– Гея-сингулярность [96], – потрясенно проговорил Константин.

– Приемлемая, пусть и в каком-то смысле незрелая сентенция. Да, я думаю, мы определили меня согласно твоей системе терминов. Поздравляю.

Константин скривился, ощутив внезапную усталость и подавленность, вызванные осознанием подоплеки происходящего.

– И мы усиленно отравляли твою среду с самого дня прибытия. Отравляли тебя.

Альдред-аватар подошел к стене камеры и осторожно провел кончиком пальца-лезвия по её поверхности. Прикосновение было почти ласковым.

– Вы делаете это с каждым миром, в котором поселяетесь. С чего вдруг ты проявляешь раскаяние только по отношению ко мне?

– Потому что ты другой и знаешь это. Ты знаешь, как мы могли бы отреагировать, узнав о твоем существовании. Почему ты не сказал нам? Почему послал этого аватара через девяносто лет после того, как мы открыли портал?

– Вы так быстры, так проворны в этих маленьких животных телах. Можете ли вы вообразить нечто, выходящее за пределы вашего кругозора? Мое восприятие отличается от вашего, я больше не мыслю с такой скоростью, я не реагирую мгновенно. Я очнулся, когда почувствовал, что растения умирают, отравленные… что на Сент-Либре появились новые клетки, которые не включают меня. Я собрал себя и нашел самые сильные чужеродные мысли, которые принадлежали вам – Нортам. Я истолковал множество одинаковых разумов как один. Я заглянул в зеркало, чтобы отыскать вас, чтобы сотворить себя по вашему образу и подобию. Не скажу, что мне приходилось частенько это делать. Первый аватар, которого я породил, был не совсем успешен. Он растерялся, когда ожил, и не до конца понял, чем является, мои мысли и его изначальные человеческие мысли вошли в ужасное противоречие, и потому он вышел из себя весьма человеческим образом, ибо такова форма, которой он был наделен.

– Бойня в особняке Бартрама, – прошептал потрясенный Константин.

– Да – монстр. Изменение формы, изменение состояния – интуитивная вещь для меня, древняя способность, которую я передаю зеркальным конструктам. Он выбрал, чем захотел стать. То есть частью вас – Нортов. То, что ты видишь перед собой, есть монстр, порожденный вашим собственным подсознанием.

– Зебедайя! Аватар был Зебедайей.

– Да. Кто ещё мог проповедовать о том, что люди суть мерзость, что их следует изгнать с Сент-Либры? Это мои мысли, которые ваш разум попытался постичь.

– Что же случилось с Барклаем?

– Барклай был убит первым. В конце концов, не может быть двух Барклаев в одной Вселенной, не так ли?

Константин знал ответ, но все равно должен был спросить. Так он доказывал самому себе, что остался человеком, невзирая на бесчисленные улучшения и изменения.

– Труп, выловленный из Тайна, – это был Альдред, верно?

Альдред-аватар отошел от стены камеры.

– Разумеется. И опять же их не могло быть двое. На этот раз новый аватар куда лучше приспособлен к тому, чтобы жить человеческой жизнью. Я выучился на ошибках; наши конфликтующие мысли теперь не настолько антагонистичны. Когда я учел все изменения, Альдред был отражен, пока находился на Сент-Либре. К несчастью, он ушел через портал до того, как я целиком и полностью возник. Но Альдред в избытке наделен тем, что именуется политической прозорливостью в вопросах безопасности. Мне было нетрудно последовать за ним сквозь портал и заманить в квартиру прежней подружки. А его контакты в преступном мире оказались бесценны в том, что касается избавления от тела.

– Зачем? Почему бы просто не войти с нами в контакт и не поговорить, объяснить, что происходит и кто ты такой?

– Таково было мое изначальное намерение. Я создал аватаров, чтобы понять вас, чтобы оценить происходящее с большим мной. Они должны были отправиться в вашу цивилизацию, изучить вашу суть и собрать достаточно информации, чтобы я мог прийти к выводу. Вообще-то, я начал это делать с Альдредом, начал строить основу для моста. Потом все изменилось.

– Что изменилось? – резко спросил Константин.

