Литературный критик Бодний А. А. видит возможность продемонстрировать парадоксальность выведения Достоевским Ф. М. логики жизни через "жажду верить" и через сомнение "доводов противных" путём воскрешения фрагмента текста Луначарского А. В. в обзорной статье о Достоевском Ф. М. Начало фрагмента: "Мы считаем полезным привести здесь страницу из дневника А. С. Суворина (редактора газеты "Новое время"), помеченную 1887 г.: "В день покушения Млодецкого на Лорис - Меликова (20 февраля 1880 г. - примеч. Б. А. А.) я сидел у Ф. М. Достоевского ... он занимал бедную квартирку ... О покушении ни он, ни я ещё не знали. Но разговор скоро перешёл на политические преступления вообще и на взрыв в Зимнем дворце в особенности. Обсуждая это событие, Достоевский остановился на странном отношении общества к преступлениям этим. Общество как будто сочувствовало им или, ближе к истине, не знало хорошенько, как к ним относиться. - "Представьте себе", - говорил он, - "что мы с вами стали у окон магазина Дациаро и смотрим картины. Около нас стоит человек, который притворяется, что смотрим. Он чего-то ждёт и всё оглядывается. Вдруг поспешно подходит к нему другой человек и говорит: "Сейчас Зимний дворец будет взорван. Я завёл машину". Мы это слышим. Представьте себе, что мы это слышим, что люди эти так возбуждены, что не соразмеряют обстоятельств и своего голоса. Как бы мы с вами поступили? Пошли бы мы в Зимний дворец предупредить о взрыве или обратились ли к полиции, к городовому, чтобы он арестовал этих людей? Вы бы пошли? -

- "Нет, не пошёл бы". ... -

- "И я бы не пошёл. Почему? Ведь это ужас. Это - преступление. Мы, может быть, могли бы предупредить. Я вот об этом думал до вашего прихода, набивая папиросы. Я перебрал все причины, которые заставили бы меня это сделать, - причины основательные, солидные, и затем обдумал причины, которые мне не позволяли бы это сделать. Эти причины - прямо ничтожные. Просто - боязнь прослыть доносчиком. Я представлял себе, как я приду, как на меня посмотрят, как меня станут расспрашивать, делать очные ставки, пожалуй, предложат награду, а то заподозрят в сообщничестве. Разве это моё дело? Это дело полиции. Она на это назначена, она за это деньги получают. Мне бы либералы не простили. Они измучили бы меня, довели бы до отчаяния. Разве это нормально? У нас всё ненормально, оттого все это происходит, и никто не знает, как ему поступить не только в самых трудных обстоятельств, но и в самых простых. Я бы написал об этом. Я бы мог сказать много хорошего и скверного и для общества и для правительства, а это нельзя. У нас о самом важном нельзя говорить". (Луначарский А. В. "Достоевский как мыслитель и художник" в кн.: Сборник статей. "Ф. М. Достоевский в русской критике". М. 1956 г. стр. 441-445).

Глава 382. "

Сон критика"

