Салути вышел с кадриналами из камеры и Тень вышла на свет, приближаясь к монаху:
-На твоем месте я бы сменила хозяина, что-то этот не слишком печется о вещах, которые худо бедно служат ему. На его месте я бы сама тебя удавила. Пока будешь томится на медленном огне в котле с блудницами и лгунами, у тебя будет целая вечность над этим подумать и сообщить мне о своем решении, когда я вспомню о тебе и к тебе приду...
***
22 апреля 1498 года. Ватикан. Покои Папы Римского Александра VI.
Новость о признании Джилорамо Савонаролы себя еретиком, скорой его казни разлетелась с небывалой скоростью и долетела до Ватикана прежде возвращения Лукреции. Семья встречала ее со всей помпезностью: караваями, кувшином с вином, блюдами с фруктами.
-Не знаю, как отблагодарить тебя, - Родриго едва ли не бегом спустился с лестницы и крепко стиснул дочь до хруста костей, - проси, чего хочешь! Я все тебе дам!
-Выстави Фарнезе за дверь до наступления полуночи. - Креция спокойно встретилась с
Родриго взглядом: она видела, как он был ошеломлен и шокирован её требованием. Зрачки его расширились, губы приоткрылись, силясь что-то сказать. - Это не просьба, Папа...
-Но... Лукреция... - Родриго извивался, словно уж на сковородке, какого черта его дернул...
-Не жалей ту, кто мысленно поддерживал врага твоего, - сердито огрызнулась Кеси, презирая Родриго за его слабость. Она изменила не только тебе! Она предала всех Борха!
Она оттолкнула его и почти побежала во дворец в свои покои. Родриго едва поспевал за ней. Словно чувствуя, что запахло жареным, Фарнезе неспеша последовала за ними, задрав нос и пытаясь выглядеть при этом уверенной в себе и невозмутимой. Ставшие свидетелями сцены Хоф и Чия переглянулись: "То-то счас начнется..." - "Хочу на это посмотреть. Пошли?"
-Если ты любишь меня, то не станешь просить выгнать её! - Призвал он к дочериным чувствам, забегая вслед за ней в опочивальню. - Я уже стар и привык к тому, что она рядом.
-Можно? - после короткого стука в покои заглянула встревоженная Джулия, она хотела казаться бесстрастной, но Креция слышала бешеное биение ее сердца, сбитое дыхание и с какой скоростью кровь бежат по ее венам. Она ласково улыбнулась своей "мачехе":
-Ты как раз вовремя, - промурлыкала Креция, подходя к порозовевшей девушке, обнимая ее и останавливая в трех шагах от кресла, лицом к лицу в умоляющим взором старика, - Я только начала рассказывать Папе последние новости из Флоренции. О старом пне Санароле. В каком ужасающем состоянии он был, когда я зашла поздороваться со Слути...
-Савонароле, - автоматически поправила Джулия, бледнея. Ее взор затуманился, делаясь полубезумным, - ты, наверное, хотела сказать: "Савонароле". Так правильнее...
-Не суть, - легкомысленно отмахнулась полукровка от смертной, иронично показывая Борха взглядом, мол, следи за реакцией: - Суть в том, что к тому моменту он был сломлен пытками и умолял убить его. Он плакал, пуская сопли пузырями и ссался себе под ноги...
-Пожалуйста, - Фарнезе попыталась убежать, но Кеси ее удержала, - я не хочу это слушать. Родриго, позволь мне уйти! Пожалуйста, избавьте меня от ужасающих подробностей...
-Этот выродок называл тебя не иначе, как "папская подстилка", а ты смеешь жалеть его? - Родриго искренне недоумевал реакции любимой. - Раньше, ты не была такой нежной...
-Потому что раньше дело не касалось единственного человека, живущего в ее сердце, папа, - Лукреция посмотрела на Борха с выражением "мне не хотелось бы говорить тебе это, но..." - и которому предстоит завтра утром заживо сгореть. - Лицо Джулии позеленело, и она издала сдавленный звук, закрывая рот руками. - Думаю, мы все должны пойти и посмотреть на это!
-Только через мой труп! - Фарнезе вырвалась и успела выбежать в коридор, где ее стошнило. Ужасающие до омерзения звуки заставили Лукрецию брезгливо поморщиться:
-Я не потерплю от тебя нытья впредь. Эта иуда должна покинуть дом до полуночи, или я покажу пару приемчиков, которые Францис продемонстрировал мне, на ней. И чтоб всю мебель из ее покоев раздали бедным. Эта тварь покинет дом, как пришла, в одном платье!
