Вот только не нужно даже прислушиваться, чтобы различить страх сидящей перед ним ниоры. Она смотрит на Криса с таким ужасом, что тот вдруг чувствует стыд. Что стало с ним, неужели он сломлен настолько, что готов видеть врага даже в таком жалком существе?

Уступив Финиде, Крис неохотно приглядывается к ниоре. Он вслушивается в её душу, ищет голос зверя, а она замирает, и только ногти продолжают терзать её ладони. Крис хорошо слышит её страх и боль, которой она пытается заглушить его. Он слышит смятение и тоску, но зверя нет. «Финида ошиблась», — думает Крис, когда его уши вдруг улавливают нечто странное.

Пустота. Там, где другие хранят воспоминания, лица родных и близких, радостные и грустные события, у этой ниоры нет ничего, лишь холодная звёздная ночь почему-то встаёт у Криса перед глазами. Шерсть на его хвосте становится дыбом, он щурится и вглядывается в бледное лицо девушки, пытаясь понять, что с ней не так. А потом Крис слышит зверя.

Звериный голос тих и неразборчив, но он есть. Он слышен даже хуже, чем у детей, но сомнений не остаётся — странная ниора не ниора вовсе, а раска.

«Раска так раска, — думает Крис. — Раз так, пусть живёт».

— Хорошо, я всё понял, — говорит он Финиде. — Не буду её трогать.

— Разумеется, будешь, — говорит вдруг Слышащая. Она встаёт со своего кресла и подходит к нему вплотную. — Я подумала, ты мог бы стать её наставником.