Джерард вдруг толкнул меня и кивнул в висящее над кассой табло.

“За покупки на сумму менее 5 долларов будет взиматься плата** в размере 35 центов.

Благодарим за внимание”.

О, понятно. Там написано Фи. Он улыбался как идиот, на что я только закатил глаза и пихнул его в плечо.

Наконец мы выложили продукты на ленту конвейера и продвинулись вперёд.

- Я так взволнован, Фрэнки… - пробормотал Джерард, когда наступила наша очередь.

- Я тоже.

Я протянул ему тридцать долларов, чтобы он расплатился за покупки. Мне пришлось залезть в свой маленький тайник, где хранились сбережения ещё с Рождества. Я устал, что он постоянно платил за меня. Пришло время, когда это сделаю я. В попытке избежать зрительного контакта, я не поднимал глаз, пока он не вздохнул драматично и не одарил меня неодобрительным взглядом, слегка толкая в плечо, чтобы привлечь моё внимание. Возьми деньги, придурок. Я люблю тебя.

Мне не нравились взгляды, которыми Джерард одаривал кассиршу. Это была неприлично молодая стерва, лет двадцати, не больше, с ярко-рыжими волосами, доходящими ей до подбородка. Даже самый невнимательный мог бы сказать, что её патлы были окрашены, напоминая со стороны цветной мелок. Лицо украшал ужасный пирсинг, и создавалось впечатление, что она случайно упала в ящик с инструментами. Я находил её внешность просто отвратительной. Она была похожа на цветной мелок, упавший в ящик с инструментами.

На лице Джерарда застыло мечтательное выражение.

Мне захотелось разбить парочку витрин или от души кому-нибудь врезать. Ёбаный кусок дерьма. Но ведь Джерарду даже не нравились девчонки? Или же нравились? Нет. Он сказал мне, что он гей. Я знал, что он был геем. Хренов ублюдок. Он соврал.

Он объяснял, что ему приносит удовольствие водить девушек за нос, заставляя их думать, что он заинтересован, когда на самом деле он лишь играл. О да, очень, блять, похоже на правду. Не было ничего фальшивого в том, как осветилось его лицо, когда их взгляды пересеклись. Я был так невыносимо рассержен на него, что меня трясло от злости. Он притащил меня сюда для того, чтобы купить продукты для нашей будущей квартиры и притвориться, что я еду вместе с ним.

Грёбаный сукин сын. Я уже не сомневался, что он взял меня с собой для того, чтобы заставить ревновать, чтобы ткнуть лицом в грязь, чтобы в лишний раз напомнить мне, что я навсегда застрял в этом жалком городишке. Если бы я действительно захотел закатить сцену, то я бы в ту же самую секунду рванул из магазина и побрёл бы домой пешком, что, возможно, заняло бы часа два времени, но меня это абсолютно не волновало. Единственная причина, по которой я ещё стоял тут, состояла в том, что я на самом деле не горел желанием вести себя как истеричка и мечтал хоть раз сдержаться.

Я впился убийственным взглядом в них обоих. Джерард улыбался, глядя на пирсинг девушки перед собой, пока она не обратила на него всё своё внимание. Как будто он решил меня наказать за то, что я дал ему тридцать баксов.

- Привет. Как дела? – спросила девушка.

Бьюсь об заклад, она тоже курит. О да, Джерарду это определенно нравится. Вот только он уже занят. Грёбаный придурок. Чёртов идиот. Он мой. Он привёл меня сюда…

- Всё отлично, куколка. Как жизнь?

И ровно в этот миг моё сердце устремилось куда-то в горло, вызывая резкий приступ тошноты и головокружение, я был готов свалиться в обморок прямо там. Тело сразу стало в несколько раз тяжелее, словно в него закачали свинца, пока сердце вернулось на место, чтобы в следующее мгновенье бухнуть уже где-то в животе, сжавшееся и изъеденное кислотой.

Я смотрел на него в абсолютном шоке.

- Я в порядке, спасибо, - последовал восторженный ответ кассирши. Эти двое полностью погрузились друг в друга. – Нашёл всё, что искал?

Он кивнул, не отрывая от неё взгляда, а на его лице снова расползлась обольстительная ухмылка.

- Думаю, да.

