Денис появился сразу после его ухода, как и всегда, не объяснив своё опоздание. Мы тоже, не удостоив его ни словом, отправились на кладбище. Он знал, что лучше промолчать, а не придумывать оправдания своему опозданию. Хотя все знали, что Денис не пропустить никогда ужин - семья местных интеллигентов. Мой папа почему-то называл их евреями.

Денис не сразу понял, почему Витька разнообразил нашу компанию на кладбище и Саньку снова пришлось разъяснять нависшую над ним проблему с его бабкой, на что тот промолчал и только взглянул на нас вопросительно, на что и мы с Русланом отделались молчанием - против факта не попрёшь.

- Слышь, она, наверное, уже завоняла там - жара то какая. Здесь живые вонять за целый день начинают, как говорит моя бабка, а тут - труп. И у нас борщ вчерашний даже скисся! - Санёк не мог умолкнуть даже после объяснений.

Мы двигались по направлению к кладбищу и устрашающие самих себя разговоры начали потихоньку вливаться в наше малолетнее общество.

- Под землёй прохладно, мы с дядькой на охоту в прошлом году ходил на барсука, так жара была неимоверная. Я думаю градусов сорок - как минимум, так мы в охотничьей землянке в горах останавливались, вот там даже днём замёрзнуть можно было, - Денис блеснул своими великими познаниями в сфере углубления под землю.

Город освещался редкими фонарями, а ночное небо было бесконечно усыпано яркими звёздами, впереди которых красовалась полная луна. Восточные ночи - самые романтичные на Земле. Не ночи, а сплошная поэзия! Во дворах на скамейках сидела с гитарами неугомонная молодёжь, которую было невозможно сейчас загнать в постель, а утром добудиться. Было много гуляющих и просто отдыхающих на свежем воздухе. Со многих окон орали телевизоры, или радио. Оживление на улицах подымало наш дух, заставляя забывать к чему мы движемся и что нас может ожидать в начале этой тихой летней ночи.

-Витька, а ты тоже с ними?- К нам сзади подбежал запыхавшийся Питак, со всё той же безвинной улыбкой, по которой хотелось дать чем нибудь тяжёлым.

-Валите оба от-сюда! - Денис не выдержал и направил пинком Витька к Питаку. Видать он всю дорогу очень злился и на Витька и на нас всех, что не исправили ситуацию сами в самом её зародыше.

Наша "нагрузка" в лице Витьки на наши нервы и свободу закатила, в свою очередь, истерику. Он, надрывая глотку, орал, что всем расскажет о нашей затеи. Мне показалось, что его крики покрыли своей вибрацией сразу пол-города.

-Утухни! - Санёк, ударив Витька в плечо, заорал не слабее своего горластого братика.

Витёк отбежал к опешившему от происходящего и наезда на него самого Питаку, уже забыв о претензиях и притихнув, словно это совсем не он сейчас горланил как потерпевший. Он знал, что если его брат взбешён, то он сначала бьёт, а потом разбирается с уже покалеченным. Хорошо лопатку держал спокойный Руслан, а то бы у бабули, к которой мы спешили с визитом, появилось сразу двое соседей с проломленными черепками, из которых вытекли все мозги и те в небольшом количестве.

Денис посмотрел на меня и махнул головой в сторону нашего места назначения. Мы двинулись дальше. Санёк немного подождал, что бы эти двое не тронулись в путь вместе с нами, а потом догнал нас. Мы все нервно оборачивались, чтобы заметить этих двоих, но они бесследно исчезли. Но их отсутствие нас не вдохновляло - ведь уже есть двое, которые знают о наших планах, и они были не из тех, которые бы молчали, а напротив - по нашему возвращению нас может поджидать пол-улицы любопытных. Я предложил вернуться домой и разойтись. Но разума моё предложение ни у кого не пробудило, и мы молча двигались дальше к началу, как я думал, нашего корыстного позора.