– Оружие. Вы принесли на Сент-Либру оружие. Я его почуял, пусть даже наши темпоральные связи и отличаются так сильно. – Аватар вскинул толстые руки, словно собираясь молиться на человечий лад. Его лезвия согнулись и разогнулись. – Даже здесь я его чувствую. Оно враждебно мне. Если вы его используете, я буду сломлен. О, я продолжу существовать, но перестану быть целым.

– Что за оружие? – спросил Константин.

– Чума, вирус, мор. Он там, на Сент-Либре, горящим углем впивается в мое сознание. Я сделал что мог, как уже делал однажды, когда другой инопланетный вид попытался присвоить мой мир. Я пожелал, чтобы солнце остыло, чтобы джунгли замёрзли, уснули и в безопасности перезимовали. Я сделал мой мир непригодным для вас, столь многих из вас прогнал. Этот аватар собирался уничтожить ваш портал, чтобы не допустить повторения ваших преступлений. Так оружие осталось бы и рано или поздно умерло бы от холода.

Константин встал. По его указанию метамолекулы приемной камеры утекли в стороны, и в стене возникла арка.

– Отец, что ты делаешь? – встревоженно спросил Клейтон.

Константин не обратил на него внимания и по мягкому полу подошел к недвижному монстру.

– Мы должны доверять друг другу, – сказал он.

Альдред-аватар изогнул шею, обратил к нему лицо-маску. Константин увидел, что у него больше нет глаз, просто слепые складки каменистой кожи там, где им полагалось бы находиться.

– Константин Норт. Мечтатель-визионер, как называл тебя отец Альдреда.

– Позволь мне помочь. Оружие, чем бы оно ни было, должен был разработать АЗЧ. Я заставлю их немедленно его изъять.

– Они не могут.

– Почему?

– Оно теперь вне досягаемости для них.

– Я не понимаю.

– Мой другой аватар, первый. Оружие теперь у него. АЗЧ послал оружие в лагерь Вуканг с полковником Эльстоном. Теперь они затерялись где-то между Вукангом и Сарваром. Первый аватар медленно подбирался все ближе к этой мерзости. Он испуган, он всегда был испуган, с момента своего сотворения. Мерзость охраняет множество людей, и у них есть оружие. Невзирая на силу и ловкость, эти зеркальные конструкты не являются полностью неуязвимыми. И потому он устраняет солдат по одному за раз, приближая момент, когда у мерзости не останется защитников. Как только это случится, оружие исчезнет. Останется лишь портал. Теперь я понимаю ситуацию, теперь мне ясно, что следует сделать, и он тоже будет уничтожен.

– Как?

– Я отражу ещё одного из вас. Тысячу. Миллион, если понадобится.

– Не делай этого, – сказал Константин. – Я закрою портал для тебя в качестве акта раскаяния. Я на это способен.

– Ты забываешь, что во всех других аспектах, помимо способа появления на свет, я Альдред Норт и я очень хорошо знаю Августина. Он не согласится.

– Я не говорил, что попрошу разрешения. Я сказал, что могу его для тебя закрыть. Способом, который не включает D-бомбы или армии зеркальных конструктов. Способом, который не подразумевает убийства.

– Почему?

– Потому что умерло достаточное количество людей. Достаточно твоих джунглей и растений было уничтожено. Потому что мы оба живые, и это драгоценно. Мы разные, что ещё важнее. И в моем случае есть ещё одна вещь, которая мне больше всего нужна от тебя.

– Что же это?

– Тебя не тревожит Зант. Ты способен притушить огонь звезды. Ты должен обладать каким-то способом защиты от Занта, предотвращения Зант-роя у Сириуса. Я хочу знать, как ты это делаешь.

– Просто делаю. Зант… странный, даже для меня. Но его силы не безграничны. Я желаю, чтобы он ушел, и он уходит.

– Должен быть какой-то механизм, какая-то манипуляция квантовыми полями, которую ты осуществляешь.

– Я не мыслю такими терминами.

– Но мыслил, и этот аватар – мост. Передача знания – простой вопрос из области языка, математики. Это универсальная константа. Твоя помощь будет неоценима. Невзирая на все наши пороки, человечество не заслуживает пасть жертвой Занта.