Они плыли уже несколько часов подряд, и Абигайл казалось, что она вот-вот потеряет сознание. Девушка старалась не смотреть по сторонам и сидела с закрытыми глазами, но толку от этого было мало. Она понимала, что скоро проиграет бой со своим желудком, и весь завтрак, которым их накормили недавно – а это в отличие от еды в тюрьме была сытная вкусная пища, – вот-вот выйдет наружу. К тому же у нее беспощадно болела голова, и бил озноб. Сидя в продуваемой всеми ветрами ладье, даже тепло одетая для летней погоды, Абигайл так замерзла, что не могла уже унять дрожь в теле и стук зубов.

Этой дороги не было конца. Они давно потеряли берег из виду, и теперь были окружены лишь водой и туманом. И не было конца и края этой ужасной картине.

– Держите, – услышала она грубый низкий голос, как будто извне.

Абигайл подняла голову и увидела перед собой вождя и одновременно капитана корабля. Мужчина не смотрел на нее, отвернувшись в сторону, но в его протянутой руке лежал плащ. Он снял его с плеч, догадалась девушка. Она и не подозревала, что Фаррел наблюдает за ней и видит, как ей холодно. Теми редкими периодами, что она тайком подглядывала за ним, видела этого мужчину в постоянном действии. Он двигался проворно и умело, словно его небывалый рост и груда мышц не мешали ему в этом. Он то стоял у руля, раздавая команды своим людям, то разворачивал паруса, перетягивая шкоты, то смотрел в подзорную трубу сквозь непроходимый туман. И никогда он не обращал взгляд в ее сторону. Но оказалось, обращал.

Абигайл смутил этот жест. Островитяне не испытывают сочувствия, они сами сложены из железа, не чувствуют холода и не терпят тех, кто дрожит от ветра. Но, видимо, этот верзила иногда склонен к проявлению небольшой слабости.

– Спасибо, – прошептала она и взяла его плащ.

Мужчина напрягся, словно был удивлен словам благодарности. Он быстро кивнул и отправился к своему капитанскому мостику.

Девушка закуталась в темный плащ и утонула в нем, лишний раз подивившись размерами его хозяина. Такой кусок качественной ткани легко мог быть использован в качестве паруса, настолько он был огромен. Он пах соленой водой, костром и мужчиной, который его носил. И был очень теплым. Абигайл моментально согрелась, а вместе с холодом ушли и все недомогания.

После один из людей на корабле принес ей мех со странным напитком, выпив который, девушка сразу почувствовала себя лучше, тошнота прошла, а ее зеленый цвет кожи сменился на естественный. И хотя она все еще страшилась картины вокруг: этого тумана и бесконечной водной глади, ей определенно стало легче. Она стала наблюдать за капитаном и вдруг почувствовала, что эти сильные руки, что крепко сжимали руль, были очень надежными. Да в вожде клана не было и капли нежности, но зато сила, с которой он противостоял стихии, могла послужить ей хорошую службу. Даже если в дороге случится шторм, Абигайл содрогнулась, Фаррел сможет ему противостоять. Король не зря держит таких людей на службе, островные воинственные народы иногда могут быть очень полезными.

Девушка заметила, что люди в ладье на равных обращаются со своим капитаном, но с обязательным уважением в голосе и взгляде. Это делало ему честь. Возможно, этот человек не так страшен, как ей показалось вначале, и ее будущая жизнь не станет сплошным кошмаром?

– Карен, выходи.

Уорик стоял на дороге, готовый двинуться в путь, но его спутницы все еще не было рядом.

– Карен, перестань прятаться, здесь тебя никто не увидит, кроме меня.

Некоторое время спустя послышалось шуршание листвы, и из-за дерева появилась девушка с капюшоном на голове. Ее новые большие уши выглядывали из-под капюшона. Мужчина сдержал улыбку, зная, как сильно это может ранить его спутницу.

Сегодня утром ему удалось лучше ее рассмотреть, пока она спала на мягкой траве. Он винил себя, что вовремя не предупредил об опасности. Карен, видимо, никогда не встречала в жизни магических лесов, а он еще мальчишкой проводил здесь большую часть времени. Девушка была весьма уязвима, и мужчина лишний раз озадачился, что же подтолкнуло ее совершить такое опасное путешествие?

