— Должно быть родители очень плотно занимаются твоим музыкальным образованием, — холодно изрекла Кристин и распахнула высокий шкаф, в котором ровными рядами стояли многочисленные нотные сборники.
Так-так, тест-драйв, миссис Мэнголд? Моя мать была крайне щепетильна в вопросах музыки и ни на одном из конкурсов я не играла одно и то же произведение дважды. Лишь десятки, сотни, тысячи раз за роялем дома. Так что, если хоть в чем-то еще я и была сильна, то это музыка.
— Как насчет Ференца Листа? — Миссис Мэнголд открыла сборник и обошла рояль, чтобы показать мне имеющиеся композиции. Я бы нисколько не удивилась, если бы она захотела, чтобы я воспроизвела один из опусов Венгерских рапсодий, но настолько сложных композицией здесь не было, и её взгляд упал на Грезы Любви. Что ж, почему бы и нет. Эсме тоже любит Листа, странное совпадение.
Я приняла у нее ноты и размяла пальцы, чувствуя себя будто под прицелом. В следующий раз я не стану соглашаться на авантюры с участием его матери.
Franz Liszt — Liebesträume, S. 541: Nocturne No. 3 in A-Flat Major
Я бы могла облажаться из-за давления, что на меня оказывали, но за долгие годы едва ли не ежемесячных концертов настолько привыкла выполнять работу качественно, что и сейчас, исполняя композицию фактически экспромтом, собралась и сделала все, что было в моих силах. В память о маме.
— Ты не думала заняться этим профессионально? — тихо спросила миссис Мэнголд после финальный аккордов.
— Боюсь, что нет. После стольких лет бесконечных репетиций я хочу играть исключительно для себя, — вздохнула я, и Алекс беззастенчиво уселся рядом со мной, хмуро вглядываясь в ноты.
Кристин поглядела на нас еще минуту и удалилась без слов. Я разминала буквально вибрирующие пальцы, пока Алекс принялся неуверенно наигрывать тот самый Собачий Вальс.
— И как ты понимаешь эту ядерную смесь эльфийского и высокого валирийского? — задумчиво протянул он, и я стала ему подыгрывать. На его лице отразилось самое настоящее изумление, он как будто не мог поверить, что инструмент способен издавать подобные звуки.
— Я слишком долго этому обучалась, — вздохнула я и устало облокотилась о его плечо. Он сжал мою ладонь, медленно массируя пальцы. Вот это было по-настоящему восхитительно.
Вскоре мы помогли миссис Мэнголд накрыть на стол, и в течение получаса началась наша праздничная трапеза. Родители пили вино, а нам достался чудесный домашний сидр, который приятно прогревал горло и не был слишком сладким. Глава семьи торжественно разрезал индейку, а Алекс заделался моим личным официантом, никогда не забывая позаботиться в первую очередь обо мне, а уж потом класть себе в разы больше. В доме царила атмосфера уюта: в камине потрескивали дрова, за столом горели свечи и разговоры велись на совершенно разные, отвлеченные темы. Вот уж не знаю, сколько дней Алекса не кормили (хотя как минимум вчера он обедал, а потом еще и перекусывал в кафе), но его желудок был похож на бездонную бочку. Десерт он поглощал с тем же энтузиазмом, что и основные блюда вместе с закусками, пока я неуверенно ковырялась в тыквенном пироге Эсме. Я не любила это угощение с самого детства, хотя декоративные украшения в виде листьев оказались очень вкусными.
Когда родители за столом принялись общаться между собой, Эшли утонула в телефоне, а Алекс, наконец, наелся, мы решили отправиться смотреть какой-нибудь фильм. Еда меня разморила, хотелось отдохнуть от такого изобилия. И хотя его мать не считала подобное времяпрепровождение уместным, мы удалились в покои Мэнголда. Надо же поглядеть, в какой обстановке живет этот набор контрастов и противоречий.
Его комната оказалась достаточно просторной, светлой и убранной. Я ждала несчетное количество постеров с рок-группами и известными бейсбольными командами, но все было настолько минималистично, что я ненароком удивилась.
