— Застегни замок, — напряжённо сказала Санса.

Бейлиш повернулся, чтобы выполнить её просьбу, затем развернул девчонку к себе и мягко прикоснулся к её припухшим губам.

— Подожди наверху, сладенькая, я скоро приду. Будь умницей.

Она вышла из комнаты, бросив на Брюна полный страха взгляд. Он опустился на стул и молчал до тех пор, пока её шаги не затихли в отдалении.

— Ты же знал, что я приду, надо было дождаться меня, а потом уже развлекаться. Какого хрена ты раскладываешь её на столе прямо перед моим приходом?

Глаза Петира потемнели, он непреклонно поджал губы, сунул руки в карманы брюк.

— Она — моя собственность. Я раскладываю её где хочу, как хочу и когда хочу.

Лотор медленно выдохнул, сдерживая гнев. У него не было настроения спорить, проклятый сон всё ещё крутился в голове разрозненными картинками, мужчину подташнивало, а голова раскалывалась. Ну конечно, нельзя и минуты потерпеть, чтобы не поиграть своей куклой. Он посмотрел на друга в упор.

— Ты прочёл моё сообщение? Дом найден. Давай обсудим, и я пойду.

Наверное, Брюн побледнел или ещё как-то выдал себя, потому что Петир заметно встревожился.

— Погоди. Что с тобой?

Он отмахнулся.

— Ерунда. Сны. Опять. — Руки сами взлетели к вискам, внезапно пронзённым особенно острой болью.

Воспоминания возвращались вспышками, зигзагами молний.

Вокзал, Петир в белом костюме, на его лице заискивающая улыбка. Он не может понять его слов. Как погибли? Как? Он же был там, он проливал кровь, он верил, что защищает их… Всё стёрто, размыто, дома серые, люди серые, а в груди такая огромная дыра, что он чувствует, как в ней свистит ветер. Один. Теперь один. Петир ведёт его куда-то, он не сопротивляется, ковыляя, словно древний старик. Машина, кованые ворота, ряды могил, многие из них разорены. Его взгляд цепляется за фотографию матери, там она такая красивая, молодая, улыбающаяся, она прекрасна. Огромный памятник из белого мрамора, рядом три надгробия поменьше, там лежат его братья. Все четверо в одной ограде, видно, что за могилами заботливо ухаживают, на них много цветов. Колени подгибаются, он падает, как тогда, возле болота, лицо нервно кривится, он плачет, глухо, хрипло. Петир обнимает его, гладит по волосам, будто это может утишить боль, он отталкивает его, замахивается… Друг отшатывается, смотрит с недоумением и жалостью, он видит своё отражение в его зрачках, искажённое яростью перекошенное лицо, опускает руки, разрешает увести себя.

Боль отступила, Лотор вернулся к реальности, вновь взглянул на Бейлиша. Тот побелел от страха, глядя на него широко открытыми глазами, стакан с водой дрожал в протянутой руке.

— Лучше виски.

— У меня его нет.

— Налей, что есть.

Петир послушно вылил воду в раковину, шагнул к холодильнику, вытащил бутылку вина и наполнил стакан. Брюн осушил его одним глотком и потребовал добавки. Вторую порцию он пил медленнее, чувствуя себя очень неуютно под взволнованным взглядом друга. Лотор не любил, когда о нём беспокоились, и досадовал на свою сегодняшнюю слабость.

— Отложим разговор на потом, — проговорил Бейлиш наконец. — Тебе надо отдохнуть…

— Выспаться? — с убийственным сарказмом бросил мужчина в ответ. — Нет, давай уж сейчас закончим с этим.

— Если ты так хочешь… — кротко отозвался Петир и вышел.

Он возвратился с ноутбуком, открыл электронную почту и посмотрел фотографии, отправленные Брюном. Лотор с лёгкостью читал малейшие изменения в выражении лица друга, знакомого ему лучше, чем его собственное. Понравилось. Будем покупать. Бейлиш взглянул на него и улыбнулся.

— Ты будто мысли мои читаешь. То, что надо. И ты сможешь жить с нами.

— С вами? Вот ещё, — буркнул он хмуро.

— А почему бы и нет? — Петир рассмеялся. — Тем более, так я смогу быть рядом, когда… Когда тебе снова приснится кошмар, — уже серьёзнее добавил он.

