Крайнее отчаяние переполняло мое тело. Я должен был признаться ему, что люблю его, но я не мог этого сделать посредством слов. Ради него я был готов прикоснуться к его телу везде, где он только захочет. Я бы сделал все, о чем он попросил, только для того, чтобы он хорошо ко мне относился. Я даже зашел бы настолько далеко, что разделся бы сам и позволил ему оказаться внутри меня, чтобы доказать, как сильно я его люблю. Я бы разрешил ему увидеть меня голым. Я бы унижался перед ним. Я готов был сделать все это, лишь чтобы он поверил в мою любовь.

Он заметил, как я ненавидел себя, когда приходил к нам на ужин, так что мне оставалось лишь надеяться, что если я позволю ему трахнуть себя, то тогда он поймет, насколько все это важно. Но как я мог решиться на это? Я никогда не осмелюсь просто раздеться и лечь перед ним на кровать. Сама мысль о сексе ужасно меня пугала; что бы он заставил меня сделать в первую очередь? Отсосать ему или для начала просто поставить засос? В любом случае я не знал, как делается ни то, ни другое. На деле я наверно облажался бы так, что в итоге у него и вовсе пропал бы ко мне всякий интерес. Я ничего не знал о сексе, за исключением того, что благодаря ему, Джерард бы смог узнать о моей безграничной любви.

Теперь по ночам я даже стал по-другому мастурбировать. Вместо того чтобы просто удовлетворить себя по-быстрому, я сначала скользил рукой по своему телу, касаясь кожи в том или ином месте, пробовал что-то новое, что могло бы мне понравиться. Если это делал я, то, возможно, то же самое мог бы сделать мне и он.

Но прежде чем я заходил слишком далеко, я начинал ужасно смущаться того, чем занимался, и вскоре это перебивало любой настрой. Я был смешон. Наверно, для начала мне нужно перестать быть таким сексуально озабоченным, чтобы заставить его полюбить меня. Хотя с другой стороны, я в любом случае никогда не доводил дело до конца.

Думаю, я просто буду продолжать мечтать.

========== Глава 8.1 ==========

Даже при том, что на дворе стояла середина весны, небо все равно было серым. После того, как стало известно, что Джерард покинет город без меня, я начал думать, что это был некий знак затянувшейся пустоты, которой станет моя жизнь после его отъезда.

Солнце вступало в свою силу после долгой и мрачной зимы, ярко сияя. Предполагается, что оно является символом надежды и новой жизни. Но нет. Только не в Черри-Хилл. Вот так и сейчас, когда мы сидим вместе на нашем холме, сбежав от рутины, я не могу не смотреть на небо и не думать, насколько разочаровывающим всегда было мое положение.

Как и небо, оно всегда будет серым и унылым и никогда черт-возьми-не-закончится. Небо походило на постоянное гребаное ворчащее напоминание о том, что я снова останусь один.

- Фи? Куда ты смотришь? – нарушил он тишину.

- Фи? Что за Фи? – с любопытством спросил я, поворачиваясь к нему.

- Твое новое прозвище.

- Почему? Что это значит?

- Ну, это сокращенно от «Фрэнки». Я думаю, оно тебе подходит… да и к тому же ты как раз низкий, - ответил он с усмешкой.

- Эй, заткнись. – О, он дает мне прозвища.

Он сидел на траве, расставив ноги и свободно опустив руки на пах. Он смотрел на меня, улыбаясь так широко, что были видны его зубы.

- Что такое? – спросил я, смущаясь того, как он пялился на меня. Что за фигня.

Мой взгляд скользнул к маленькой метке на его щеке – к той, которую я обнаружил несколько дней назад. Я потратил много времени, думая об этом небольшом пятнышке. Я был так заинтригован им. Он оказался не таким совершенным, каким я считал его поначалу. Эта метка делала его неидеальным, а это значит и более доступным.

Он слегка покачал головой, все еще не закрывая рот, как будто собираясь что-то сказать.

- Что ты там разглядывал? – спросил он, откидываясь назад, чтобы посмотреть на небо.

- Ничего…

- Тогда на что смотрел?

Я также поднял глаза к небу, погружаясь в то же забвение, что и несколько минут назад.