— Где-то с год назад мне сделали ремонт, пришлось очистить стены и отнести большую часть вещей на чердак, — пояснил парень, пока я разглядывала корешки толстых фантастических книг, яркие обложки комиксов и спортивные энциклопедии. Целый стенд занимали разнообразные диски, а на самом видном месте над рабочим столом разместились ряды блестящих кубков и медалей. Кровать стояла спинкой к окну и смотрела прямиком на большой экран. Возле него на мягком ковре лежали два кресла-мешка и черный ящик Пандоры — PlayStation. Стены были мышино-серого цвета, как и его новая машина, а на столе светился привычный моноблок.
— Здесь уютно, — с улыбкой произнесла я и стянула со спинки стула теплый бомбер с буквой «М».
— Ты замерзла? — обеспокоенно спросил Алекс и помог застегнуть молнию. Я улыбнулась в ответ.
— Разве что немного. Что будем смотреть? — спросила я и развалилась в мягком кресле. Алекс устроился рядом, ловко управляясь с джойстиком и активизируя приставку.
— У меня есть и Бэтмен, и Тор, и даже Игра Престолов, — гордо откликнулся парень, и я рассмеялась. — Помнится, ты хотела любоваться на Локи. Или на Брюса Уэйна? — он вскинул бровь.
— Выбери сам, — лениво пробормотала я, и парень согласно кивнул, выбирая один из дисков и отправляя его в приставку. Все-таки Тор.
Алекс вернулся на соседний мешок и придвинул его ближе к моему, чтобы снова сжать мою ладонь. Я улыбнулась и переплела наши пальцы, устраиваясь у него на плече и совершенно не замечая, на какой из сцен с очаровательным Томом я банально отрубилась.
— Хей, Ли? — раздался тихий голос, и я вопросительно замычала, пытаясь устроиться поудобнее и в итоге раскрывая уставшие глаза. Мэнголд заинтересованно смотрел на меня сверху вниз, лукаво улыбаясь. О боже, я что, дрыхла у него на груди все это время?.. — Мне кажется, у тебя жар… — расстроенно произнес парень, и я глубоко вздохнула, хмурясь.
— Может быть… — прошептала я. — Карлайл оставил лекарства, но они дома…
— Я могу спросить у мамы, у нее, наверняка, есть жаропонижающие, — он положил ладонь мне на лоб, и я на секунду закрыла глаза, не в силах противиться подобной интимности.
— Не нужно, все равно уже скоро… О, уже стемнело? — изумленно протянула я, рассматривая темноту за окном. — Наверное, мне пора домой…
— Я не отпущу тебя одну в таком состоянии, — категорично объявил парень, молчаливо перебирая возможные варианты доставки меня домой. — Я сейчас поговорю с отцом, а ты пока отдохни еще немного. Принесу тебе сидр, — Алекс стал подниматься, и я согласно съежилась в своем кресле-мешке.
Он поглядел на меня с высоты своего роста, прежде чем выйти из комнаты, и я устало перевела дыхание. Голова пульсировала, щеки горели, и меня все сильнее клонило в сон. Но даже несмотря на болезнь, несмотря на заскоки его матери, этот день показался мне по-настоящему волшебным. Как будто с глаз содрали пелену, и я смогла увидеть, что помимо безупречного бессмертного мира все еще существует привычная человеческая реальность, и она готова принять меня в свои объятия.
Алекс вернулся спустя несколько минут, держа в руках большую зеленую кружку в форме кулака Халка, от которой поднимался пар. Я с благодарной улыбкой приняла у него из рук пряный сидр, согреваясь изнутри.
— Мы с отцом отвезем тебя домой. Я поведу твою машину, а он поедет следом на моей, — рассказал Алекс, усаживаясь рядом со мной на ковер. Он рассматривал меня с нескрываемой тревогой, будто хотел еще как-то помочь, но совершенно не знал, как.
Я согласно кивнула и вынула ключи от Порше из сумочки.
— Главное — не выжимай газ до упора, иначе мы можем разбиться, — предупредила я, и он понимающе улыбнулся. — Хочу сказать тебе огромное спасибо за сегодняшний день, — немного разбито начала я, поджимая губы. — Уже и не помню, когда в последний раз мне было так хорошо, — вздохнула я. — Мне очень не хватало этой семейной идиллии, ты даже не представляешь насколько, — тихо закончила я, и Алекс осторожно забрал у меня из рук кружку.
— Ты только не расстраивайся, — мягко попросил он и и положил ладонь поверх моей. — Я буду только рад, если ты приедешь к нам в гости снова.
