И Айрон с ужасом понимал – если вдруг доведётся, он снова сделает то же самое. И, может быть, Тимо Лайтонен всё-таки сможет вернуть себе истинное «я», избавив своего врага от тяжких мук сожалений и сомнений.

Айрон вышел в ночь упругим шагом хищника, начинающего свою охоту. Стремительный чёрный силуэт «Ягуара» последней модели плавно нёс своего хозяина в самый центр мегаполиса, миновав тихий и сонный добропорядочный пригород, окунувшись в океан неоновых огней реклам и кричащих вывесок, ярко освещённых витрин модных бутиков и дорогих ресторанов, бешеную пульсацию ритма музыки молодёжных клубов, начинавших работу после захода солнца. Просто огромный выбор охотничьих угодий!

Пару раз взгляд зацепился за угрюмых молодых парней со значком Гильдии, но, узнав Владыку, охотники предпочли отвалить без вопросов. К сожалению, приходилось с ними работать, время от времени подписывая лицензии на отстрел особенно зарвавшихся «тёмных братьев». Вампиры не убивают себе подобных – старый закон, так никем и не отменённый, породил организацию, которой управлял твёрдой рукой Патрисио Тысячеликий. Они называют себя по-разному – Гильдия, Инквизиция, Орден… Айрону было всё равно. Луциан занимался официальными расследованиями преступлений сородичей, но смертный приговор выносить приходилось именно Владыке Эргона. Ещё один камень на чашу весов его совести, и без того отягощённой немалым грузом.

Раньше было легче. Был Лайтонен, с которым можно было легко забыться, дать волю накопившейся страсти и ярости – Тимо сильный, всегда держал удар, даже если Айрон был груб, раздирая острыми ногтями спину любовника, неистово отдаваясь или безжалостно трахая его, буквально умирая от наслаждения, топя в слепящей волне оргазма все свои печали. Но теперь место Лайтонена занял этот… со стеклянными глазами и ровным, мягким голосом безликого компьютера. Да, ему показалось, что прошлой ночью что-то изменилось, но у него всегда было слишком хорошее воображение.

Он выбрал клуб «Оникс», заметив рядом парочку готически одетых и раскрашенных юношей и девушек. Вполне сойдя за «своего» в столь специфическом окружении, Айрон без проблем подцепил у барной стойки какого-то паренька с высветленными волосами и подведёнными чёрной тушью глазами. Без труда поддержав разговор о несчастной любви, Владыка, даже не применяя знаменитого гипноза вампиров, уговорил молодого человека найти более тихое и укромное местечко для того, чтобы заняться вещами, разгоняющими тоску. Заинтригованный сопляк без возражений позволил завести себя в безлюдный тёмный переулок, едва ли не забегая вперёд от нетерпения. Всё было настолько просто, что от отвращения сводило скулы, но Айрон не был настроен на продолжительную охоту. Прежде он любил мучить и изводить выбранную жертву в течение нескольких ночей, вызывая паранойю, страх, перерастающий в панический ужас, и только тогда, когда кровь достигала нужной степени сладости, пил её, словно гурман выдержанное вино, смакуя каждый глоток, отмечая изысканные оттенки ночей, наполненных кошмарами.

Но однажды он опрометчиво попробовал кровь Императора и с тех пор не мог забыть этот неповторимый вкус!

Мальчишка, изрядно опьяневший от выпитого, мерзко хихикал, прижимаясь к Айрону в тёмной подворотне. От него приторно пахло дешёвой туалетной водой и алкоголем. Переборов брезгливость, Владыка вампиров склонился над жертвой, ласково шепча какие-то глупости, как вдруг ощутил на себе пристальный взгляд. Подняв глаза, Айрон увидел Тимо, скрестившего руки на груди и со злой усмешкой наблюдавшего за сценой. Во всём его облике сквозило пренебрежительное: «так вот как это происходит?».

Бывший Император остался верен себе – даже в непривычной, слишком простой для него одежде он продолжал выглядеть величественно, не позволяя обмануться даже случайному взгляду, и любой сказал бы без сомнений, что перед ним породистый аристократ с вереницей прославленных предков, дюжиной имений и внушительным счётом в самом престижном из банков. Непозволительно хорош собой, безумно притягателен. Будь Айрон оборотнем, мог бы сравнить старлинга с луной – яркой, влекущей и пугающей одновременно. Но сейчас… сейчас Принц Ночи просто не мог, не имел права остановиться.

