Убежище напоминало медвежью берлогу, нежели людское жилище: пол идеально белый, а именно такого цвета нынешний строительный бетон, в тон ему по палитре автоматические жалюзи, черноту и швы между блоками скрывала белоснежная полка для декоративных электронных книг и лампы дневного света, встроенные для экономии места под цоколь. Сама тумба легко превращалась в рабочий стол. «Трансформер» с зеркальной поверхностью молочного цвета ютился за кроватью, чёрно-белая фотография начала 20 века висела на противоположенной от полки стене. Сейчас ему плевать на полку, на лампу, на тумбу и цветок, стоящий в вазе на ней.
Даже толком не вытершись, парень рухнул на ложу, разложенную на полу, которая при необходимости могла служить и кухонным столом. Без женской руки обиталище выглядело не лучшим образом. Трудно винить жену за то, что она предпочла лучшие условия жизни и ушла от него к другому мужчине. Кому нужен вечно пропадающий на работе муж? Ни о какой романтике не было и речи, всё разбилось о быт.
Сначала жалобы на однотипность бытия, потом на усталость и болезни. Розана в отличие от него душа компании, никто не заподозрит её в унынии, по ночам чувства выходили наружу, и она сходила с ума, он пытался исправить всё, что творилось у них дома, как только мог, но в итоге всё больше портил.
Однажды, подарив цветок Герани в вазе, супруг ожидал увидеть в глазах радость и ямочки на любимых щёчках от улыбки. А за место этого услышал целую плеяду резких фраз: о том, какой вонючий цветок в горшке он принёс, о том, что это трата денег, о том, что растение завянет через две недели, убившие желание и настроение одним махом. Вина горе-мужа заключалось в том что, потратив свои последние карманные деньги на цветок, который был едва ему по карману, как результат получил лишь огромную оплеуху. Она в свою очередь не хотела делать ничего, чтобы помочь спасти семью, поэтому выход для него был один – работать до полного изнеможения. Никакие мысли уже просто не могли забраться в голову и осесть там, мозг спал мёртвым сном, но не смотря на все ухищрения, бывшая супруга посещала, и разбивала по ночам и без того разорванное от боли сердце.
Не прошло и пары минут, как в жилище блюстителя порядка раздался храп, очередной сон и очередная острая рана пронзили душу, потому что от сердца итак ничего не осталось, оно выполняло только биологическую функцию. Стучало и билось старым потёртым клапаном, не давая ему умереть, каждый удар сопровождался аритмией. Жить ему осталось не долго, а работа ускоряла и без того быстро приближающеюся кончину, а вот комнатное растение умирать не хотело, хоть к нему хозяйка и не питала любви и, несмотря на то, что он оказался вовсе не дурно пахнущим, отвращение к подарку никуда не пропало.
Иногда благословляемый влагой цветок жил, так же как хозяин хандрил, могло сложиться впечатление, что лепестки скоро засохнут и, излучив последнюю порцию воздуха, испустят дух. Герань подобно бобам из сказки – поднимется вверх и попадёт в дендрарий – рай для растений. После её ухода Герань осталась без присмотра и жила месяц своими силами, экономя каждую каплю воды. Вернувшись с работы, захотел выкинуть вазу, где томился цветок, в котором предположительно давно не было жизни, но удивлению хозяина не было предела – на подоконнике зелёный квартирант сбросил старые листья, а по стеблю выросли новые молодые побеги и ростки. Жить любой ценой, не смотря ни на что – вот какой девиз у природы!
Растение для любимой, как и само чувство, жило по-прежнему в квартире, да сбросив былую красоту, но, не умерев, получило новый виток. Так стыдно владельцу никогда не было. Воспоминание о том, как этот горшочек оказался дома, накатилось приятной волной на сердце, словно надежда, что теплилась и думала, что обрадует Розану.
«Марио» не виноват в холодном сердце хозяйки. Прибежав с кухни со стаканом воды, и утолив жажду полузасохшего, но не сдавшегося цветка, парень сел и заплакал.
–Всё будет хорошо! Больше никогда тебя не забуду, мой друг, мой единственный друг,– в порыве проговорил и вытер слезу.