Литературный критик Бодний А. А. всеми фибрами души почувствовал в приведённом фрагменте текста апофеоз полилогографического откровения Достоевский Ф. М. Такая острота ощущения длилась у литературного критика Боднего А. А. до ... конца светового дня, точки, до наступления сна. С наступлением сна эта острота перешла в насыщенный философской прозорливостью ... диалог между спящим литературным критиком Бодним А. А. и ... воскресшим великим русским писателем Достоевским Ф. М. Начало диалога. Достоевский Ф. М.: - "Александр Андреевич, к чрезвычайной ситуации я отношу свое ментальное явление, ибо считаю тебя - своего собеседника - истинно первым достоевсковедом, несмотря на Ппозоровскую христопродажную резолюцию" - Бодний А. А. - "Да, Федор Михайлович, прозоровская резолюция - это демонстрация идеологического христопродажничества под плохо скрываемой слабостью перед сильным ... литературным критиком Бодним А. А. Но перейдём с моей персоны на ваше гениально интерпретированное пророчество и в конкретной, и в обобщенной форме. Прежде всего, на предмет спора в вашем фрагменте текста о терроризме". - Достоевский Ф. М.: - "Александр Андреевич, коль я удосужился нанести именно тебе визит, то и толкование мне о терроризме будет соотносится в основном к реальному времени, в котором ты живёшь. Дедуктивно-силлогически я сделал наглядный разрез вашей общественно-государственных отношений с личностью и народом и пришёл к неутешительному результату, выраженному афористически: "терроризм - пасынок коррупции". Добавлю: в этой лексической емкости задействован мой опыт, прошедший через первое пришествие капитализма в Россию, ты, Александр Андреевич, живёшь уже во втором пришествии, то есть уступаешь мне по лидерству технологических новаций капитализма, но не исключена параллель ассоциативных сравнений. Конкретность вопроса начнём с ... "крышевания". В мое время крышевание купцов и бизнесменов шло как со стороны самих носителей зла - криминальных группировок, так и со стороны ... государства в лице жандармов, городовых и полиции. Эта же закономерность, но с несколько другим именным обозначением имеет место и в твоё время, Александр Андреевич. Но так как в мое время основное дармовое богатство государства - недра полезных ископаемых - практически почти не задействовались, а в твое время, Александр Андреевич, всё бесправное общество посажено на нефтяную иглу, то пределу коррупции нет конца". - Бодний А. А.: - "Федор Михайлович, ну почему тогда при Советской власти не было коррупции? - Достоевский Ф. М.: - "Александр Андреевич, но ведь при социализме общество не садилось государством на нефтяную иглу, как на чингизханистый кол. А коль баслосновные деньги выкачиваются из недр земли и потоком неучтённым идут за границу, в оффшоры, а деньги - то в потоке - грязные (идущие в обход, нет, не госказны, а госбюджета!!!), то к грязи стремится прилипнуть грязь ... - террористы, взбудораженные первоначальной ... обидой. Обида кроется в том, что во многих мегополюсах России (в особенности, в Москве) существуют рестораны для ... собак олигархических. Вот террористы и гневятся обидой: мы, что, мол, хуже собак???!!!" На волне этой обиды террористы христопродажным перевёртышам вставляют ультиматум: "или крышуем вас в обоюдном согласии, создавая на всей территории России зону вне террористического активов, или лишитесь иммунитета антитеррористического, сохраняя ... полноводность неучтённого потока". К глубокому сожалению, христопродажные перевёртыши выбрали второе условие, приравнявшись к "скупому рыцарю". - Бодний А. А.: - "Федор Михайлович, вот этот симбиоз скупорыцарства и властолюбия христопродажных перевёртышей держит меня (да и всё беззащитное общество) в нервном напряжении, когда я пользуюсь услугами железной дороги и общественного автотранспорта, ожидая в любую минуту под прессингом страха "сюрприза" от террористов: разметывание фрагментов своего тела до ворот рая или преисподней ... Федор Михайлович, а можно ультиматум заменить на послаблённую альтернативу?" - Достоевский ф. М.: - "Александр Андреевич, можно, но только по мановению волшебной палочки: вернуться к коммунистической идеологии и к социалистической экономике, когда не было коррупции с её пасынковым терроризмом. Я не говорю об идеализации социализма: воровали и тогда, но воровали копейками, а сейчас воруют миллиардами". Бодний а. А.: - 2федор Михайлович, но вот я не могу сразу охватить оперативным сознанием долгоиграющий