Было достаточно странно так беспечно бродить по вампирскому дому после всего, что я успела натворить. Казалось, каждый теперь мысленно цитирует злостную тираду моей матери, все осуждают мое безответственное поведение, все жалеют о собственной доброте, все думают только… Ох, я даже мыслю эгоцентрично. Никто не анализирует мою нестабильную персону целыми днями, чего бы мне не казалось. Вампирам будет меня либо жаль, либо они вообще не придадут случившемуся значимости. Другое маловероятно.

Я поставила поднос с грязной посудой на кухонную стойку и поплелась к Эмметту, который в полутьме гостиной колдовал над Apple TV.

— Занимаем места согласно купленным билетам! — пробасил вампир, привычно похлопывая по подушкам рядом с собой, на что я лишь хмыкнула и забралась на предложенное место, удобно подтягивая коленки к груди.

— Ты хоть предупредил Лиззи о фильме, который собрался ей показать? — доктор Каллен проступил из темноты. Я вздрогнула от неожиданности.

— Да все нормально, па, — отмахнулся парень. Я подозрительно нахмурилась. — Сам же сказал, что ее нужно отвлечь.

Эмметт многозначительно посмотрел на отца. Тот не выразил никаких эмоций и лишь устроился с книгой напротив пышущего камина, явно решив, что мы не справимся без гувернантки. Он полностью атрофировался от происходящего и выглядел умиротворенным, будто вся семья в сборе, и он проводит вечер, отдыхая от насыщенного дня на работе под их бесконечные разговоры и монотонный шум телевизора. Однако мускулы его напряженной шеи выдавали то, что в любой момент Карлайл готов снова бороться с человеческой непредсказуемостью. Видя его скрытую бдительность, я и сама никак не могла расслабиться.

— Собрался показать мне страшилку? — спросила я Эмметта, наблюдая весьма красноречивую заставку на широком экране. Искаженные, зеленоватые тифозной бледностью лица, маленький и какой-то жалкий силуэт пастора в свете одинокого фонаря.

— А что? Хочешь глянуть «Спеши любить» или «Хатико»? — Вампир беззлобно улыбнулся и нажал на воспроизведение.

— Я не хочу снова рыдать. Лучше посмотрим на попытки 1973 года создать действительно страшное кино, — покачала я головой и в предвкушении обняла подушку.

Эмметт гортанно рассмеялся и стрельнул в меня странным взглядом, словно я в чем-то глубоко заблуждалась и вот-вот пойму, в чем именно.

Практически сразу я поняла, что это не типичный ужастик нашего времени. «Изгоняющий дьявола» даже своим названием намекал на то, что ждать хорошего не приходится. Начало было затянутым и обманчивым; история совсем не пугала, и я была готова разочароваться. Было странно, что фильм не пытался сократить или вовсе выкинуть на мой взгляд ненужные, но очень трогательные сцены между матерью и дочкой, которые отзывались внутри меня щемящей болью. Так со мной любила ворковать Таня…

Многогранная, детализированная картина подогревала и без того расшатанные нервы. Я давно заметила, что всякий раз при просмотре фильма или сериала, даже при прочтении книги, нахожу образ, который неминуемо перетягиваю на себя. Неужели и я могла со стороны выглядеть, как эта самая девочка Риган, одержимая настоящей нечистой силой? А Карлайл со своими аппаратами, препаратами и инструментами исполнил бы роль целеустремленного, но бессильного врача.

Мне стало горько, когда на экране все чаще стала мелькать церковь. Мать каждое воскресенье заставляла всю семью ходить на службу, слушать бесконечные проповеди и наполнять голову религиозной бессмыслицей. Если Всевышний и существует, то он не защитил ни свою праведную послушницу, ни ее сына — его будущего алтарного мальчика, ее родную плоть и кровь. Зато этот самый Бог оставил в живых меня, полную скептицизма и недоверия. Удивительно циничная сущность.

