Кэшу дико нравилось. Наверное потому, что он всегда сам любил порядок и чистоту, и убираться в таком красивом и сдержанно обустроенном доме было попросту приятно, а во-вторых, никто не стоял над душой. Мистер Санчез не соврал, когда предупреждал, что очень много работает, ведь Кэш видел того только изредка по утрам, а когда он возвращался домой и не знал вовсе. Почти сразу начальник выдал ему запасной ключ от квартиры и с тех пор бета приходил и уходил всегда в гордом одиночестве. Кэша это не напрягало, потому что такое поведение говорило лишь о том, что работа у мистера Санчеза важная и интересная.
Проблема на работе у Кэша была лишь в одном – он совершенно не мог работать в одежде. Форма для уборщиков помимо хлопка или вискозы имела в составе какую-то синтетику, от которой у Кэша жутко чесалось всё тело, а обычные шмотки вбирали в себя запах средства для мытья полов так охотно, что в универе на Кэша оборачивались, если тот решался надеть что-нибудь, в чём драил полы накануне. Про пот и другие неудобства говорить не приходилось. Единственным, что ему нравилось, был длинный прорезиненный фартук с кожаными завязками, опоясывающими не только талию, но и спину крест на крест и тремя большими карманами, в которых удачно помещались щётки, губки и банки со средствами, поэтому Кэш носил исключительно его и трусы. Да, только трусы.
Поначалу, конечно, было стрёмно, и Кэш мучился в форме или портил собственную одежду из-за страха, что начальник внезапно придёт и застанет его не пойми в чём, но со временем Кэш осмелел, а также понял, что мистера Санчеза ждут дела поважнее слежки за собственным домработником. Поэтому как только он приветственно махал бете в ответ и запирал за собой входную дверь, то оставлял всю свою одежду в прихожей, надевал фартук и принимался за работу едва ли не голым. Кэш не боялся изредка включать телевизор, если забывал зарядить старенький плеер, или приготовить себе нормальный обед, воспользовавшись хозяйской посудой. Та всегда блестела чистотой, когда Кэш заканчивал, и непременно оказывалась на своём месте, а бета зато во время рабочего дня мог насладиться любимым томатным супом и сочными тефтельками с пюре, вместо привычного полудохлого салата из университетской столовки и залитой кипятком китайской лапши. Всё же финансовое положение студента улучшилось с началом его трудовой деятельности, и это не могло не радовать.
Кэш блаженно подпевал любимой песне, игравшей в плеере, на особо приятных битах он ловко выкидывал из холодильника просроченные продукты, после чего проходился сначала смоченной в чистящем средстве тряпкой по полке в холодильнике, потом влажной, а потом сухой. На плите у Кэша уже томился приготовленный из принесённых продуктов обед. В этот раз бета приготовил впрок, потому что бойфренд соседа по комнате подарил тому мини-холодильник, а тот разрешил Кэшу им пользоваться. Песня в наушниках достигла своей кульминации, которая была самым любимым моментом Кэша, и он, не удержавшись, крутанулся под музыку, а потом заорал. В дверном проёме на кухню стоял мистер Санчез собственной персоной с кожаным портфелем наперевес и огромными глазами.
Кэш слишком резко выдернул наушники, поморщился и нервно сглотнул, попутно начав осознавать глубину той кучи дерьма, в которую он так неудачно вляпался. На плите грелся обед в хозяйской посуде, домработник едва ли не голый, попа всё ещё инстинктивно двигается под музыку, завернутая в эти грёбаные панталончики с рюшами. Кэш потеребил один наушник и шаркнул ножкой, опустив глаза:
– Мистер Санчез, не увольняйте меня, пожалуйста, я… – глаза пробежались по кухне и зацепились за кастрюльку на плите, – я ещё готовить умею…
– Да? – прохрипел больше растерянно, чем зло начальник, ослабил галстук и нервно повёл плечом, – а я как раз на обед приехал…
Кэш зацепился за эту фразу как за спасительную соломинку – терять работу совсем не хотелось, и если его стряпня поможет её сохранить, то Кэш согласен на полудохлый салат и китайскую лапшу на этой неделе вместо запланированных блюд.
– Ну так чего же вы тогда в дверях встали? – отмер Кэш и сделал приглашающий к столу жест, – будете ждать, пока всё остынет?