— Там видно будет, — ответил Брюн, вставая. — Спокойной ночи.

Он, не оглядываясь, вышел в зимнюю тьму.

***

Спустя два месяца

Рамси задержали ещё в начале марта, но Санса так и не смогла забыть эту картину. Они с Сандором как раз только вышли из школы и видели всё своими глазами… Болтон стоял в стороне и разговаривал с каким-то незнакомым парнем из параллельного класса, Маргери крутилась неподалёку, держа за руку бледную Мирцеллу, щурившуюся на солнце с обалделым видом, будто она не знала, что это такое. Девушка мельком взглянула на них, шагнула вперёд, но тут же повернула голову, привлечённая шумом драки. Увиденное кровавым пятном отпечаталось в памяти.

Рамси сбил Маргери с ног и бешено колотил её, изрыгая проклятия, Тирелл дико кричала на одной ноте, барахтаясь в грязи, её светлая куртка была забрызгана кровью. Двое дюжих полицейских пытались скрутить Болтона, но это оказалось непростой задачей, парень вырывался, не обращая внимания на окрики директора и неизвестно откуда взявшегося детектива Торне, его ноздри хищно раздувались, и Санса содрогнулась от ужаса. Она подумала, что Болтон непременно убьёт Маргери, если его не остановят. К счастью, одному из полицейских удалось вырубить психопата, Рамси грохнулся рядом с Тирелл, и та завизжала ещё громче, видимо, вообразив, что ей конец.

Сандор увёл её оттуда за руку, словно маленького ребёнка, и она была безмерно благодарна ему за это. Сандор. Санса несмело улыбнулась, старательно глядя в учебник. Они вместе готовились к экзаменам, и в его лице девушка получила настолько строгого учителя, каким не был и Станнис. Клиган заставлял её по несколько раз прорешивать задачи из каждой темы, девушка выучила все формулы так, что они от зубов отскакивали, и ощущала себя математическим гением, пока Сандор не начинал хмуриться и тыкать её носом в ошибки. Санса вздыхала, переделывала, но он редко оставался довольным. И это хорошо. Пусть подраконит меня, только так я смогу усвоить материал надолго.

Её опять стало пугать их невольное сближение, а ещё больше смущало то, что ей нравилось происходящее. Девушка чувствовала, как из дружбы неспешно, постепенно, возникает что-то другое, какая-то щемящая нежность, желание быть возле него не только в постели… Может, это потому, что я и с Петиром теперь не трахаюсь, будто оголтелая потаскуха. Нет, любовник не изменился ни капли, но в последнее время сексу уделялось не такое пристальное внимание, как обычно. Бейлиш тоже на свой лад учил её. Он заставил её читать классику, от которой Санса плевалась в школе, учил её разбираться в сортах вин, настойчиво вкладывал в её голову правила поведения за столом и использования столовых приборов, велел ей одеваться не так вульгарно, зло высмеивая её наряды… Петир тоже строго экзаменовал её, когда решал, что она знает достаточно. А ещё он запретил мне сквернословить. Девушка старалась помнить о запрете. Если с её уст в присутствии любовника всё-таки срывалось крепкое словцо, она немедленно получала жестокий шлепок по пятой точке, от которого по всему телу вначале прокатывалась горячая волна боли, а затем — возбуждения.

Однажды, после взаимных оральных ласк, Санса сидела на полу между ног любовника, запрокинув голову ему на бедро, и лениво наблюдала, как сигаретный дым серыми лентами растекается по гостиной. Во рту ещё чувствовался привкус семени Петира, приятная истома охватывала тело, глаза закрывались. В полудрёме девушка ощутила руку Бейлиша на макушке, улыбнулась и взглянула на него. Он смотрел на неё спокойно, оценивающе, словно пытался определить, не бракованный ли товар ему подсунули в магазине. Санса уже видела у него этот взгляд и внутренне сжалась, беспокойно вглядываясь в его лицо. Любовник заметил её тревогу (о, он всегда всё замечает!), ласково улыбнулся, погладил длинные развившиеся кудри.

— Ты готовишься к экзаменам?

— Да, — ответила она настороженно. — Сандор мне помогает.

— Золотой человек этот Сандор, да? — хмыкнул Петир.

Девушка заволновалась ещё больше, услышав это, но постаралась сдержаться. Ради Сандора. Он не виноват в моей непроходимой тупости.