Внезапно я почувствовал его руку на своей.

- Эй, я просто шучу. Я съел большую часть.

- Прости, что я так много съел, я просто, правда, был голоден. Еще ничего не ел сегодня, - я испытывал необходимость объяснить свои поступки, я должен был извиняться за свои действия. Я был такой свиньей, и это выглядело отвратительно. С моим нынешним весом, который явно превышал норму, я обязан был отказаться от еды, а не набрасываться на нее, потому что это было слишком противным зрелищем.

- Фрэнки! Ты не можешь, черт возьми, извиняться за еду! И потом, это твой дом. Делай, что хочешь. Меня это не волнует.

Теперь я смотрел на него виноватым взглядом.

- Прости.

- Прекрати постоянно извиняться, Фрэнки! И еще ты не толстый. Хотя ты и считаешь себя таким.

Я захлопнул рот на замок, боясь сделать очередную ошибку.

Мы начали смотреть еще один эпизод, и в этот раз я даже смог на нем сконцентрироваться. Не было никакой еды, отвлекающей нас, а практически пустую пачку Oreo я отнес на кухню. Я также включил свет, когда вернулся обратно в комнату.

На часах было около девяти часов вечера, когда Джерард сказал, что ему пора ехать домой. Я проводил его до двери и выглянул на улицу, смотря на его машину, которая терпеливо поджидала на обочине. Он наклонился, чтобы обуться, а когда поднялся, то его взлохмаченные волосы скрыли чуть ли не все лицо. Пару раз качнув головой и смахивая с глаз челку, он протянул ко мне руки. Я продолжал стоять неподвижно, ожидая его следующего действия, и тогда Джерард просто шагнул вперед и обнял меня. Мои руки непроизвольно напряглись, но так и оставались висеть вдоль тела, когда он чуть крепче прижал меня к себе.

- Знаешь, ты можешь ко мне прикоснуться, - сказал он, упираясь подбородком в мое плечо. – Я не заразный.

- О, извини, - ответил я, обнимая его в ответ. Мое лицо уткнулось в его шею, а сам он был таким теплым и большим, что мне не хотелось его отпускать.

- Увидимся завтра, малыш. Береги себя.

- Ты хорошо пахнешь, - вздохнув, пробормотал я.

- Эм, спасибо, - произнес он, делая шаг назад. Поджав губы, он старался не улыбаться и, окинув быстрым взглядом свои ноги, посмотрел на меня. – Поспи сегодня хотя бы немного, хорошо?

Я кивнул, прекрасно понимая, что вряд ли мне это удастся.

Его машина стремительно отъехала от дома, скрываясь вдалеке. Я проклинал себя за то, что не посмел рискнуть, хотя и знал, что выпади мне такой шанс снова, я бы все равно этого не сделал. Возможно, если бы я был немного тверже, если бы я был более смелым, то тогда, быть может, моя жизнь не представляла бы из себя пустую трату пространства и энергии. Может быть, я рискну завтра, когда увижу его в школе. Но и тут я знал, что ничего не получится. Школа заставляла меня замыкаться еще больше, ведь вокруг слонялось столько людей, а ощущение, что за мной постоянно кто-то наблюдает, исчезало редко.

О боже… я уже завтра встречу его снова. Но теперь я должен был хотя бы отойти от окна и лечь в постель, потому что его машина уже давно скрылась из вида. Уже давно - это приблизительно десять минут назад.

Так как мне в любом случае пришлось бы ложиться этой ночью, я распластался по кровати, устраиваясь на том месте, где он лежал какое-то время назад, и, сожалея, что он не мог по-прежнему находиться рядом со мной.

Он делал меня счастливым каждую минуту, которые мы проводили вместе. Он вел себя забавно, и мы говорили о важных вещах; мне нравилось болтаться с ним. Было так хорошо иметь кого-то, кто понимал, что происходило, даже при том, что я никогда не мог должным образом проявлять чувства. Я даже не был уверен, что сам их понимал.

Но стоило ему только уехать, как я снова ощутил себя одиноким и пустым. Он, скорее всего, уже вернулся домой, а я лежал в своей кровати и, несмотря на ночь за окном, никак не мог уснуть. Я сжимал в пальцах простынь и подушки, на которых он лежал, и вдыхал слабый запах, оставшийся после него на моем постельном белье. Еле уловимый запах чистоты и легкого одеколона.