Мистер Санчез ещё больше округлил глаза, пробормотал что-то очень напоминавшее на извинение и осторожно присел на краешек стула. Кэш подскочил к начальнику, стянул с него рабочий пиджак, галстук перекинул через плечо и улыбнулся бешено:
– Это чтобы не загадить, ой, кхм, то есть, не запачкать, – потом метнулся к столешнице, выудил тарелки с нужного шкафчика и накрыл на стол.
Мистер Санчез так обречённо глянул на то, с какой уверенностью и знанием Кэш достаёт из нужных шкафчиков и ящиков приборы с посудой, что Кэш мысленно дал себе смачную затрещину.
– А себе? – кивнул на выставленные тарелки с ложками в одном экземпляре мистер Санчез.
– Э-э-э… – прочесал в затылке Кэш, – сейчас, оденусь только.
– Да чего уж там, оставайся так, – махнул рукой старший бета и глянул с неумело скрываемой насмешкой.
Кэш хлопнул глазами, но перечить начальнику не стал, а лишь поставил на стол ещё один обеденный набор и начал подавать еду. Суп у него в этот раз получился божественным: кусочки очищенных от кожи томатов взрывались во рту солоноватым соком, паприка придавала вкусу объём, потолчёная в пюре основа из картошки и традиционной заправки приятно грела и насыщала. Сам-то Кэш вкуса почти не чувствовал от нервяка, а вот начальник уплетал первое за обе щеки, пока ложка по дну тарелки стучать не начала.
– А разве у меня в холодильнике были помидоры? – опомнился, глянув на пустую тарелку, мистер Санчез.
– Нет, я принёс свои, – не стал врать Кэш и поспешил оправдаться, – простите меня, мистер Санчез, просто у нас в общаге нет кухни, да и кастрюль тоже, но вы не переживайте, я не заразный, и всю посуду всегда мою тщательно, а потом ещё и кипятком обдаю. Я больше не буду, правд…
– Погоди-погоди, – остановил его тот, – что значит “всегда”?
Кэш съёжился на стуле, поняв какую глупость он не смог удержать на языке, но не успел что-то придумать, потому что разговор резко перетёк в совершенно другое, неожиданное для Кэша русло.
– Это что получается, Кэш, – погрустнел мистер Санчез, ещё раз бросив взгляд на пустую тарелку пред собой, – я твой обед съел? А чем же ты питаться на учёбе будешь?
– Да не переживайте, – заверил его Кэш, – я же к вам ещё в пятницу приду и ещё наготовлю, ой! – закрыл себе свой поганый рот он.
Кэш замер, со страхом наблюдая, как мистер Санчез переваривает услышанное, но тот опять его удивил:
– Ну хорошо, успокоил, – попытался улыбнуться старший бета и смущённо покосился на плиту, а потом на чистую тарелку для второго, выставленную перед ним, – а что у тебя ещё есть?
Кэш вскочил как ужаленный и принялся щедро накладывать макароны-бантики с кусочками тушёной говядины и хрустящими овощами в сливочном соусе. А потом, когда и сам сел за стол не смог не заметить как аппетитно мистер Санчез ест. Он искренне наслаждался вторым блюдом, только и успевал насаживать на вилку кусочки с тарелки, но делал это так аккуратно, что Кэш аж залюбовался.
Вообще, мистер Санчез был очень завидным экземпляром, и хоть за те четыре месяца, что Кэш у него проработал, он не имел возможности личного общения с начальником, но по убранству дома и другим занятным вещицам было понятно, что мистер Санчез персона интересная. Да и внешне тот был неплох. Кэш, конечно, рассуждал об этом с позиции вольного зрителя, не смея даже надеяться, что такой бета как мистер Санчез взглянет в сторону нищего студента, но не признать очевидного было нельзя.
– А за продукты ты не переживай, – твёрдо кивнул бета, – всё компенсирую.
– Да ну что вы… – смутился было Кэш.
– Не спорь, – возразил тот, – и вообще, хочешь, я тебе доплачивать за готовку буду?
– Правда? – поднял на него полные надежды глаза Кэш.
– Ну да, – кивнул мистер Санчез и оглядел домработника с ног до головы, – одного только понять не могу – ты чего голый-то?