Его такое очевидное раньше женоненавистничество уже не было таким очевидным. Ох, ну ясное дело, что теперь он пытался их идеализировать. Он не ненавидел всех женщин в целом. Говоря откровенно, он даже очень им симпатизировал и вполне наслаждался вниманием, которое они ему уделяли.

Я, блять, не переваривал его самого и его ёбаное очарование. Долбанный ублюдок.

Моросящий дождь превратился в ливень к тому времени, как мы оказались на выходе. Я не удивился бы, если по радио уже успели передать штормовое предупреждение. Надо же, какое интересное совпадение. Будто вся моя злость обрушилась на землю вместе с дождем. Блять, ненавижу его.

- Вперёд, к Бэтмобилю! Мы не можем терять ни минуты!

Я нахмурился на его глупое заявление, но, будучи не сильным поклонником природных катаклизм, бросился к автомобилю, отчаянно нуждаясь в тёплом и сухом приюте. Большие ледяные капли падали на нас с небес с необузданным гневом. Мы врезались в машину, подгоняемые сильнейшими порывами ветра в спину. Наверняка со стороны мы выглядели как груда вещей, крутящаяся в барабане стиральной машинки.

Бег во время дождя ни на долю не спасает вас, если вы стремитесь остаться сухими. Когда-то я даже вычитал, что при быстром перемещении в непогоду вы намокните ещё сильнее, чем при спокойной ходьбе. Дело в том, что капли летят под таким углом, что при беге вы только увеличиваете площадь соприкосновения воды со своим телом и избегаете этого, если продолжаете идти обычным шагом. Я совершенно забыл столь важную информацию, хотя в данный момент меня меньше всего волновали научные факты и прочая ерунда. Я просто хотел спастись от неистового дождя. Одно из самых неприятных ощущений по моему мнению – это оказаться полностью промокшим.

Я не произносил ни слова, когда мы грузили пакеты с продуктами в багажник.

- Ты би? – не выдержал я, обрушивая свой вопрос ровно в тот момент, как дверцы машины были захлопнуты изнутри.

- Что?

О, он решил прикинуться идиотом.

- Ты, блять, би? – прокричал я.

Он уставился на меня удивлённым взглядом.

Ох, даже не думай, придурок.

- Чёрт, нет. А что?

- Ладно, тогда получается, ты обманываешь меня, когда называешь «куколкой»?

- Обманываю тебя? Что за херня, Фрэнки. Что случилось?

- Ты назвал её «куколкой». Ты назвал ту курицу «куколкой»!

- Да. И что?

Джерард продолжал смотреть на меня так, как будто я в очередной раз раздувал из мухи слона, и в моей претензии не было ни капли проклятого смысла.

- Я думал, что это прозвище было только моим, - пробормотал я, отворачиваясь к окну. Я не мог больше выдерживать его недоумевающего взгляда. Я знал. Я, блять, так и знал. Все его якобы особенные прозвища, которые он придумывал для меня, ничего не значили. Ни одно его слово не было правдивым. Я жил во лжи, в море безжалостной лжи. – Иди к чёрту.

Единственное, что заставило меня обернуться к нему, это полная тишина в ответ. Видимо он обдумывал очередное глупое оправдание или ещё что-нибудь.

Джерард сидел с этим своим чёртовым извиняющимся выражением лица. Оно было очень хорошо мне знакомо. Поджатые губы, мягкий взгляд, испуганный сожалеющий вид. Я моментально пожалел о начатом разговоре. Блять. Я просто эгоистичный придурок, не желающий делить его с другими людьми. Даже если речь идет об обычном трёпе с кассиршей.

Мы тронулись с места, не говоря ни слова, и направились к дому.

Блять, мне хотелось сильнее прижаться к окну и просочиться сквозь стекло, потому что тяжёлая атмосфера, повисшая в салоне, лишала воздуха. Всего сутки назад мы помирились после глупейшей ссоры, инициатором которой был я, и теперь я снова делал это. Мы продолжали ехать, а я так и не смел взглянуть на него. Я пялился в своё окно, наблюдая за размытым пейзажем, быстро проносящимся мимо нас, как будто мы замерли на месте, когда всё вокруг стремилось вперёд.

Я не выдержал тишины, я не справился с напряжением. Я не мог поверить, что опять сорвался, и не мог больше молчать. Мне не нравилось, когда между нами вырастала стена. Меня раздражали бьющиеся в стекло капли, которые добавляли несколько очков к моему меланхоличному настроению.