-Но сейчас студеная весна! Она простынет и заболеет, - возмутился Родриго.
-Эта шлюха была с тобой ради власти и денег. Она использовала тебя, чтоб получить свое и помочь ему, любимому Джилорамо поливать нас дерьмом. - Лицо Креции было черно от злобы. - Эта шлюха делает тебя жалким слабаком, и я ненавижу вас обоих за это!..
-Уйди с моих глаз! - на побагровевшего от ярости Родриго страшно было смотреть.
-Ты в моей комнате! - Зарычала на него дочь, толкая к двери. - Так что сам пошел вон!
Вытолкав старика за дверь и заперев дверь, полукровка зарычала, ударяя рукой о дерево и сдавленно рыча, приваливаясь лбом к косяку: Зверь внутри нее неистово рвал и метал, требуя пролития крови. Проклятье, чем больше она давала ему, тем больше он просил.
***
23 апреля 1498 года. 08:30 утра. Флоренция. Площадь Синьории. Казнь еретика.
-Да ты рассказываешь сказки! - Альфонсо снял капюшон, оглядев сияющее довольством лицо сестры, - Все в курсе, что допрос вел Салути, он же пытками и выбил признание!
-Я слышала их разговор с Цезарем. Оказывается у этого старого дурня была зазноба и Кеська узнала, кто она. Ей хватило пять минут, чтобы этот урод во всем сознался...
-Была зазноба? - юноша нахмурился, надевая капюшон и делая шаг назад от сестры. - Тихо, твоя идёт сюда. Прошу, сделай вид, что меня не видела и мы не говорили...
-Ты собираешься опять... - недовольная Чия оглянулась, но брата словно след простыл, - проклятье, опять ты так со мной! А я просто хотела вас с ней познакомить, чтобы ты понял, что не такая уж она и страшно-ужасная, как все вокруг говорят...
-Я прям боюсь спрашивать, с кем ты разговариваешь, - Креция подкралась так внезапно, как крепко обняла ее за талию, что Чия невольно вскрикнула и заливисто засмеялась:
-О да так, ничего, - обернувшись к Кеси и, обняв ее, она прижалась лицом к ее шее, - все хорошо.
-Я принесла нам маски. - Кеси протянула подруге одну - Мы здесь инкогнито, надевай.
***
Надев маску, чтобы её не узнали, Лукреция следила за повешением Поверженного Молота Господнего. Если кто думает, что это пара судорог и все, конец, тот глубоко заблуждается. Савонарола умирал долго, его ноги... Девушку замутило и она присела на плитку.
-Я не могу на это смотреть, - прошептала Чия, пытаясь отдышаться, чувствуя звон в ушах и предательскую дрожь в руках. - Почему он никак не умирает?
Незримый Альфонсо резко выдохнул, когда Борха опустила руку на макушку его сестры и ласково потрепала, как щенка. Она не стала садиться рядом и не отвела лица от эшафота:
-Потому что он знает, что после смерти ему придется ещё хуже, чем сейчас.
-Разве может быть хуже, чем сейчас? - Сняв маску, Чия стала утирать слезы.
-Может, - полукровка опустила голову, посмотрев на свою единственную подругу. - Когда его душа попадет в ад, то это минутное дерганье в петли покажется ему легким танцем, перед бесконечными плясками на раскаленном вертеле. Там времени нет, есть только боль.
-Откуда ты знаешь? - Перестав плакать, Чия подняла на нее лицо с черными потеками под глазами. - Господь милостив, он поймет, что его сломили пытками и простив, приберет его.
-Не успеет, - тихо ответила Кеси, возвращая маску на ее лицо. - я позаботилась о том, чтоб он был доставлен по оговоренному мной адресату. Он никогда не вернется в этот мир. Никогда означает: "пока я не приду за ним". А покуда я не собираюсь этого делать, для него вечность и будет означать вечность. И не спрашивай меня, как мне это удалось провернуть...
Она подняла голову, не думая о том, в какой растерянности оставила Чию. Сестра молча повернулась в его сторону, в надежде ища его глазами и надеясь увидеть, но он оставался незримым для неё. Для них всех. Он знал, что эта девушка чудовищна, другая бы не смогла родить от бессмертного и выжить при этом. Но сейчас она просто перешла все грани!