Его умиляла ее внешность, наряду с неестественными красными волосами эти желтые гиеньи уши выглядели очень даже очаровательно. Хотя Карен вряд ли поверила в это. Она, вообще, была очень интересным созданием, живым, отважным, забавным. Уорик был покорен.

Девушка посмотрела по сторонам, в попытке отыскать кого-то еще на этой дороге. Глупышка, вряд ли кто-то, будучи в здравом уме, заберется в такую глушь волшебного леса.

Карен тяжело привыкала к своему новому облику. Во-первых, уши сильно мешали, трудно было спать на боку, девушка, вообще, удивлялась, как животные могут жить с такой "ношей". А, во-вторых, она боялась, что действие яда не успеет закончиться, когда девушка доберется до дворца в Спуне. Ну, а в-третьих, она опять опустилась на одну ступеньку вниз по сравнению с разбойником, и ее это очень волновало.

Когда утром она увидела его, то поразилась ухоженности и свежести этого человека. Казалось, ни один волосок не выбился из его конского хвоста, и одежда была целая и чистая. Как ему удается быть таким опрятным? Особенно в сравнении с потрепанной, лохматой и ушастой Карен. И она не могла себе этого объяснить, но ей почему-то не хотелось выглядеть перед ним плохо.

Уорик не снимал маску, хотя Карен показалось, что со вчерашнего вечера в их отношениях что-то изменилось. Она стала доверять ему, а он ей, и девушка была уверена, что разбойник не думает, будто Карен, увидев его лицо, опишет его потом варнерам. Тут дело было в другом. Девушка полагала, у мужчины было что-то с лицом. Возможно, следы прошедшей оспы или уродливые шрамы, но явно было нечто, что заставляло его скрывать свою внешность. Карен даже ему немного посочувствовала. Они на равных.

Она вышла на дорогу, и они направились вперед.

– Почему ты хмуришься? – спросил Уорик.

– Будто не догадываешься, – буркнула девушка в ответ. – Когда мы уже выйдем из этого ужасного леса? Я хочу нормально поесть и поспать.

Мужчина не был уверен, что Карен пока стоит появляться среди людей, но промолчал.

– О, так ты имеешь при себе скрытый капитал? – решил он отшутиться. – Гостиницы стоят недешево. Где ты прячешь свои денежки, милая Карен, в чулке?

Девушка зарделась. Как ему так легко удается ее смущать? Только один человек, встретившийся ей совсем недавно, обладал таким качеством. Ну вот, опять она вспомнила Лахлана Рэндольфа. Эти двое определенно были похожи.

– Попробуй проверить, и я лишу тебя твоих мужских причиндалов, – пригрозила она.

Негодник лишь хитро ухмыльнулся.

– Какая кровожадная женщина. А с виду так и не подумаешь. Чем ты занимаешься?

– Я актриса.

Актриса? Уорик был поражен. Оракул, должно быть, сошел с ума. Нет девушки на земле, которая меньше всего бы подходила на эту роль. Она же совершенно не умеет скрывать свои эмоции. Все ее чувства написаны на лице.

– Видимо, ваши дела идут неплохо, так как ваши чулки переполнены коинами.

Карен поморщилась. Ее дела были хуже некуда. Она привыкла к голоду, но силы со временем покидали ее. Девушка стала замечать у себя излишнюю бледность кожи и круги под глазами. Если она в ближайшее время нормально не поест, вряд ли пройдет и половину пути.

– Хотя актрисы в наше время не очень хорошо зарабатывают, – как бы сам с собой говорил Уорик. – Может, красивый наряд – это следствие того, что ваши ручки регулярно бывают в чужих карманах?

Карен оторопела. Как ему так быстро удалось раскусить ее?

– Вы думаете, что я воровка? Почему?

Уорик пожал плечами, как любил частенько делать.

– Неудачная попытка похищения пегаса навела меня на интересные мысли.

Девушка пристыженно опустила глаза.

– Уж тебе ли не знать, к чему ведут ошибки оракула, а он в последнее время грешит враньем.

– А с чего ты решила, что в моем случае оракул ошибся?