Поначалу сложилось впечатление, что ей был безразличен муж, но, оказалось, осознание смерти резало душу изнутри, сердце кровоточило. Убедившись, что оставаться больше не зачем, командующий полицейской группы ретировался, а вместе с ним работники скорой помощи и два сержанта, прикреплённые к данному дому. В состав группы всегда входили один младший, другой старший сержант, два медицинских работника, доктор-эксперт и инспектор, но сегодня их дополнил ещё и один из четырёх комиссаров города.

Всему виной смерти, которые заинтересовали комиссариат, министерство поручило одному из самых опытных своих сотрудников это не простое дело, и чем быстрее выяснится причина, тем быстрее угаснут волнения, народу нужны виноватые, и он их получит.

Виардо Фарсе руководил действиями как самый опытный человек после шефа полиции, отпахавший на мостике рулевого более девятнадцать лет. Полномочия комиссара простирались на пятьдесят домов. Так же в городе существовал и военный комиссариат полиции, которым он мог руководить, имея этот высокий ранг, в случае противоправного деяния первой степени, то есть при объявлении военного положения, митинга или другой чрезвычайной ситуации. Фарсе мог командовать сотней сержантов полиции и сотней младших сержантов (аналогичное звание сержанту в военной полиции). Армию упразднили десять лет назад, она теперь элитное ядро «пауков», это часть граждан, которая прошла специальный отбор и несла службу пятнадцать лет, за свою верность строю получала зарплату, которая в пять раз превышала доход любого другого работяги города.

Вся группа «пауков» с трепетом ждала команды, чтобы унести труп на обследование, столько смертей за одну ночь, что-то из ряда вон выходящее, пусть даже и для города с населением свыше 16 миллионов человек! Смущает, что все они были примерно одного возраста, пола, женаты и умерли по одной и той же причине. Только, что могло вызвать такой страх? Случайны или нет эти смерти? Если да, то каков мотив и способ убийства? Или все они маскируют одно единственное, чтобы больше запутать и пустить ищеек по ложному следу? Лично сам следователь склонялся, что это простое совпадение, огорчила лишь смерть пары знакомых ему людей. Убийство в наше время редкость, его невозможно осуществить незаметно, всё фиксируется камерами, общество давно лишено личной жизни.

Расследовать – дело ради галочки, чтобы потом оно занимало память в хранилище электронной базы полиции? Эта мысль не внушала радости, но интуиция говорила о том, что не всё так просто, как кажется. Шестое чувство колебалось не на шутку. Что-то тут не чисто, от взгляда ускользнула какая-то важная деталь, но он не понимал какая. Он знал нескольких из них, в том числе и Ричарда. Может, была ещё связь между ними?

–Что-то тут не так! – сказал он вслух, вторя своему «я»,-что-то не так?,– подхватилось эхом в возбуждённому мозгу.

–Что не так? – повторил инспектор со звонким именем Рамсес, он тоже прокручивал версии у себя в голове, – я и не знал, что ты умеешь играть.

–Да, в голове не укладываются эти смерти, что-то мы не замечаем. Человек просто так не с того не с сего не умирает, а эти песни знаю с детства, к отцу приходило множество народа и всякого люда. В том числе и Александр Ушаков, это его песня.

–Ты разве не детдомовец? Ушаков? – переведя дыхание.– Тот самый?

–Мама умерла при родах, отец был из сопротивления, многих тогда казнили в газовой камере. Меня отдали в детдом, по крайне мере мне так сказали, забрали после казни,– далёкие воспоминания всплыли вновь, они казались давно забытыми,– да он самый, но никто не знает, что Ушаков их автор. Иначе группы «Lonely Separatist» в то смутное время могло и не быть.

–Мой друг мне говорил о «L.S.» , сам никогда не слушал.

–А хочешь?– лукаво произнёс меломан.

–Да! -не задумываясь, ответил другой.

Виардо достал «Absolut», включил его, затем пробежался по меню пальцами, создавая щелчки, после чего нажал «Play», и в этот самый момент в лифте заиграла музыка давно забытого и заклеймённого нынешними властями жанра.

