто-то и остался, – возразил Олег Александрович. – Не здесь, так за границей.

Не скрою, внимание к моим корням было приятно. Я с симпатией взглянула на людей, сидящих вокруг стола, и благодарно улыбнулась.

– Отыскать родственников – ваш долг, Риточка, – сказала Татьяна Леонидовна. – Долг перед предками.

Она встала с кресла и заходила по комнате. Её полная фигура излучала такую решительность, что я подумала:

«Несмотря на рыхлость, она энергична».

– Надо пораскинуть мозгами, – продолжала Татьяна Леонидовна. – Если постараться, можно найти тех, кто имеет отношение к поиску родственников.

– Вот это правильно! – вскочил со своего места Валерий Алексеевич. – Тогда Маргарита Владимировна будет не так одинока.

– По-моему, Рита не одинока, – одёрнула мужа Анна Семёновна. – У неё есть Олег Александрович.

Я смутилась и покраснела.

– Очаровательно! – рассмеялся Валерий Алексеевич. – Будто тургеневская барышня. – Внимательно посмотрел на меня и добавил: – Какие у вас тонкие черты лица! Сразу видно благородное происхождение.