эффект этого условия: ну, ладно, пусть год, ну, ладно, года, ну, от силы - три года длились бы террористическая домокловость и коррупция, но они исчисляются уже двумя десятилетиями?! Где здесь тогда не псевдо, а истинный корень зла?!" - Достоевский Ф. М.: - "Александр Андреевич, у тебя была в жизни начальной экстремальности ситуация, отрицательно воздействовавшая на оперативную обобщенность?" - Бодний А. А.: - "Да, Федор Михайлович, но о ней сразу после вашего вердикта". - Достоевский Ф. М.: - "Александр Андреевич, носителем тайны, из которой исходит этот вердикт, являюсь не я, а ... земной бог, вот к нему и вопрошай, который уже почти два десятилетия на Олимпе власти восседает". - Бодний А. А.: - "Ну, Федор Михайлович, это вопрошание возможно только с помощью волшебника". - Достоевский Ф. М.: - "Ну, тогда, Александр Андреевич, подавай иск в ... Международный военный трибунал, - там свечу вставят в задний проход кому следует, покажут цену двуякоянусности, невзирая на самообожествлённость". - Бодний А. А.: - "Федор Михайлович, такой иск я напишу вместе со своим предсмертным завещанием". - Достоевский Ф. М.: - "Александр Андреевич, я восхищён тобой и одновременно удручён, жалея о собственном упущенном ... совмещении". - Бодний А. А.: - "Федор Михайлович, теперь перейдём к формирующей мою оперативную ... рассредоточенность, погрузившись в мой мир детства, как я и обещал. В иллюстрациях моих томов сборника есть снимок, запечатлевший меня в восьмилетнем возрасте, сидящим на земле в центре двора (на Парижской коммуне, до возведения нового дома симметрично подворью старой хаты) в обнимку с четвероногим другом - Алимчиком; на заднем плане видна собачья будка. Алимчик был не просто дворняжкой, а неординарной собачкой, усвоившей под мою дрессировку многие трюки под стать цирковым. Но речь здесь будет идти о последствиях моей фобии к темноте, а ещё точнее, о последствиях отсутствия "сюсюканья" в моем детстве ... Как-то летней порой мои родители под вечер ушли из дому (кажется, в кинотеатр). Находясь в комнате, я не заметил, как сгустились сумерки, и насела темень. Меня стал одолевать страх перед таинственностью темноты. Рассеять её зажиганием керосинной лампы (электричество отсутствовало) мне не позволяло модулированное воображение, напоминавшее мне о непропорционально-устрашающей размерности теней, отображаемых от предметов быта ... И вот настал тот момент, когда нервы сдались, и я пулей вылетел из хаты на двор. Так как ко мне стала подкрадываться сонливость, я решил определиться с временным пристанищем. Самым подходящим местом я избрал ... собачью будку. Засунув голову в будку к теплой собачьей спине, а туловище собрав на земле в клубок, я незаметно заснул. Во время моего "собачьего" сна вернулись из кинотеатра родители. В момент манипулирования тяжеловесной железной щеколдой о массивное железное ложе гнезда на калитке Алимчик резко среагировал звонким лаем, отчего я внезапно пробудился в испуге. Этот испуг вызывал у меня на протяжении 8-10 лет слегка заметную в состоянии нервного расстройства эпизодическую задержку в пунктуации речевого произношения и, самое главное, как мне казалось, наделил меня оперативной рассредоточенностью. Одновременно я с этим негативом обрёл и положительное свойство аналитического сознания: философичную въедливость в гордеевы узлы и внутреннего мира и Вселенной". - Достоевский Ф. М.: - "Александр Андреевич, а ты в пионерских оздоровительных лагерях не проходил курс лечения?" - Бодний А. А.: - "Дорогой Фёдор Михайлович. Вы что смеетесь надо мной? Для меня в том возрасте "курсом лечения" была ... непосильная физическая работа: помогал отцу, Боднему Андрею Андреевичу, по хозяйственно-строительному делу; к 15-ти годам уже начал беспокоить геморрой и стала вылазить грыжа. Питание было схожее с меню в ... собачьем ресторане в такой степени, в какой говно от детского поноса было схоже с ... золотом, если судить с расстояния по спектральной волне желтого цвета. Рацион моего питания в то время был разнообразен: это и обрат (отход от переработки молока), который я покупал на молокозаводе, занимая очередь с четырёх часов утра; это и кукурузная мамалыга, которую я сам приготовлял для своей семьи из зерен кукурузы, пропуская их вручную через жернова; это и макуха (жмыхи от семян подсолнечника), покупаемая на маслобойне, от которой были частые боли в животе и при испражнении приходилось лесть на стенку от кишечной непроходимости.