- Господи, ну почему ты всегда такой рассудительный? – пошутил я.

- Да, я такой.

- Не могу дождаться, когда мы займемся любовью в твоей ванне, и на полу гостиной, и на диване, и у стены, и…

- И на кухонном столе? – продолжил он.

Я рассмеялся, вспоминая, как я однажды сам ему это предложил.

- Да, с нетерпением жду, когда ты разложишь меня на кухонном столе.

- Господи, Фрэнки, я не могу поверить, что ты думаешь обо всех этих вещах и с нетерпением ждешь их. Это главная проблема людей. Они сосредотачиваются на мелочах, которые делают их счастливыми, и совсем забывают о серьезных проблемах.

Мое сердце бухнуло в груди, а я почувствовал себя оскорбленным.

- Я знаю, Джерард. Я просто пошутил, забей.

- И когда это ты научился быть таким сексуальным? Куда делась моя маленькая невинная куколка?

- Я не сексуальный. Я стараюсь для тебя. Ты думаешь, что тебя все ненавидят и что ты не заслуживаешь внимания.

- Секс груб сам по себе. Ты только подумай. Либо ты, либо в тебя кто-то засовывает свой член, и для чего? Только для того, чтобы получить пятиминутное удовольствие и в итоге кончить? Это вульгарно и тупо. Секс отвратителен. В какой-то степени даже вызывает жалость. Я уверен, что человек – это единственное разумное существо, которое трахается ради веселья. Люди такие пошлые по своей натуре, меня тошнит от этого. Да, не буду спорить, может приятно быть с кем-то, но это все настолько незначительно, понимаешь? Секс не стоит того, чтобы на нем так зацикливаться. А еще я ненавижу, когда ни с того ни с сего у тебя встает, и ты не можешь скрыть стояк, это, блять, так неловко. Просто что-то привлекает твое внимание, ты возбуждаешься, и тут же твой гребаный член вскакивает, словно поднятый в воздух флаг. Отстой.

- Немного странно, что ты считаешь секс отвратительным. Потому что ты всегда говоришь о сексе, да даже в твоих движениях есть что-то сексуальное.

- Я не могу это изменить. Ну или же ты сам слишком помешан на сексе, раз во всем видишь сексуальный подтекст, Фрэнки, - он глянул на меня и усмехнулся.

Я улыбнулся, смотря на него в ответ, а затем высказал предположение.

- Ты поэтому так упорно пытался меня вчера остановить?

- О чем ты?

- Когда я собирался тебе вчера кое-что сделать, помнишь? После того, как мы танцевали. Ты еще очень напрягся и не позволил мне продолжить.

Его выражение лица в секунду изменилось.

- Ох, Фрэнки, нет… я не большой поклонник минетов. Это мерзко.

- Ты назвал меня мерзким?

- Нет, ты не такой, потому что ты не должен делать ничего подобного. Я не… я никогда… мне не нравится идея того, что ты будешь стоять передо мной на коленях. Это… это так унизительно, не знаю, как вообще кому-то пришло такое в голову. Не думаю, что ты хотел бы иметь во рту чей-то член, поверь…

- Но разве друзья не могут сделать друг другу подобное одолжение?

- Я правда не считаю, что отсос может быть приятным. Купить что-нибудь в магазине – это приятно. Получить в подарок пять долларов тоже приятно. Стоять на коленях с чужим членом во рту – это неприятно. Это противно, отвратительно, и даже не смей еще хоть раз сказать мне, что ты хочешь это сделать. Я не сексуально озабоченный, Фрэнки. И не такой жалкий, как большинство людей, знаешь. Секс - это далеко не самая большая необходимость в моей жизни. Ты делаешь меня счастливым только тем, что просто находишься рядом и называешь меня своим другом.

Я улыбнулся и притянул его к себе, не торопясь отпускать. Тепло наших тел сливалось в одно целое, образуя единую ауру на двоих.

- В Нью-Йорке я обязательно тебе отсосу. И мне плевать, что ты там говоришь. Можешь даже установить гребаный шест у себя в квартире, если захочешь; я буду танцевать для тебя. Пусть это будет Бэтшест, как Бэтмобиль в Бэтмене, с помощью которого можно попасть в Бэтпещеру, только у нас Бэтпещерой будет наша постель. И я буду танцевать, танцевать для тебя… как тебе? – все еще улыбаясь, спросил я, поднимая взгляд на его лицо.