Айрон обольстительно улыбнулся наблюдающему старлингу, страстно обнимая льнущего паренька и не прекращая ворковать ласковые глупости, коснулся губами высветленных волос на виске, потом ниже, целуя мочку уха окончательно растаявшего подростка. При этом Принц Ночи, ни на секунду не отрываясь, смотрел в глаза старлинга, будто вытворяя всё это с ним. Тимо утратил большую часть своей надменности, но продолжал стоять в вызывающей позе, вот только красиво очерченные губы уже не улыбались. Старлинг напрягся, словно хищник перед прыжком, с жадностью следя за манипуляциями Айрона. «Если бы у Тимо был хвост, - внезапно подумал вампир, - он был хлестал им себя по бокам с неистовой силой!»

Осторожно отведя лёгкие прядки с шеи мальчишки, Владыка Эргона целовал бледную кожу, слыша прерывистое дыхание подростка, вероятно, впервые ощущавшего подобную бурю чувств. Клыки болезненно заныли, но Айрон тянул время, чувствуя под губами неистово бьющуюся голубую жилку. Ещё немного… вот сейчас!

Внезапно добыча, противно взвизгнув, отлетела прочь, схваченная и отброшенная за шкирку сильной рукой.

- Мужик, да ты охренел?! – Петушиным фальцетом выкрикнул мальчишка, но Тимо, развернувшись, просто молча посмотрел, и паренька как ветром сдуло.

- Присоединяюсь к вопросу, - заявил весьма раздосадованный Айрон, но слова прозвучали невнятно из-за удлинившихся клыков. Желание порвать кого-нибудь на кровавые тряпки усилилось неимоверно, но Тимо внезапно резко толкнул Айрона к стене и впился в его губы грубым поцелуем. Рот наполнился медным вкусом крови, едва не сводя Владыку с ума. Слишком мало для истинного наслаждения, но предостаточно, чтобы раздразнить.

- Нельзя! – Собрав все силы, Айрон оттолкнул старлинга, зло глядя в надменное, прекрасное лицо Перворождённого. – Нельзя!

- Никого, кроме меня… - прохрипел Тимо, вновь швыряя вампира на стену, да так, что Айрон едва не задохнулся, чувствительно приложившись лопатками. – Только я! Только со мной!

- Идиот! – Взвыл Айрон, теряя голову от запаха и вкуса пролившейся крови. – Я могу убить тебя!

- Попытайся, - издевательский смех старлинга со странной ноткой горечи, всё ещё звучал в ушах, когда Принц Ночи впился клыками в шею Тимо, моля всех богов сразу и Великую Мать Ночь, чтобы дала ему сил остановиться прежде, чем сердце отважного глупца перестанет биться.

Божественный нектар пролился в горло горячей струёй, заполнил сознание отрывками образов, чувств, осколками воспоминаний и мыслей. Айрон едва не потерял себя в этом могучем водовороте. Отчаянно барахтаясь, из последних сил пытаясь сохранить разум, он увидел белую сияющую клетку и человека в ней. Прутья обжигали, словно были раскалены на сильнейшем огне, но вампир всё равно протянул руки, чтобы дотронуться до пленника, увидел расширенные синие глаза без тени мыслей, тонкую ниточку слюны, тянущуюся с уголка рта, и услышал мучительное, вытолкнутое сквозь зубы:

- Спаси!

Айрон отчаянно закричал, встряхнув клетку, разбивая её, разламывая на части… и очнулся в той самой подворотне. Тимо стоял на коленях, прямо в уличной грязи, запрокинув голову, а сам Владыка Эргона, вцепившись в свою жертву, нависал над ним, жадно глотая кровь, напоминавшую летнее молодое вино, божественный нектар, которым невозможно насытиться. Этот запах, вкус, богатые оттенки которого невозможно повторить…

- Тимо… Это ты… Мой…

Айрон не узнал собственного голоса, так страшно, хрипло и исковерканно он звучал. Словно карканье ворона. Истина, простая и страшная в своей простоте, ударила в самое сердце отравленным кинжалом, и вздрогнули оба, почувствовав, как сдвигается сама ткань мироздания, подчиняясь их безумным желаниям и порывам.

«Мой Тимо.»

Синий взгляд, затуманенный страстью, похотливо приоткрытые губы… Укус вампира приносил жертве неописуемое наслаждение, последнее в жизни и оттого сильнейшее. Айрон тихонько, успокаивающе поцеловал старлинга, получив в ответ жадный, яростный, дикий порыв, мгновенно вскруживший голову. Лайтонен, с трудом поднявшись с колен, вновь прижал вампира к стене, но на этот раз не столь импульсивно и грубо.