- Пустяки. Я думал, что оно похоже на мою жизнь. Такое же бесконечное, серое и мрачное, и нет никакого выхода из этого гребаного вакуума, - ответил я.

Он повернулся ко мне, удивленно приподнимая брови.

- Ничего себе, Фи, да ты поэт.

- Можешь ли ты, пожалуйста, так меня не называть? – попросил я, кусая губу.

- Почему нет?

- Это странно. Мне нравится «Фрэнки».

- Ох… ну, ладно. Прости.

- Спасибо.

- Без проблем.

Я снова находился в одном из тех своих капризных состояний. Я не испытывал желания плакать или истерить или даже просто смеяться. Я ничего не чувствовал. Я был просто пуст, безучастно смотря вперед и ничего не замечая. Все мои ощущения были живы и осязаемы – я мог разглядеть слабый намек на влажную весну, мог видеть небо, которое в большей степени напоминало мне меня, я мог чувствовать мягкую землю под собой. Общие черты были мне доступны, но это был один из тех дней, когда я безразлично относился абсолютно ко всему. Независимо от того, что я мог увидеть снаружи, внутри я оставался по-прежнему пустым и заброшенным.

Я должен был чувствовать себя более счастливым хотя бы оттого, что проводил все свободное время с Джерардом, но гигантский купол, нависший надо мной, высасывал из меня жизнь. Для меня было обычным делом находиться в подавленном состоянии. Но этим вечером я не мог избавиться от ощущения того, что я представлял собой только тяжелую кожу и тяжелый скелет.

В такие дни, как этот, я разговаривал монотонно и без особого интереса, высокомерно относясь к тому, кто меня слушал.

- Воздух пахнет влажными листьями, - без энтузиазма подметил я.

Он фыркнул и медленно кивнул.

- Да… похоже на…

А потом посмотрел на меня странным взглядом.

- Это запах жизни. Все вокруг сейчас оживает, - объяснил я.

- Ты такой гот, - рассмеялся он.

- Нет, гот – это ты, Джерард. Это у тебя черная одежда, жуткие волосы и гребаные вампирские зубы.

Он улыбнулся, действительно широко открывая рот.

- Мне нравится кусаааться!

Я не сводил с него глаз, замерев на месте. У меня не было мотивации для того, чтобы двигаться. Тогда он подполз ближе, становясь на колени сбоку от меня, и уперся руками в мои плечи.

- Мне нравятся твои зубы, - спокойно произнес я, наблюдая за ним с такого близкого расстояния, пока он продолжал развязно усмехаться. – Я думаю, они милые.

Но ты так пугаешь.

Он не отпускал меня, но я смотрел мимо него. Вполне осознавая то, что его лицо находилось слишком близко, я не мог смотреть ему прямо в глаза. Он начал медленно приближаться… О мой бог, он собирается поцеловать меня… я уже ожидал этого, но Джерард продолжал стоять на коленях, крепко сжимая мои плечи. Я видел, как его темноволосая голова опустилась ниже, и следующее, что я почувствовал, - это то, как он зажал зубами кожу на моей шее. Я шокировано вскрикнул, совсем не ожидая от него такого.

Отстранившись, он довольно улыбнулся.

- Я же сказал тебе еще в день нашего знакомства – я тот, кто любит кусаться.

- Я помню, - прошептал я. Блять, он снова это делает. Крошечный участок кожи, который он укусил, теперь слегка жгло, и я не сомневался, что там будет след. В душе я надеялся, что метка на этом месте останется навсегда. Я хотел бы продемонстрировать ее всему миру. Я хотел бы признаться в своих отношениях. С опаской я посмотрел на Джерарда, который уже снова разглядывал небо.

- Ты когда-нибудь задумывался, есть ли там кто-то еще? – спросил он. – В космосе?

- Типа живых созданий?

- Да… я имею в виду – существует миллионы галактик… совершенно невозможно, что мы единственная форма жизни, - заявил он. Оттого что он задрал голову, его нос и кожа под глазами слегка сморщились.

- Да, это правда…

- Посмотри на это с другой стороны, - начал он, оглядываясь на меня. – Если действительно есть жизнь за пределами Земли, за границами серого неба, то возможно тогда и твоя собственная жизнь была бы другой. И там все совсем не так, как в этом городе, в этом штате… на этом гребаном континенте.