Я вцепилась в каменную ладонь Эмметта, когда в темноте ночи загрохотал грубый голос демона, когда жуткий саундтрек смешался с душераздирающими сценами, когда доктор Каллен, озаренный голубоватым светом телеэкрана, предложил нам остановить показ на середине. Я не вздрагивала и не закрывала лицо ладонями, как когда-то давно делала на типичных современных ужастиках. Этот фильм не столько пугал физически, как добивал морально. Я мучилась в напряжении, вспоминала самое больное, проводила полуправдивые параллели с реальностью. Я была измотана. Знакомое ощущение искрометного ужаса, над которым смеешься с наступлением утра, так и не пришло; и, пожалуй, это новое послевкусие было хуже.

— Ну, что скажешь? Душещипательная история? — Эмметт с довольным видом откинулся на спинку дивана.

— Для своего времени работа и правда очень захватывающая, — согласно протянула я. — Думаю, ты успел сломать пару сидений в кинозале, когда милашка Рейган появлялась на экране. Но кино такое затянутое, а вся эта история с экзорцизмом… Мало похоже на правду. Шизофрения лечится лекарствами, а не танцами двух батюшек.

Эмметт лишь гулко рассмеялся и посмотрел на меня с примесью интереса и недоверия, уже, было, собираясь вставить свою лепту в мой критический отзыв.

Доктор Каллен прислушивался к нашему диалогу, восседая в своем любимом кресле. Мой скептицизм настолько захватил его, что он даже отложил книгу. Эмметт послушно умолк.

— Фильм снят по книге. И, насколько мне известно, автор взял сюжет для повествования вовсе не из головы, — задумчиво откликнулся доктор. Так у этого мракобесия есть и бумажная версия?! — Нынешние люди давно не боятся дьявола, а анализируют его, влюбляются в него, сочувствуют ему. Об этом писали Бодлер, Булгаков, пел великий Мик Джаггер. Палач и судья превратился в любимого антигероя, демоническая одержимость — в рациональный диагноз. Однако мировая история полна реальных случаев сумасшествия людей, причину которым не сумел найти ни один психиатр. Совсем как в фильме.

Я принялась задумчиво крутить на запястье золотую цепочку, пытаясь определить степень объективности доктора. Неужели его медицинский опыт включает в себя парочку экзорцизмов?

— Сотни лет назад мир кишел подобными историями. — Карлайл задумчиво оглядел высокие потолки, а Эмметт совсем по-детски наклонился вперед в ожидании упоительных историй от великовозрастного вампира. — Во времена, когда общество и церковь были связаны фактически неразрывно, многие болезни, поражающие человеческий мозг, нервную систему или когнитивное сознание, приравнивались к так называемому «вселению беса». Многообразие симптоматики, расстройства мышления и восприятия — причины проявления этих отклонений настолько отличны друг от друга, что тогда у медицины не было возможности определить или изолировать триггер. В наше время, конечно, в подобных случаях чаще всего диагностируется тяжелая шизофрения или пограничное расстройство личности, лечение подбирается согласно индивидуальным характеристикам каждого пациента…

— Ближе к теме, па, — обреченно перебил его Эмметт, и Карлайл внимательно посмотрел на сына, а потом и на меня. Интересно, и часто вампиры вот так сидят за полночь и обсуждают подобные темы?..

— Я веду к тому, что если в наше время этот недуг все еще вызывает ярые дискуссии в способах и методах лечения, то тогда, при отсутствии нейролептиков, все, что оставалось людям — искать утешения в церкви. А священники тогда относились к этому одинаково прагматично. Единственное объяснение происходящего сводилось к тому, что в человеке сидел бес. Разница в диагнозе заключалась только в том, как экзорцист предлагал нарекать своего подопечного — Баал, Асмодей, Иуда…

— А как же доказательства, что этот бес действительно есть? — поинтересовалась я. — Каррас [4] сам сказал, что совет долго принимает решение относительно проведения экзорцизма, значит, это метод для самого крайнего случая.

_____

[4] Отец Дэмиен Каррас — один из главных персонажей фильма «Изгоняющий Дьявола».

_____

Карлайл чуть улыбнулся и покачал головой.

— Только ближе к середине двадцатого века церковь сочла экзорцизм негуманным и предвзятым, а затем и вовсе отказалась от данной методики в пользу современной медицины, в частности психиатрии. Теперь его лишь изредка практикуют католики и некоторые ветви православия. Но и медицинское лечение долго шло к тому, чтобы использовать индивидуализированные медикаменты, а не шоковую терапию и…