- Твоя теория верна, возможно, – негромко сказал он. – Но есть и другая. Если ты любишь кого-то, то он встает с тобой на один путь. На моем достаточно места, и, я уверен, Донни с радостью разделит с тобой – свой. Мы все любим тебя, Юки, а значит, ты волен выбрать, когда и каким путем идти. И никакое мироздание не сможет отнять этого, если ты не хочешь уходить от нас.

- А если рискнет даже задуматься, клянусь, оно познакомится с моим бо, – в лабораторию неслышно вошел Донни, измучившийся ожиданием за дверью.

Лео улыбнулся ему и согласно кивнул.

- Видишь?

- Я не очень верю в такую мистику, – Юки нахмурился, долго всматриваясь в его глаза, а потом вдруг слабо улыбнулся. – По моим расчетам КПД, который я смогу принести…

- Засунь его, знаешь куда, – Донни неожиданно сморщился. – Включи в свою теорию душевный покой моих братьев, чьи уши я уже столько времени не терзаю научными заключениями…

Лео поднялся и поторопился выйти, понимая, что дальше тут и без него все отлично разберутся.

Главное он сделал – донес до Юки, что не нужно уходить, и разнес в хлам его теорию вместимости мира.

А дальше Донни уже разберется.

«Ди! – Лео не смог сдержать улыбку. – Надо же. Вообще он никому себя так называть не позволяет. Это же очевидно, что Юки стал ему ближе, чем была Эйприл и все мы».

Донни ведь и в самом деле не особо любил их тренировки, живя в мире своих изобретений. Он тренировался потому, что этого хотел отец, но никогда не принимал всей душей этот путь как свой собственный.

Может, он и за Эйприл так цеплялся, надеясь найти в ней родственную душу? Ведь братьям его изыски были глубоко не интересны.

У Лео всегда был Раф. Они спорили, ссорились, мирились и вечно все друг другу доказывали. Но понимали всегда без слов.

У Майки были его мультики и музыка, и он не стеснялся навязывать это братьям, за счет чего они все были у него.

А у Донни никого никогда не было, кто бы делил с восторгом его увлечения.

Он пробовал делиться с братьями, но обладая более застенчивым характером, чем Майки, понимал, что им это не надо, и быстро отступал в тень.

Наверное, Донни казалось, что Эйприл сможет его понять?

Но для нее не смог он.

Лео уперся лбом в стену и обхватил себя руками.

Если смотреть себе в глаза честно – он смертельно устал от этого разговора, а от себя самого – еще больше.

У Рафа теперь есть Кадзэ.

Надо вытащить их обоих и привести домой. Пусть живут счастливо.

Выходит, теперь никого нет у Лео…

«Караи…»

«У меня есть забота о семье, отец и ката. Все не так уж и плохо, Лео, хватит ныть».

Стукнув кулаком в стену, Лео тряхнул головой и направился к себе, собираясь продумать план проникновения в Цитадель их заклятого врага и спасения Рафаэля.

Когда за старшим братом закрылась дверь, Донни сел на край стола, все еще сжимая в своих ладонях пальцы Юки.

- Если мир посмеет попробовать исторгнуть тебя, я вспомню про ниндзю-цу, – решительно заявил он. – Отец хорошо нас всех научил. И меня тоже. И теперь я точно знаю зачем. Я раньше не понимал, для чего мне все это, а теперь знаю наверняка.

- Ди, – Юки качнул головой. – А про путь это твой брат серьезно сказал? Я же отлично понимаю, какая я проблема для всех сейчас. Вдруг это навсегда? Ты все равно свой путь со мной разделишь?

Донни скрипнул зубами и вскинул на него взгляд.

- Еще ничего не известно, ты же знаешь. А даже если… да и пусть. Ты остался собой, и тебя ждет твоя жаба с сетчаткой… у меня же ничего не получилось…

- Кому это надо? – перебил его Юки, устало вздохнув, и прикрыл глаза. – Й’оку мертв. Я ничего не смог для него сделать.

Донни наклонился к нему, коснувшись лбом его лба.

- Он жив, Юки. И ты тоже. И все у нас будет хорошо назло всему свету. Если так вдуматься, то и мы же не такими родились на свет. Обними меня.

Тот криво дернул уголком губ и бросил презрительный взгляд на свою неподвижную кисть.