Я представлял, что он все еще лежал здесь, вытянув ноги и прижавшись спиной к спинке кровати. Я перевернулся на живот и обнял подушку, делая вид, будто обнимаю его, положив голову ему на грудь, всем телом расположившись между его ног. Закрыв глаза, я воображал Джерарда, который мягко перебирал пальцами мои волосы, заставляя меня чувствовать себя лучше. Словно это был специальный прием, благодаря которому я мог бы уснуть.

Но я не мог заснуть, потому что, представляя нас в таком положении, мой живот скрутило до такой степени, что это походило на те ощущения, когда я собирался вырвать. Неистово колотящееся сердце также не давало мне провалиться в сон. Ускоренный пульс пробивал все мое тело так сильно, что напрягшиеся мышцы не удавалось расслабить, а глаза будто и вовсе отказывались закрываться. Я чувствовал себя одновременно странно горячим и ледяным.

Ох, нет, пожалуйста… только не… это…

Я сорвался в ванную и опустился на колени перед унитазом. Одним резким движением подняв крышку, я склонился сильнее и тут же вырвал все, что во мне было, сжигая едкой кислотой горло и нёбо. Это была первая волна. Во второй раз из меня выходили лишь короткие плевки, а ложные рвотные позывы выворачивали меня наизнанку, бросая в холодный пот.

Я смыл за собой, а затем откинулся назад и попытался отдышаться. Губы, носовую полость и горло страшно жгло, так что я должен был хотя бы почистить зубы.

Он пугал меня слишком сильно; никогда раньше мне не было так плохо.

После того как я почистил рот как минимум четыре раза, я вытер лицо полотенцем и побрел обратно в комнату. И хотя меня лихорадило уже не так сильно, я все еще чувствовал себя довольно нестабильно.

Я не должен был мечтать о лучшем друге, отдыхающим со мной в моей постели. Но независимо от того, сколько раз я себе это повторял, мне не хватало смелости, я не мог ничего с этим поделать, снова и снова желая лишь одного – чтобы он просто вернулся и лег рядом.

Я не знаю, сколько времени я пролежал, безнадежно сжимая простыни в руках, именно таким образом снимая напряжение, поселившееся во мне. Я представил, как моя депрессия и боль протекают через все мое тело и, скапливаясь в пальцах, выплескиваются в тонкий материал. И все заканчивалось; все оставалось в покрывале, а у меня больше не было проблем.

А затем словно легкий электрический разряд пройдет сквозь простыни, разом заставляя их неестественно вспыхнуть. Одеяло в момент станет тяжелее раз в десять, на секунду вбирая в себя все мои чувства, а потом с силой возвращая их обратно. Блять. Все, чего я хотел больше всего на свете, это иметь возможность цепляться за что-то большее, чем за безмолвные слои постельного белья. Они, так или иначе, все равно никогда меня не согревали.

Я не знаю, как донести до него, что я нуждаюсь в нем. Я кричал, но мой голос терялся в звуковых волнах. Я мог бы верить, что он и так это знал, особенно после того, что сказал мне несколько ночей назад.

Но я думаю, ты также в ком-нибудь нуждаешься.

Я предположил, что мог бы чаще ему звонить и больше вечеров проводить в парке. Это было не так уж и плохо…

Я временно решил проблему, проведя день с ним, а теперь должен был провалиться в глубокий сон. Все прошло, я снова остался один, возвращаясь к тому, чтобы бесцельно уставиться в стену, с тревогой ожидая следующего дня. Он давал мне повод просыпаться каждое утро, даже если потом мне только и оставалось, что с нетерпением ждать встречу с ним.

Я закрыл глаза в последний раз и снова перевернулся, мечтая о том, чтобы мой мозг отключился на ночь, позволяя мне расслабиться. Я хотел быть хотя бы немного более внимательным и бдительным следующим утром, а, возможно, даже чуть энергичнее и счастливее, чем обычно. И, конечно же, когда вы пытаетесь заснуть насильно, у вас ни черта не получается.

_______________________________

В следующей главе:

Я знал, что не должен был так привязываться к нему, ведь скоро он переедет. Не только в новый город, но и в новую жизнь. Я и никогда его больше не увижу. Он говорил как-то, что хочет потом поддерживать со мной контакт, но я понимал, что он врал.