После небольшого вступления стражи стали, молча, слушать голос:

Обыкновеннейший магазин?

Стенды, реклама и море витрин.

Лениво подростки смотрят товар,

Утварь столовую и самовар.

Люди снующие, трезвые, пьющие.

Всё повторяется и чередуется,

Связано, слито в единое целое.

Пёстрое, блёклое и черно– белое,

Время прибытия – самое главное.

Был бы лишь пункт пропускной…

Да! и вы знаете, я повествую вам:

Здесь я – как рыба в воде!

И к сожалению, был бы я здесь иль там.

Глухо в унылой толпе…

Рамки повсюду, врать вам не буду.

Чувствую их своим лбом…

И равнодушие, лезет на уши нам.

Гастрономическим сном!

Сила привычки так очевидна,

Не замечать рой толпы.

Не докричаться, все же обидно.

Люди здесь словно столбы…

Слышу теперь лишь немое молчание,

Не уловить сути фраз.

Или несвязанное бормотание,

как иностранца рассказ.

Словно система и я как звено в ней,

Непонимающий смысл.

Быть чьим-то кормом, наверно ужасней.

Мысленно падая вниз…

Пусть будет скучно, пресно и грустно,

Вычеркнуть надо лишь смерть.

В пике реальности пусть будет пусто,

Но я не стану смотреть.

Парень за трапезой, думал о рамках,

Вновь не услышит себя.

Речи утонут в бессмысленных знаках,

Лишними будут друзья.

Нет подозрений, лишних сомнений,

Перемещению быть.

Проще исчезнуть ему в этой тени,

И червяков накормить.

Циклы системности Рыбе не ведомы,

И не понять сути ей.

Жажда наживы все ей так преданы,

Вечно терзаемых дней.

–Завораживает, разве это не под запретом?

–Под запретом,– улыбнувшись, сказал старший по званию.

–Тогда запиши мне,– и с этими словами передал маленький служебный магнитик на 80 Гб.

Оба парня громко засмеялись.

Глава 2

Дом, милый дом

Сколько бы мы ни говорили о пустоте жизни, иногда достаточно лишь одного цветка, чтобы нас разубедить

Анатоль Франс

Дом, милый дом, или как приятно снова оказаться в том месте, где нет забот и работы. Закинул папку с «магнитами» на тумбу у двери, а чёрное пальто нашло свой приют на вешалке в маленькой кладовке, ниже под ней разместились туфли, на ходу расстёгивая пуговицы на рубашке, Виардо направился в душевую кабину. Сейчас только одно желание, смыть весь негатив смерти, скопившийся на нём непосильным грузом. Освободившись от одежды, защитник закона включил тропический душ, прислонившись руками к стене, он просто стоял под водопадом воды. Силы ушли полностью, такой беготни по Сан-Палас на его памяти не было, смерть не самое редчайшее явление на земле, особенно в мегаполисе с такими-то масштабами.

Целый день записывать показания, опрашивать соседей, копировать данные с видеокамер, да и ещё предстояла работа в отделении. Безумная серия прокатилась по всем районам города, поэтому на сбор даже первичной информации ушёл практически целый день. Не говоря уже о том, чтобы заехать в управление и задать компьютеру все данные для обработки, но этим предстоит заняться завтра. В голове пульсировала мысль, предчувствие или шестое чувство не важно, что возможно убийства коснутся множества людей. Через три минуты внутренних монологов, душ выключился автоматически, что поделать, каждому человеку отводится только определённое количество воды в день.

Маленькая служебная квартирка не предусматривала комфортабельного проживания, она включала совмещённый душ, одну комнату и кухню. По площади была равна пятнадцати квадратным метрам. По четыре из десяти приходились на кухню и ванную с туалетом, ну, а последние метражи на большую, по меркам современной планировки, зал-комнату. Виардо предстояло по-царски занять шесть метров огромной комнаты, два из которых занимала кровать.