Джерард быстро облизал губы и кивнул, закрыв глаза.

- Ты хоть представляешь, сколько раз я фантазировал о том, как ты танцуешь для меня? Черт возьми. Но звучит мило. Наша собственная маленькая Бэтпещера, вау. Интересно. Я тщательно к этому подойду, когда буду украшать квартиру.

Я хихикнул и тоже прикрыл глаза, не веря своим ушам.

- Я даже надену твоё любимое нижнее белье. Нам нужно… эм… - я замолчал на секунду, до ужаса смущенный тем, что так открыто делился с ним своими фантазиями, но тут же постарался взять себя в руки, вспомнив, как Джерард всегда свободно говорил на подобные темы. – Нам нужно купить плащи и перчатки, и еще ботинки… это будет единственное, что мы наденем, больше никакой одежды, - шепотом добавил я. – Черт, это так кинково. Сколько туда добираться? – спросил я, счастливо нежась в его объятиях.

- Куда? До оргазма?

- В Нью-Йорк, идиот. Вот видишь? Ты снова это делаешь, снова все сводишь к сексу.

- Ну, мы же только что говорили о сексуальных вещах. Откуда мне было знать, что ты так резко сменил тему? Эм, часа два, но обычно дольше, зависит от пробок.

- Тогда я хочу отсосать тебе прямо по дороге, - ответил я, все еще улыбаясь ему.

Внезапно Джерард напрягся и уставился в потолок.

- Почему мы, блять, продолжаем это обсуждать?

Я вздрогнул, пораженный его реакцией.

- Просто… я не знаю, я хочу попробовать? Я хочу доставить тебе удовольствие. Иногда я думаю об этом… типа, ну… что мне могло бы понравиться ощущение твоего члена у меня во рту. И… не знаю, я правда хотел бы попробовать, вот и все. Что если…

- Нет ничего хорошего в том, что кто-то трахает твой рот. Это неприятно, это отвратительно.

- Откуда ты можешь знать, если никогда этого не пробовал?

- Но я пробовал…

Весь воздух из моих легких испарился за секунду, когда я попытался сглотнуть огромный ком, возникший у меня в горле, чтобы ослабить болезненное давление где-то в груди. Мысли с молниеносной скоростью сменялись одна другой. В моей голове тут же начал выстраиваться список возможных имен, и я вдруг понял, почему Джерард вел себя так чертовски странно рядом с Ривером в тот день, когда мы все встретились в продуктовом магазине…

Ривер? Серьезно?

- Это был Ривер?

- Нет.

- Тогда кто? Я думал… я думал, что у тебя никогда никого не было.

- Не было… никого по любви, кроме тебя.

Он не смотрел мне в глаза и выглядел очень обеспокоенным.

- Но кто тогда?

Он покачал головой.

- Джерард, - прошептал я, обхватывая одну из его прядок и наматывая ее на палец, как делал это всегда.

Повернувшись ко мне спиной, он лишь пробормотал:

- Думаю, ты и сам знаешь, кто это был.

Гробовая тишина обрушилась на нас в то же мгновение, а мое сердце пропустило удар. Я моргнул.

- Блять, блять, блять… нет, черт, - я резко сел и обхватил себя за колени, раскачиваясь взад-вперед. – Вот дерьмо, блять… почему ты не сказал мне? Какого черта? Пиздец!

Не в состоянии управлять собой, я встал на ноги и со всей силой и накопившейся злостью ударил кулаком в стену. Джерард незамедлительно слез с кровати и поднял с пола свою рубашку.

- Я пойду, - хрипло произнес он. – Прости. Я грязен, мне здесь не место, прости, - повторил Джерард еще раз, торопливо просовывая руки в рукава. – Извини. Не волнуйся, я сейчас же уйду. Прости.

- Джерард, - я обхватил его за пояс и, уткнувшись лбом в ворот еще расстегнутой рубашки, начал целовать его грудь. – Не уходи. Ты должен быть здесь. Не уходи… не возвращайся домой. Давай ляжем… ну же, иди ко мне.

Я уложил его в постель, попутно снова сняв рубашку, и забрался сверху, позволив себе прижаться губами к его коже. Он практически не двигался, неотрывно смотря в какую-то невидимую точку. Мое тело дрожало от гнева и отвращения, я не знал, с чего следует начать. Я боялся, что он больше не захочет быть моим другом. Я должен был расставить все по полочкам и попытаться исправить ситуацию.