На выходе из города эти двое уже встречали нас на скамейке у тротуара. Я догадывался, что Витька так просто не отстанет от нас и они, видимо, обежали нас через центр. Запыхавшийся толстенький Витёк скорее всего, всё ещё смакуя детали, раскрывал шёпотом Питаку на ухо наш маленький секрет. Они, при нашем приближении, затихнув, отошли в сторону подальше от тротуара. Мы с Денисом сказали им что бы они, так уж и быть, шли молча и на расстоянии позади нас. Запланированные ими истерика и шантаж им не понадобились. Не ожидая такого поворота действий, они только радостно кивнули в ответ и, обгоняя друг друга, но держа дистанцию от нас и от всё ещё чешущихся кулаков Санька, засеменили за нами. У меня ненароком появилась идея - закопать их вместе со старухой и лучше живьём и таким образом избавиться от ненужных свидетелей. Я мирно поделился этой гениальной идеей с другими, но Санёк испугался, что я и вправду всерьёз задумал это сделать. Он стал за них не в шутку заступаться. Денис это понял с самого начала и расхохотался над Саньком. Руслан тоже заулыбался радостно, но опасно размахивая лопаткой, а не прижимая её как прежде к своей широкой груди. Санёк обругал нас и пояснил - пропадёт братишка, с ним испарится и его мечта - мотоцикл! Я был снова рад за себе и свою злую шутку, которую некоторые приняли всерьёз.

Дальше можно было идти по узкому мосту перекинутому через широкую с холодными даже в самую жару водами реку, берущую свои начала из многих горных истоков - так было намного ближе. Но этот мост со своими дырами, да в кромешной ночной тьме, представлял большую опасность. Это были большие, что-то качающие и с шумом несущие в себе трубы, перекинутые с одного берега на другой; на них наварили хлюпкие перила, а промежутки между ними застелили чем попало. Дыры в этой конструкции достигали в некоторых местах до метра и люди, в надежде сократить путь, иногда охлаждались в ледяной реке. И даже бывало кто-нибудь из несчастных охлаждался навсегда и сменял своё место жительства с одной стороны реки на другую: ведь ширина раскинувшейся перед дамбой реки была более ста метров и выбраться удавалось немногим. Поэтому мы, только посмотрев в темноту по направлению моста смерти, и даже не обсуждая этого, пошли к центральному мосту, который проходил на плотине. Машин за городом почти не было, людей подавно. И только Витёк с Питаком - две наши уже прижившиеся мозоли, плетясь позади и то отставая, то вновь догоняя нас, о чём-то бормотали сзади, видать, подсчитывая свой процент с бабкиных проездных.

4

Вид ночного кладбища, ярко освещённого полной луной и со зловещими могильными надгробиями, быстро развеял наше лихачество. Уже никто не пытался пошутить.

Кладбище... Сколько народу здесь закопали! Лежат себе в узких гробиках и гниют, или уже сгнили. А ведь дышали и радовались. А сколько вынесенных мук перед смертью? А кто и без мук, даже и не поняв что же с ним произошло, уходили в неизвестную простому смертному вечность. Да, у каждого своя история. Зачем жить, если умереть? Кто раньше умрёт, тот будет дольше мёртвым. А зачем? Там что лучше? Вообще-то мне и здесь неплохо с живыми, когда есть что взять у мёртвых - на этом я для себя и порешил, после моего недолгого философствования на тему: "Зачем мы умираем".

Когда подошли к могилке нашей бабули, внутри нас от страха закипел бешеный азарт. Я первый начал руками раскидывать ещё рыхлую землю. А Денис, как циничный аристократ, убрал осторожно два худеньких венка и в одиночку вытащил деревянный крест, аккуратно облокотив его на свежевыкрашенную металлическую оградку соседней могилки. Да, чьи-то родственники уже постарались с оградкой - чтоб погребённый или погребённая зазря не шлялись по ночам и не нарушали покоя живых. А для чего она ещё получается нужна - ведь кому что надо, тот и без труда может открыть незапертую калитку, а мёртвый - догадается ли? Поэтому, вопрос этот, конечно, спорный - кому больше нужна оградка - от живых, или о от мёртвых?..

Мы быстро углублялись в ещё хорошо поддающуюся землю, не забыв припахать и этих двух халявщиков - они должны были следить, что бы выкидываемая нами земля образовывала один целый холмик. Руслан с Саньком менялись лопаткой, а мы с Денисом, найдя в расположенной не вдалеке мусорной куче по куску фанеры, орудовали не хуже любого землекопа. Когда дошли примерно до середины, то сами не могли поверить нашей прыткости - так быстро! "С такими темпами мы через час дома будем", - радостно промелькнуло у меня в голове... Я с наслаждением высморкался забившей нос пылью.