- Боюсь, Ди, этого я уже не могу сделать. Как и многого другого. Я же сказал – мой КПД…

Донни поднял его руку и осторожно забросил себе на шею, потом вторую.

- Смотри. Все получилось. Юки, я уверен, если ты останешься и захочешь, мы сможем…

Истошный ор сирены вдребезги разнес этот потрясающий миг, вынудив Донни вскинуться, а руки Юки упасть на одеяло.

- Что это?

- Моя охранная система сработала, – Юки виновато сморщился и раздосадованно скрипнул зубами. – Прости, забыл сказать тебе, я устанавливал сенсоры в канализации, улавливающие звуки, на случай если враг будет невидимым… это они сработали.

Донни бросился к монитору, на ходу поправляя очки.

- Караи! – потрясенно выдохнул он. – Скажи мне еще хоть одно слово о своем КПД, Юки, и я тебя ударю.

====== Лестница для Караи ======

«… сразу дуй в канализацию, а там уж ори, что есть мочи, и стучи по трубам – Донни тебя найдет сам».

Караи оперлась на стену, с трудом переставляя негнущиеся ноги, и глухо застонала сквозь зубы, прижав руку к груди.

Внутри бесновалось такое пламя, что ей казалось – оно пожрет ее всю до того, как она доберется до цели, к которой и так тащила себя на веревке.

«Найдет… рано или поздно кто-нибудь меня тут найдет…»

Она устало уронила голову и села прямо в сточную воду, борясь с желанием заорать на всю округу.

Чего уж теперь-то?

Дойти, доползти и донести вести, какими бы они ни были.

Ради Лео, за встречу с которым она так цеплялась до…

Конечно, конечно же, он не заслуживает это услышать, но быть обманутым не заслуживает вдвойне.

И как ей быть, Караи не знала совершенно.

То ли и вправду начать орать, чтоб услышали, пришли, помогли и забрали из этого лабиринта, то ли просто лечь и подохнуть в вонючей жиже, а мир пусть сам как-нибудь разбирается, кто именно еще раз пройдется ногами по сердцу ее Леонардо.

Пусть только это не она будет.

Узкий лаз обдирает плечи и колени, заставляя черную форму повиснуть жалкими лохмотьями.

«Королева красоты спешит к тебе, Лео».

Караи не может удержаться от брезгливой ухмылки, пробираясь по подземному тоннелю и представив, какое произведет сногсшибательное впечатление на Леонардо своим внешним видом.

Ободранная, жалкая и растрепанная, с размазанным по лицу макияжем, она уж точно не будет той недосягаемой для него воительницей, которой мнила себя при каждой их встрече.

«Да и плевать. Он жив, и я жива. Что еще надо? Спасем Рафаэля и Кадзэ. Я скажу, как спасти, и Лео простит меня… какая разница, с каким макияжем быть счастливой? Только бы с ним уже…»

Отголосок мощного взрыва за спиной, швыряет ее вперед, заставляя разбить и так ободранные колени и локти, и проехаться животом по неровному полу.

Как в дурном сне, полуоглушенная, засыпанная влажными ошметками штукатурки и хлопьями ржавчины с труб, она не успевает подставить руки и окунается в холодную муть сточной воды лицом, а разумом в ужас понимания случившегося.

Взрыв раздался у нее за спиной.

Там, откуда она пришла.

Там, где остались Кадзэ и Рафаэль…

«Нет! Нет, нет, нет! С чем я приду к Леонардо?!»

Страшная мысль прошивает позвоночник от крестца к голове, врываясь в мозг паническим ужасом.

Ведь она ушла, чтобы доказать Лео, что она не предавала, и помочь его брату…

Рафаэль сказал, что они задержатся на пару часов, покувыркаться по камере… он сказал, что они не могут идти, и просил передать его братьям, где их искать…

«Он знал, что здание взорвется, поэтому и выставил меня… он все рассчитал… это он… он его взорвал, погубив и себя, и Кадзэ… и Шредера тоже, и весь наш клан…А я повелась, как дура, на эти их поцелуи! Господи! Да как же хорошо он прикидывался тупым и убогим!»

Караи глотает ледяную жижу вместо воздуха и выдергивает голову из воды, давясь ужасом собственного просчета.

Она привыкла считать Рафаэля недальновидным вторым номером черепашьей команды, который не способен по определению выстроить сложный многоходовый план.