–Ты напоминание о любви, напоминание себя самого прежнего, верившего и почти сдавшегося, но сердце крепче любой любовной засухи…
Достаточно один раз утолить жажду и ты никогда не умрёшь, будешь жить, веря, что про тебя вспомнит судьба и от изобилия распустятся твои цветки. После душа, абсолютно голое тело рухнуло на кровать, камера наблюдения смотрела на него стеклянным глазом, фиксируя любое пусть и незначительное движения мышц, своеобразная игра в кошки мышки, холодные зелёные глаза видели в чужеродном предмете надзирателя, а вот, что видела камера на самом деле? Что на самом деле происходит в помещении? Не думаю, что службы наблюдения не знали о том, что он их сумел обойти как каких-то любителей. Но уловки, ухищрения и приёмы слежки изучены досконально им по роду деятельности, узнай служба безопасности или управления внутренних дел не избежать тогда газовой камеры, но пока видео поток фиксировал храп нудиста, возможно, это было так…
По ночам шло преображение свободного человека в безумного волка, рождался полубог, каждую ночь хотелось выть на луну. Мысли путались, грань стиралась, чтобы держать рассудок в узде и не сходить с ума, последнему герою необходимо петь, чтобы как-то унять свою боль и «голодных червяков» бороздящих внутри головы. Врач назначил ампулы «Venum Pain Killer» известного в народе как «V.P.K.», средство помогало пережить приступы аритмии и уберечься от спазмов в мышцах, выворачивающих на изнанку не только тело с костями, но и разум, который с трудом выдерживал данное испытание. Побочные эффекты до конца не изучены, спасение происходило ценой расхода запаса биологической энергии клеток, спинного и костного мозга, отсюда дикие судороги и наконец, припадки, в грудной клетке творилась вакханалия, сердце могло выпрыгнуть без особых проблем, но спасала плоть, доживающая и без того короткую жизнь. Казалось, муки вызывал сам старина Санни, так в этих краях ласково звали сатану.
После очередной дозы лекарства введённого внутривенно через шприц, судороги прошли, сердце вернулось в привычный ритм.
Взял гитару дрожащими пальцами, немощные исколотые руки чёрноволосого парня требовали нарушения моратория на тишину, для него больше не существовало стен и табу. В полумраке гитара ловила и излучала безбожный лунный свет, как хорошо, что в отличие от жителей других домов он мог видеть новолуние, живя почти на самой крыше. Пришло время, это война со своими демонами. Война один на один со всем миром, где каждый звук находил приют в отчаявшемся сердце, не оставалось ничего, кроме того, как передать своё прогнившее нутро через ноты. Да, это блюз дьявола, госпел заблудшей души, который пригрелся под светом слепой луны.
Страшно и притягательно звучала гитара, постанывала от грешных рук играющего, стыдливое молчание ночи резал пополам утробный голос. Естество нагих чувств раздело разум певца, упавшее как платье путаны, без всякой нарочитой стыдливости, страсть слилась во мгле в песню. Нерв, созвучный роду людскому, погружал комнату всё дальше в пучину, завораживающей, древней магии. Блюз проникал под кожу как инъекция, разносился кровью по венам.
Дьявол ушёл по-английски, не прощаясь и не говоря до свидания. Зачехлив инструмент, музыкант поддался усталости и уснул, рухнув на кровать грудой костей и мяса.
Сон третий (Виардо)
Ночь
Снова брошен в окна лунный свет,
Дом мой сонный серебром одет.
Лунной кисти не достичь глубин,
Эту бездну знаю я один.
Всё. Всё как вчера,
Всё. Всё как вчера, но без тебя
М. Пушкина
Ночь – просто время суток? Время, когда человеческий разум наиболее уязвим? Так, что же для нас ночь? Для меня – это равенство, все грани размыты и сведены в одно чёрное пятно. Не видно ни цвета кожи, ни цвета глаз, ничего, что могло бы выдать моё присутствие, как это происходит в повседневной жизни. Посмотри на небо! Разве это несчастье – висеть как звёзды? Висеть и смотреть сонно вниз, когда твоя душа полна спокойствия, а тело просто парит в невесомости над землёй, хотя её очертания и не видны, она лишь может ощущаться свободным телом. Полная умиротворённость и гармония с самим собой, так как душа и тело одинаково свободны. Не это ли мы ищем для себя? Глядя, как звёзды россыпью лежат на синеватой материи, искрами млечного пути. Но звёздное небо – это часть ночных секретов, которые сторожит желтоглазая кошка луна. О, да! И пусть вас не вводит в заблуждение, что она смотрит только одним глазом! Она своим взглядом сбивала и дарила свет многим заблудшим и польстившимся на её красоту, только в пору сна мной нельзя управлять, и я свободен от игр разума и чужих интриг.
