1. Поздравление от коллеги по работе из России.
Так что же, Александр Семёныч?
Опять пора Вас поздравлять!
Ох, это время – ну не сволочь?!
Летит… И как его унять?
Что пожелать? Чтоб мир подольше
Светился счастьем – как в Крыму,
Чтоб радость нёс не меньше – больше,
Чем Вы приносите ему!
Конечно, нужно быть здоровым,
Чтоб как по нотам и с душой
Играть и дальше роль основы
Для всех и вся в семье большой!
Любви, очей очарованья,
В году – одних счастливых дней!
Пусть все порывы, все желанья
Раскрасят жизнь ещё сильней!
И ощущенье оптимизма
Пусть будет ярче и пестрей!
Как при победе коммунизма!
И даже, блин, ещё острей!!!
Желаю в этом поздравленьи
Вам от себя, от всех моих,
Идей, сюжетов, вдохновенья,
Чтоб Вам писалось за троих!
Жму руку, обнимаю крепко,
Ведь сколько лет без перемен
Вы для меня – как Ленин в кепке:
Родной… с прищуром…
Ваш Сурен
2. Ответ.
Дорогой Сурен! Огромное спасибо!
На пикнике до колик все смеялись,
Когда письмо твоё я зачитал.
«Как в этом бардаке, – все удивлялись,
Он чувство юмора ещё не растерял?»
3. Ответ товарищу А. С. В.
Грудой дел, суматохой явлений
день отошёл, постепенно стемнев.
Двое в комнате.
Я и Ленин – фотографией на белой стене.
В. Маяковский.
Депеша с поздравленьем из Москвы.
Благодарствуем! Но в тексте слабость —
Как и в мозгах у политической «братвы».
В связи со сложной обстановкой
Пишу без рекогносцировки.
Я буду резок, грубоват.
Порой проскакивает мат.
Но для грядущих светлых лет
Я формулирую ответ.
Хоть Крым по площади и куцый,
«Светиться» не «подольше» должен он,
А без аннексий, всяких контрибуций —
Навечно за Россией закреплён!
Вот так всегда – за частью, за кусочком
Незрелость у политика видна.
Но мы должны стоять у власти прочно.
Нам мудрая политика нужна.
Ваш лозунг – пожеланье «за троих»
И чужд, и вреден партии сегодня.
Сей лозунг для бомжей, для них,
Кто пьёт и прячется по подворотням.
И все художники, поэты, музы цвет,
Напомню, я сказал о них давно.
На одного, на двух, на трёх согласья нет.
Российская интеллигенция – говно.
У нас надежда на таких, как Вы.
Всех по дороге к коммунизму воспитаем.
Согласен с Вами. Из капитализма тьмы
Возьмём блядей и их зауважаем.
А пишите Вы славно. Пока можно…
Пока прищуром я могу помочь.
Сдаётся мне, при Джугашвили будет сложно…
С ним яркий день вдруг превратится в ночь.
Здоровья Вам! Поклон мой низкий.
За смычку всех рабочих и крестьян!
Осуществленья дел по-большевистски!
Желаю Вам, товарищ А…ян.
Ещё хочу, чтоб в Вашем Заграничье,
Вы встали, наконец, с колен.
И Вы пришлёте мне, как большевик отличный,
Слова: «Я ВСТАЛ! ПОШЁЛ!! ПО… Ваш Сурен».
Успехов Вам. Осуществленья планов.
Жму руку. В. Ульянов.
Лучше лизнуть, чем гавкнуть
Владимир – бригадир электриков. На несколько лет старше меня. Смуглолицый, среднего роста, с чёрной копной волос и чёрными большими глазами. Нос огромный, в пол-лица.
– У меня мать гречанка, отец хохол, а если хорошо проверить кровь – от Чингисхана до Наполеона, – смеялся Владимир. – Генетики говорят: «Гремучая смесь»!
Образование среднетехническое. Балагур, жизнелюб, бабник. Печатался в цеховой и районной газетах, как он говорил, по следующим темам: проза – «У нас нет плохих начальников, у нас есть нерадивые рабочие», стихи, по мотивам известной песни – «Сегодня не личное главное, а сводки рабочего дня».
Проработали с ним около десяти лет в одной смене. Меня повысили в должности, когда Владимир был в отпуске. Перед этим он подошёл ко мне с просьбой. Весельчак. О себе заботился, не перегружался, но:
– Дай мне свою руку, Семёныч. Послушай моё сердце, как оно стучит. Тук… тук… тук… еле-еле. Оно очень устало. Оно просит отдыха. Сделай одолжение, дай мне отпуск, Семёныч. Ты мастер добрый…
Посмеялись, и я ему подписал заявление. Встретились после его приезда из отпуска.
– Семёныч, привет!
Я ещё не успел ответить, он совсем другим голосом:
– Простите, ради бога. Здравствуйте, уважаемый Александр Семёнович! Поздравляю вас с новым высоким назначением. Разрешите пожать вашу руку! Рад. Вы это заслужили… Я вчера из отпуска. Месяц не думал о работе, о коллективе, о тебе… Вышел – и узнаю, ты сбежал.
А в глазах тысячи чёртиков, а на лице хитрющая улыбка.
За много лет совместной работы на тяжёлом трёхсменном производстве (с утра, днём, в ночь) у нас с ним было много всякого: хорошего и плохого, похвал и ругани, переходящих знамён и вымпелов с портретами вождей, получения выговоров, премий и лишения оных, а количество выпитого… Друг к другу относились с симпатией. Поэтому поддерживаю его игривую интонацию:
– Благодарю, Владимир Георгиевич. Надеюсь, ваши чувства искренни, и желаю вам самого, самого лучшего. Уверен и в вашем блестящем будущем!
– Спасибо, Семёныч. А теперь по делу. Кто будет вместо тебя?
– Не знаю. А зачем тебе это? Какая разница?
– Удивляюсь тебе. Как нас партия учит? «Кадры решают всё». Нужно сейчас быть осторожным, ласковым со всеми. А то пошлю, например, Попова на… А его – раз! – и мастером назначат. И буду
Позабыт, позаброшен
С молодых, юных лет.
Я останусь сиротою,
Без тебя мне счастья нет.
